Виталий Астапенков - Happy Гор Day (CИ)
«Тоже мне, спасатель!» – подумала Света, и сказала:
– По-моему, мы падали на склон кальдеры, только светло было. А сейчас…
– А сейчас ночь на исходе, – вставил Аристарх, – где-то час до рассвета.
Света поглядела на небо. Гвозди звезд и луна прятались за висящими тучами. И как спасатель определил, сколько до рассвета, было загадкой. Разве что по холодку, покусывающему лицо и пальцы.
Ладно, поверим.
– И что будем делать? – спросила она вслух, и так зная ответ.
– Рассветет, попробуем спуститься, то есть, что я говорю? Спустимся. Там, наверное, Оксана твоя с ума сходит. Может, и Юля нашлась.
– Ты Ксюшу видел?
– Ну, да, а как бы иначе я знал, где тебя искать?
– А на площадку ты как попал? Там обвал был.
– Да какая разница? Главное – нашёл.
– Я буду звать тебя Аристаша, – сказала Света.
– Лишь бы не Стеша, – хмыкнул парень, и осёкся. – Да ты замёрзла. Иди сюда.
Он потянулся к девушке, та уклонилась и несколько раз энергично присела. Попрыгала, разгоняя кровь, и запахнула полы куртки, с трудом застегнув молнию. Потом присела на корточки напротив пристроившегося на плоском камне Аристарха.
– Сейчас съесть бы чего-нибудь. Бифштекс, например. – Она помолчала. – И попить. Кофе. И поспать…
– В кровати, – поддержал спасатель. – К сожалению, ничего не могу предложить.
– И поплескаться в горячей ванне, – не слушая, продолжала Света.
– Со мной.
– Нужен ты мне там такой чумазый.
– А как же делить всё пополам? В радости и горести.
– И к чему тут ванна относится? – задумалась Света.
– К радости.
– Да как же! Буду я с посторонним мужиком в горячей ванне лежать! Мужа-то не пущу!
– Ну, какой я посторонний? – возмутился Аристарх. – И жениться не отказываюсь.
– Но и не предлагаешь.
– Что ж просто так-то предложение делать? Здесь надо подойти вдумчиво, взвешено. А то женишься, а там дети, внуки, пелёнки-распашонки, кризис среднего возраста. Известно ведь, как седина в бороду, так с девками по саунам тянет. Попробуй, удержись!
– Да отпущу я тебя с девками по саунам, не переживай. Ходи на здоровье. Лет в семьдесят, как борода седой станет.
– Тогда всё! Света, ты выйдешь за меня замуж?
– Хм, – Света подумала. – Нет пока.
– Ты…замужем? – поскучнел Аристарх.
– Догадайся… в смысле, нет. – «Интересно, когда бы я успела? – подумала Света. – Хотя, говорят: это – дело нехитрое. Надо только найти молодого, красивого, богатого, влюбленного. Да – и неженатого. Ну, ещё, чтоб нравился и…».
«Совесть надо иметь», – заметила проснувшаяся совесть.
Света потупилась.
Аристарх тоже не нашелся, что сказать, и замолчал. Он попрыгал, подражая Свете, снова уселся, привалившись спиной к невысокому скальному выступу, торчавшему рядом с каменистой россыпью гнилым зубом. Света, хитро усмехаясь, поглядела на расстроенное лицо молодого человека, довольно плохо видимое в наступающем утреннем сумраке.
– Кстати, ты не светишься, – сказал парень.
Света поднесла ладони к глазам. Действительно, обычная кожа, светящийся ореол исчез. И, слава Богу! Она облегчённо вздохнула и, воодушевившись, вскочила на ноги.
– Ну что, идём?
Аристарх покачал головой.
– Подождём, пока не рассветёт. Ты лучше расскажи, как вы здесь оказались. Только подробно. Садись.
