Самая красивая девушка в могиле (ЛП) - Триана Кристофер

Голос напугал их.

- Я так и знала.

Поднявшись из тени, Селеста была вычерчена остатком голубого свечения, и когда она обернулась, её лицо было отчётливо видно, кровь из её сломанного носа казалась чёрной во мраке, покрывая её рот, как мокрая борода.

- Я, чёрт возьми, знала это, - сказала она, шаркая ногами вперёд.

- Селеста? - сказала Белла. - О, слава богу, ты...

- Ты украла её у меня.

Белла замерла.

- Что?

- Ты просто собиралась оставить меня умирать, не так ли? - прошипела Селеста, подходя ближе.

- Нет...

Обри покачала головой.

- Мы думали, ты уже мертва. Нам жаль.

- Жаль? - сказала Селеста. - Тебе не жаль. Я видела, как вы двое обнимались. Я увидела этот новый засос на твоей шее, Обри. Я поняла. Белла красивее меня. Она ведь не толстая неудачница, как я, верно?

Белла и Обри переглянулись, сбитые с толку.

- О чём ты? - спросила Белла у Селесты.

- Ты ударилась головой, - сказала ей Обри. - Ты запуталась. Давай, нам нужно выбираться отсюда.

- Нет! - крикнула Селеста, теперь уже достаточно близко, чтобы они могли видеть её в свете пламени. Её глаза были огромными и чёрными, и она несла свой погасший факел. - Ты прекрасно знаешь, о чём я говорю, Белла. Ты никогда не была моей подругой, не так ли? Ты просто использовала меня, чтобы сблизиться с Обри.

- Что? - сказала Белла. - Это неправда!

"Или это было так?" - внезапно подумала Белла, ещё больше запутавшись.

- Обри, - сказала Селеста, и из её глаз потекли слёзы крови. - Ты хочешь знать, кого я люблю? Я люблю тебя. Я делаю всё, что могу, чтобы показать тебе это, но ты даже не замечаешь меня.

Рот Обри отвис.

- Я не знала...

- Ты знала. Тебе было всё равно. Даже когда я истекала кровью на земле, тебе было всё равно!

- Это не...

- Ты оставила меня умирать. Ты знала, что я жива, но оставила меня здесь в качестве подношения этой чёртовой ведьме или кем она там является. Она получает человеческую жертву, а вы с Беллой избавляетесь от третьего колеса, которое вас сдерживало. Двух зайцев одним выстрелом, верно?

Обри и Белла отступили.

- Селеста, - сказала Обри, - Пожалуйста, послушай меня. Это не то, что здесь происходит. Никто никому ничего не предлагает. Мы думали, что ты мертва.

- Ну, ты, кажется, не слишком рада, что я жива.

Селеста фыркнула кровью и оттолкнула один из трупов со своего пути, войдя в ряд сидящих скелетов. Она не сделала никаких усилий, чтобы не коснуться их, когда она шаталась вперёд, опираясь на их хрупкие кости, когда она приближалась к Обри и Белле, держа обгоревший кусок дерева как дубинку.

- Ты ведёшь себя иррационально, - сказала ей Обри. - Просто успокойся, и мы сможем это обсудить.

Но Белла знала, что для этого слишком поздно, и когда Селеста оскалила зубы в ревнивой ярости, Обри тоже это поняла.

22.

Они шли по холодному коридору, в темноте кружились фонарики. Холли держала Сойера за руку, боясь, что они потеряют друг друга, если она этого не сделает. Кроме того, она не хотела отпускать его после того, как танец закончился. Она и так слишком сильно его оттолкнула. Разрыв их отношений причинил ей столько же боли, сколько и ему, и Холли не могла понять, как она до сих пор не видела ошибки. Она могла бы танцевать с ним вечно, даже в гротескном бальном зале склепа, где пыль мёртвых плыла, как туман, а разложившиеся лица пялились на них с вечной завистью к живым. Но им нужно было продолжать двигаться, продолжать играть в игру.

