Галина Гончарова - Кольцо безумия
Набрав же хоть немного сссилы, я сссмогу возсссдейссствовать на нынешнего владельца моей тюрьмы.
Я хочу быть сссвободным…
Сссила, сссила, сссила…
Ахссссссссс!!!
Резкая боль вырывает создание из теплого потока прибывающей силы. Резкая - и совершенно неожиданная. Ведь его щупальца - это его частички. И они практически так же неуязвимы, как и их хозяин. Что нужно сделать, чтобы их оборвать? Уничтожить физически?
Раньше существо было уверено, что это невозможно.
Видимо, люди смогли узнать что-то новое?
Но как? Неужели существуют еще борцы с такими, как сущессство? Невозможно! Или все-таки?
Кто посссмел!? Как это могло ссслучитьссся!?
Я найду этого человека! И он мне зсссаплатит зссса мою боль!
Глава 4
Предложения, от которых нельзя отказаться… но можно отвертеться
Меня разбудил откровенно мерзссский звонок телефона.
Противный и дребезжащий, он выдернул меня из забытья, как морковку из грядки. Я выругалась - и открыла глаза.
Я полностью одета. Лежу на своей кровати. Ага. Последнее, что я помню - это Валька, который тащит меня в спальню. Ну, тогда за честь можно не опасаться. Самое страшное, на что мог покуситься мой приятель… я перевела взгляд вниз - ага!
С меня нагло сняли туфли. А колготки оставили. И те перекрутились, как штопор.
Телефон продолжал надрываться.
Я сползла с кровати, прошлепала в коридор и от души (а душа у меня была - как с похмелья) рявкнула:
- Да!?
- Юля? Добрый вечер!
- Не Добрый вечер, а Леоверенская, - наехала я. И уже потом опознала в трубке голос Рокина. Но извиняться не стала. Могут у девушки быть критические дни? В смысле те, когда температура кипения души достигает критической точки.
Рокин на секунду замолчал, а потом осторожно произнес:
- Юля, вы пойдете на лекцию?
Тьфу! А вот слона-то я и не заметила! То есть зарыла и забыла. Но не то животное ИПФ, чтобы спокойно лежать, где положено.
И идти надо.
- пойду, - прошипела я. - Сколько времени?
- полчаса до начала лекции, - ехидно поведал мне Рокин.
- Тогда - не пойду. Все равно не успеваю.
Остановить ИПФовца такой мелочью не представлялось возможным.
- Я сейчас за вами заеду.
- Это когда?
- минут через десять будьте готовы.
И этот гад повесил трубку.
Я было метнулась по квартире, но потом махнула рукой и успокоилась. За десять минут душ все равно не принять. Значит, и переодеваться смысла нет. Умыться?
Я взглянула в зеркало.
Хорошо, что я не крашусь. Почти. Так, глаза карандашом подведу - и все. Отражающееся в зеркале встрепанное чудовище со здоровущими синяками под глазами, впалыми щеками и кривой ухмылкой в пол-морды (помада была лишней, не забыть потом наволочку на подушке поменять) могло довести до невроза кого угодно. Ну и что!? Все святоши любят повторять, что главное в женщине - не внешняя красота, а внутреннее содержание.
Прекрасно! Пусть подтвердят свои слова делом!
Я только успела поменять колготки, стереть помаду и выпить чашку чая, как в дверь затрезвонили. Пришлось открывать.
Рокин стоял на пороге, элегантный, как вислоухий шотландский кот. Серый костюм в полосочку и безудержно дорогой галстук делали его похожим на какого-нибудь сэра и пэра.
На этом фоне я просто не смотрелась. Ну да. Волосы едва приглажены, о прическе тут и речи не шло - лишь бы дыбом не стояли, лицо усталое, костюм словно стадо коров жевало, а на одной из туфелек обнаружилась здоровущая царапина. Замазывать ее времени не было. И желания - тоже. Зато было желание дожевать этот кусок колбасы, вернуться - и отрезать себе следующий.
Рокин внимательно оглядел меня - и покачал головой.
- Юля… вы неправы…
- идите вы… налево, - окрысилась я. - Я и трех часов сегодня не спала, поэтому либо я еду так, либо вы идете со своей лекцией…
Рокин решил не дожидаться развернутого адреса. ИПФовец подхватил меня под локоть, цапнул с вешалки сумочку - и потащил к машине. Дверь удостоилась прощального пинка ногой - и захлопнулась без звука. М-да.
Читала я, что в приличном обществе двери ногами не открывают. А что там сказано о закрывании дверей?
* * *В машине Рокин-таки наехал на меня.
- Юля, вы в этом костюме спали, что ли?
- Пять баллов и первый приз за догадливость! Спала. И сейчас спала бы! А вода у вас есть?
Колбаса была сырокопченой. И сильно перченой. Так что есть ее надо было до чая, а не после. Блин! А осталась бы я дома - пила бы сейчас бульон и жевала диетическую курицу. Хочу домой!
Рокин протянул мне бутылочку 'святого источника'.
Я выхлебала ее в два глотка - и только тогда соизволила обратить внимание на остальных обитателей машины.
Кроме нас двоих там был шофер - молчаливый парень лет двадцати пяти. И благообразный седенький господин с таким праведным лицом, что мое подсознание взвыло сиреной. Даже в кино такие 'классические обедневшие дворяне' оказываются иногда последними сволочами. А уж в жизни…
- как вы себя чувствуете, Юлия Евгеньевна? - ласково пропел благообразный, разворачиваясь с переднего сиденья - и впиваясь в мое лицо ледяными глазами. - Я вижу у вас серьезное энергетическое истощение?
Глазки у него оказались блекло-зелеными, холодными и очень… отрешенными. Вот как у здоровущего варана, который греется на камне. То ли удерет, то ли за палец цапнет. И вместе с кистью руки отгрызет. Но ты ему в любом случае отвратителен - и твоя жизнь ему глубоко безразлична.
Это продолжалось всего пару секунд, в течение которых он буквально сканировал меня, а потом благообразное лицо расплылось в улыбке - и безразличие словно стерли мокрой тряпкой, как мел с доски. Но было уже поздно. Я подобралась - и приготовилась дорого продавать свою шкурку.
- Ничего. На вас моих сил еще хватит, - прошипела я, отодвигаясь от Рокина. Уколов мне еще не хватало. Опять траванут какой-нибудь гадостью…
- Я и не сомневаюсь, Юлия Евгеньевна. Меня зовут… можете называть меня отец Павел.
- Хорошо. Батько Павел, а чего вам от меня понадобилось?
Вроде бы невинный вопрос. Если задавая его - не соскользнуть на альтернативное зрение, которое позволяет видеть ауры.
Какая же у него противная аура. Смесь коричневого, зеленого, желтого… причем все это - достаточно грязных оттенков. И черные пятна. Противные черные пятна по ауре. Большая примесь буро-красного, этакого цвета засохшей крови, тоже красоты не добавляла. Я-асно. Очередной чиновник от религии. Кто бы таких отсеивал? Или хотя бы отстреливал?
