Мелисса Марр - Незваные гости
Китти проводила их взглядом и с удовольствием представила себе, как отвешивает брату здоровенный подзатыльник. Ей было вполне по силам разобраться с монахами — да и с самим Аджани — без всякого веррота. Она уже двадцать шесть лет, чтоб им ни дна ни покрышки, сражалась рядом с Джеком, и благодаря умению и решительности ей всегда все удавалось. Конечно, ей приходилось не единожды умирать, но в последнее время такое случалось с нею гораздо реже.
Сильные руки легли ей на плечи.
— Кит, он говорил совершенно серьезно.
— Ненавижу веррот, — сказала она, обернувшись к Эдгару. Он был одет в брюки и рубашку — единственная уступка, которую он делал жаре пустыни. Китти всегда одобряла эту вольность в одежде. В пиджаках, которые он всегда носил, не было ничего дурного, но ей было приятно видеть Эдгара и в чуть более расслабленном состоянии.
— Если тебе так будет легче, я не стану пить, пока у тебя в голове не просветлеет, — предложил Эдгар. — Кит, я вполне смогу удержать тебя от любых безрассудств, а если ты пойдешь, Джек не станет требовать, чтобы я остался. Он ведь все понимает.
Молча она отвернулась от него и направилась к его палатке. Откинула клапан на входе и вошла в темное помещение. Ее обоняние сразу уловило горьковатый запах мыла, которое предпочитал Эдгар, и она вдохнула воздух полной грудью. Может, это и было глупо, но то, что она оказалась здесь, среди его вещей, окруженная запахом, который всегда ассоциировался у нее с ним, успокоило ее нервы, как могло бы мало что другое. Ее взгляд метнулся от деревянных стоек, на которых он развешивал брюки, чтобы они не мялись, к кровати с туго натянутым покрывалом. При виде кровати она ощутила знакомую истому и поскорее отвернулась. Находиться здесь было опасно.
Она подошла к стоявшему поблизости от двери маленькому столику с двумя стульями подле него. На столе стояли две глиняные кружки, наполненные верротом.
— Пей. А мне в лагере не будет грозить никакая опасность. — Китти взяла одну из кружек. — Держи.
— Кит… — Эдгар взял кружку и, не пригубив, поставил ее на стол. — Даже не пытайся убедить меня, что ты останешься здесь, а не отправишься разбираться с монахами, которые убили Мэри.
Китти отступила от Эдгара. Если она не выпьет веррот, Джек обязательно потребует, чтобы Эдгар остался с нею. А значит, остальные Прибывшие подвергнутся дополнительной опасности. Отказавшись, она лишит отряд двоих из трех его сильнейших бойцов, и оба — и Джек и Эдгар — это знают.
— Даже если меня убьют, я не умру окончательно, — буркнула она. — И ты рискуешь гораздо сильнее, чем я.
Секунду-другую Эдгар смотрел на нее, чуть заметно улыбаясь, а потом сказал то, чего они оба ожидали:
— Если ты не выпьешь веррот, я тоже не пойду в Виселицы. Джек ни за что не оставит тебя одну: ты же обязательно отправишься следом.
— Мой брат — осел и ничего больше!
— Может быть. — Эдгар поднял кружку. — И каждый раз, когда тебя убивают, он становится хуже самого распоследнего отморозка, какого мне доводилось встречать дома. — Он протянул кружку Китти. — Ну же, Кит.
Она взяла посудину, посмотрела на веррот и приняла решение, с которым, пожалуй, запоздала на много лет. Глядя на омерзительную жижу, она сказала:
— Я доверяю тебе больше, чем доверяла кому-нибудь за всю свою жизнь. Даже больше, чем Джеку. — Подняв голову, она увидела, что Эдгар пристально смотрел на нее. — У меня с этим делом не то что у остальных. Когда я пью его, я… реакции у меня непохожие.
Эдгар молча ждал. Выражение его лица не говорило совершенно ни о чем, но она-то знала его достаточно хорошо, чтобы понять, что он разрывается между болью и яростью.
— Каждый раз, когда я пью его, я слышу в собственной голове Гаруду. Он разговаривает со мною, как будто мы находимся в одной комнате, — продолжила она. — Он может видеть через меня, как через людей из своего отряда. Потому-то я держусь подальше от всех, когда мне приходится выпить веррот… или сделать вид, будто я выпила его. — Она держала кружку в руке, не поднося к губам, но и не опуская на стол. — Джек не знает об этом.
— И давно?
Китти не стала притворяться, будто не поняла вопроса. И хотела бы, да не могла. В первый раз она ничего не сказала Эдгару, потому что донельзя растерялась, потому что ее вышибла из равновесия сама мысль о том, что с нею может быть что-то не так. А потом не сказала, потому что смолчала раньше. Заставив себя не отводить глаз от взгляда Эдгара, она созналась:
— Всегда.
— Ты лгала мне.
— В общем нет. Я просто не…
— Кит, ты лгала. — Эдгар сжал губы, как будто пытался сдержать рвущиеся на язык слова.
Так и не дождавшись ответа, Эдгар спросил:
— Сколько времени уже я тебя люблю?
Волна удовольствия, захлестнувшая Китти при этих словах, снова заставила ее голос прозвучать мягче, чем ей хотелось бы, но она ограничилась короткой репликой:
— Уже давно.
— Половину твоей жизни, — уточнил он. — Если ты не можешь доверять мне…
— Я доверяю тебе. — Она отступила на шаг, не желая видеть обиды на его лице. Пусть она неоднократно причиняла ему боль, но никогда не хотела этого делать. Она присела на край кровати. Это было глупостью, но там ей стало немного легче. Лишь после этого она подняла голову и вновь посмотрела ему в лицо. — Я не хочу быть не такой, как остальные. Хватит с меня магических штучек. Мелоди меня боится, а Фрэнсис из-за этого держится со мною так, будто я святая.
— Мелоди просто имбецилка. Да и Фрэнсис в этом плане тоже. — Эдгар придвинул к себе один из стульев от стола, на котором стояли кружки с верротом, демонстративно не приближаясь к Китти. — А я когда-нибудь относился к тебе иначе из-за этого?
Она покачала головой.
— Тогда почему же на этот раз должно что-то измениться?
Он откинулся на спинку стула и, вытянув ноги, сложив руки на груди, смотрел на Китти.
— Я убивал дома, убиваю здесь. Я умирал и воскресал. Я намерен выпить это, — он кивнул в сторону веррота, — потому что это поможет мне лучше убивать. Сомневаюсь, что дома мои боссы знали, что я умею говорить. Они приказывали, я выполнял. — Он вновь пристально посмотрел на Китти. — Все, кого затащило в Пустоземье, примерно такие же, как я. Кто-то убивал за деньги, кто-то за идею, кто-то по иной причине, но, по сути, они не отличаются от тебя и меня. Ты пользуешься магией. Гектор кидает свои ножики. Но будь то чудовище, будь то пустоземец, все умирают одинаково.
Сквозь тонкие стены палатки Китти слышала голоса и понимала, что все остальные собираются для похода в Виселицы. Она оглянулась на задернутый входной клапан палатки.