Он протянул руку, предлагая устроиться на своих коленях. Света поколебалась немного, потом уселась. Парень осторожно обнял девушку за плечи, прижал к себе. Стало гораздо теплее, и Света, чуть сбиваясь поначалу, поведала о Юлиной задумке, о сборах, поездке, ночёвке в сарае – обо всём, что случилось до той песенной дрожи, после которой очнулась на руках спасателя.
Заканчивала она в лучах восходящего солнца.
Они находились на юго-западном склоне кальдеры, и разрастающаяся светлая полоса кольцом стекала сверху вниз, отгоняя сумрак и высвечивая ржаво-красным огораживающие кратер изломанные скалы. Потом над вершиной показалось солнце, и не привычный ярко-жёлтый кругляш с искрящим гало – громадный, загибающийся назад по краям неровный диск, окружённый свивающимися между собой локонами света, словно волосами Медузы-горгоны.
– Ничего себе рефракция! – присвистнул Аристарх.
Света промолчала, любуясь завораживающим зрелищем.
Долго, правда, любоваться не пришлось. Она моргнула, и светило уменьшилось до обычного размера, потихоньку нагревавшего холодный горный воздух. Пора было идти.
Света опёрлась на мужское плечо и встала, Аристарх поднялся следом. Они переглянулись, и парень молча направился вниз, внимательно глядя под ноги и иногда сворачивая то вправо, то влево. Как он выбирал дорогу, Света не понимала, но послушно двигалась следом, как коза на верёвке, копируя все движения спасателя, даже когда тот просто тёр щеки или нос.
До неё вдруг дошло, что лицо обжигает неведомо откуда взявшийся пронизывающий ветер.
Аристарх остановился и принялся лихорадочно выдирать ремень из штанов, затем повернулся к девушке и повторил процедуру. Оторопелая Света не знала, что и думать, и только глупо хлопала глазами на взбесившегося спасателя. Тем временем тот быстро продел пряжку в петлю на её поясе и продёрнул ремень. Извернулся, проделав то же самое у себя, после чего связал оба ремня. С силой подёргал и сказал:
– Идём быстро и осторожно. Не сбей меня. – Он отступил, расстояние оказалось меньше двух метров, и с беспокойством посмотрел в сторону кратера. Света машинально проследила за его взглядом.
Под завывания усилившегося ветра, закрыв только что светившее солнце, сверху спускалась грязно-белая круговерть чего-то очень похожего на снег.
Аристарх ругнулся, пошарил в нагрудном кармане и сунул Свете чёрные очки.
– Надень.
Света повертела в руках, примерила. Очки были великоваты.
– А ты?
Парень лишь махнул рукой и быстрыми, мелкими шагами направился наискось к тянувшемуся сверху вниз выступающему краю скалы, делившему склон на две половины, и за которым, как помнила Света, раньше был спуск в седловину.
Торопливо семеня ногами, Света слепо тянулась за Аристархом, иногда оступаясь, к счастью, не сильно, и удерживая дистанцию. Одной рукой она цеплялась за натянутые ремни, другой придерживала сползавшие очки. Она напоминала сама себе оживший детский стишок «Идёт бычок, качается…» и даже хихикнула пару раз, но вымоталась до предела за несколько минут, и всякое веселье кончилось.
Резко похолодало и шершавивший щёки ветер время от времени бросал в лицо снежную крупу, залепляя и без того запотевшие очки; капли пота ухитрялись выкатываться из-под туго повязанной банданы и застывали ледяными кристалликами на лбу. Жадно хватая открытым ртом воздух, Света плелась, уставившись под ноги. Потом упёрлась лбом во что-то твёрдое и мягкое одновременно. Она боднула пару раз нежданное препятствие, однако последнее держалось прочно, и Свете волей-неволей пришлось поднимать голову. Преградой оказалась спина Аристарха, застывшего памятником самому себе на небольшой округлой площадке запорошенной снегом и неправильным овалом огибавшей скальный выступ. Разочарованный бесплодными потугами задержать целеустремлённую парочку, внезапно стих осточертевший до колик ветер, растворивший свой надоедливый гулкий свист в накатившейся тишине.
