Олеся Перепелица - Почти мертвые трупы
Тошнота подкатила к горлу, я чувствовала, что еще несколько минут и меня вывернет прямо здесь.
Это каким же холоднокровием надо обладать, чтобы молча расковырять себе вены и лежать, истекая кровью?! Мне было плохо.
Выскочив из комнаты, я махнула рукой Дарине, которая нервно наматывала круги по коридору.
— Позвонил? — спросила я у парня.
— Сейчас будут.
— Говори правду. Только скажи, что проснулся буквально только что… был в шоке. А дальше — только правду. Хорошо?
Парень не очень уверенно кивнул. Я дернула Дарину за руку, вытаскивая из квартиры.
— Пойдем. Мы ему ничем не поможем. Если он невиновен, то все будет в порядке.
— Ты так думаешь? — глазами побитой собаки, посмотрела на меня девушка, с трудом поспевая за мной.
Я же молилась никого не встретить: у Славика и так будет хватать неприятностей. Зачем он, спрашивается, сбежал из квартиры?!
— Да, — быстро выводя ее через черный ход, ответила я.
Буквально через несколько минут приехала милиция.
Посмотрев на состояние Дарины, я поняла, что ее сейчас точно нельзя оставлять одну. Она, определенно, может наделать глупостей.
— Так, я вижу какое-то кафе, пойдем посидим и поговорим. Ты только не волнуйся, — как можно мягче сказала я, сжимая дрожащую ладонь девушки.
Дарина конвульсивно кивнула и, как на поводу, послушно пошла за мной. Заняв свободный столик в углу, я заказала официанту эспрессо и успокаивающий, мятный чай.
Дарина нервно поправляла свои растрепанные русые волосы, стараясь как-то успокоиться, но получалось у нее это плохо. Ее губы нервно подрагивали.
— Так, успокойся, — смотря девушке в глаза, тихо сказала я. — С ним все будет хорошо. Если он не убийца, то в милиции разберутся. Отпустят твоего Славика.
— А если это он? — тихо спросила Дарина, как будто я знала ответ. — Вер, а если он убийца?! Как я смогу….
Девушка закусила губу, стараясь сдержать слезы.
Официант, обаятельно улыбнувшись, поставил на столик наши напитки. Я настоятельно придвинула к Дарине ее чай.
— Это ведь странно. Это ненормально вот так себя убить! — выдавила тем временем она.
— Так, я практически уверена, что Славик не убивал ее. Во всяком случае, он в это верит, — попыталась я успокоить подругу. — Он принимал наркотики или сильнодействующие лекарства? Ты только спокойно подумай, может, что-то вспомнишь.
Дарина аккуратно сделала глоток: ее руки уже практически перестали дрожать.
— Нет, он был категорически против наркотиков, а сильные лекарства ему было просто не нужны, — уверенно ответила она.
— Тогда можешь быть спокойна, — подбадривающе улыбнулась я. — Следов магического воздействия я на нем не увидела, значит, он не убийца.
Дарина отвела взгляд, посмотрев на дом Славика — милицейские машины уже уехали.
— Вер, но мы же не можем знать точно, — тихо сказала она с настоящим отчаянием в голосе. — Та девушка не оставила даже записки, да и по словам самого Славика она выглядела веселой. Вдруг его посчитают виновным?! Да и как я смогу ему теперь доверять?
— Дарина, да послушай же ты меня, — кажется, уже в сотый раз повторила я, хотя прекрасно понимала ее сомнения — случай, определенно, был странный. — Не накручивай себя сейчас.
Но девушка уже меня не слушала, задумавшись о чем-то, а потом резко повернула ко мне голову. Ее глаза буквально загорелись, в них внезапно вспыхнула надежда:
— Вер, ты же можешь помочь! Пожалуйста.
— В смысле? — даже немного растерялась я.
— Верочка, пожалуйста, мне очень нужно знать, виновен он или нет, — умоляюще начала Дарина. — Я тебе заплачу. Ты же занимаешься расследованиями! Пожалуйста, выясни правду, я должна знать. Мне очень нужно знать. Да и вдруг его посчитают виновным?! Или он…
— Так, — перебила я. — Я поняла.
Задумавшись, я закурила, кидая взгляды на Дарину. В принципе, почему бы и нет. Да только как доказать невиновность парня? Или, наоборот, виновность? Придется разбираться в прошлом погибшей и попытаться понять, почему она покончила с собой…
— Хорошо, — согласилась я и немного виновато добавила. — Я тебе, конечно, сделаю скидку, но совсем бесплатно не смогу этим заняться — это может занять много времени.
— Вер, не говори глупости! — радостно и с надеждой улыбнулась Дарина. — И не надо мне скидок, работа есть работа. Правда, спасибо тебе огромное. Для меня это очень важно.
— Ты его действительно любишь? — внезапно даже для самой себя спросила я.
Девушка чуть смутилась, нервно сжав ладони, но после недолгой паузы уверенно кивнула.
— Да.
— Я разберусь в этом деле, — серьезно пообещала я.
Отправив Дарину домой, я и сама направилась к себе на квартиру. Чувствовала я себя разбитой. Сейчас, оставшись одна, я четко видела перед собой жуткую картину самоубийства. А, может, и убийства — этот вариант все-таки не стоит исключать. Хотя чутье мне подсказывало, что Славик здесь не при чем. Он просто попал не в то место и не в то время.
От одного взгляда на еду мне стало плохо. Добравшись до ванной, я стала умываться ледяной водой. Помогло, но настроение было испорчено на корню.
Мертвые, остекленевшие глаза девушки врезались в мою память.
Чувствую, мне еще долго будет сниться выражение такого отчаяния и решимости… Очень похоже на самоубийство, но не могу даже представить, что могло довести ее до такого.
Я заварила себе успокоительного чая, хотя рука привычно дернулась к пачке с кофе — нет, нужно начинать себя ограничивать. От того количества горького напитка никакое сердце не выдержит, как сказал мне знакомый врач.
Практически с отвращением сделав глоток чая, я набрала номер Алекса.
— Да? — мрачным тоном спросил друг.
— Что-то стряслось? — вяло поинтересовалась я, снова чувствуя рвотные позывы.
— Авраменко наорал. Не обращай внимания. А у тебя что?
— Труп, — честно ответила я.
— Снова вляпалась?
— Ага. Слушай, ты сегодня дежуришь?
— Нет, а что?
— Можешь, ради меня остаться? Мне сегодня нужно попасть в морг. Вам девушку должны доставить одну…
— Чувствую, я догадываюсь какую.
— Самоубийца?
— Возможно, лично я думаю, что да, — согласился Алекс.
— Останешься? — спросила я.
— Куда я денусь. Приезжай уж, но только попозже. Сейчас Авраменко злой ходит…
— Хорошо, я ближе к вечеру буду.
— У меня еще твой коньяк остался. И, я так понимаю, нам будет, что обсудить, — уже веселее заметил Алекс.
— О да…
— Не грусти, прорвемся.