Чем глубже они спускались в туннель, тем теплее становилось. Холли всё ещё могла видеть своё дыхание, но теперь её пронизывало приятное тепло. Это заставило её улыбнуться. Она подняла фонарик, чтобы посмотреть, улыбается ли Сойер. Он прищурился от света и хихикнул.

- Я превысил скорость, офицер? - пошутил он.

Холли нравилось его чувство юмора. Ей также нравились его большие ладони, как та, что сейчас сжимала её руку. Она прижалась к Сойеру, положив фонарик под подбородок, словно рассказывала историю у костра.

- Мне, возможно, придётся тебя наказать, - сказала она, положив ладонь на его широкую грудь.

Сойер ухмыльнулся и обнял Холли за талию. Где-то в глубине её сознания вертелась навязчивая мысль, которую она не могла уловить. Было чувство срочности, но оно было слишком туманным, чтобы действовать. Она могла действовать, руководствуясь желанием. Она забыла, зачем она здесь. Она забыла о своей дочери. Теперь она могла думать только о Сойере и о том, как она могла бы приблизить его, сделать глубже.

Встав на цыпочки, Холли поцеловала его. Их рты открылись. Тепло распространилось по ним, как огонь. Она залезла под рубашку Сойера и запустила пальцы в его волосы на груди. Он схватил её за пояс и притянул к себе, его руки исследовали её нежные места, заставляя её содрогнуться.

Как же он был ей нужен. Как же она его любила.

Не в силах сдержать свои страсти, они расстегнули джинсы ровно настолько, чтобы Холли прижалась к стене склепа, а Сойер стоял позади неё, занимаясь с ней любовью в лихорадке, доставляя ей удовольствие так, как никогда не удавалось её мужу. И даже когда они услышали шаги поблизости, они не остановились. В этот момент Холли бы ни за что не остановилась.

* * *

Роуз прикрыла рот, но не могла отвести взгляд. Луч одного из их фонариков был поднят, освещая лица её отца и матери Беллы, которые стонали и тяжело дышали. Они занимались сексом, прямо здесь, в склепе.

Казалось, всё закружилось. Когда она впервые увидела их, Роуз выдохнула от облегчения, думая, что она возвращается домой, что её отец пришёл спасти её. Но как раз когда она собиралась позвать его, Роуз поняла, что он делает с миссис Уитмен. Она отшатнулась в шоке, боль наполнила её сердце. Она хотела, чтобы это была иллюзия, какая-то галлюцинаторная проекция, созданная колдовством, но знала, что то, что она видит, было реальностью.

Ещё одно предательство.

Сначала Белла повела её в этот ад, отвернувшись от Роуз в пользу её новых друзей. Теперь мать Беллы соблазнила отца, сделав его изменщиком, что должно было разрушить семью Роуз. Она всегда думала о миссис Уитмен как о тёте, никогда не понимая, какой коварной шлюхой она была на самом деле. Теперь Роуз поняла, откуда у Беллы это. Она видела, как её так называемая лучшая подруга смотрела на её парня Тайсона. Она никогда не говорила Белле об этом, но было очевидно, что она влюблена в него. Если бы у неё появился шанс, соблазнила бы она его так, как её мать соблазняла женатых мужчин?

Женщины Уитмен были шлюхами, коварными змеями, скрывающимися на виду. Но теперь маски были сняты. Роуз знала, с чем она имеет дело и что ей нужно было сделать.

Никто не мог её спасти. Она должна была спасти себя так же, как она это делала всегда - победив. Белла или кто-то из её глупых друзей-готов никогда не станут "Самой красивой девушкой в ​​могиле"; не тогда, когда Роуз всё ещё играет. Это был последний раунд, и она сделает всё возможное, чтобы победить их.

Должно быть подношение.

Жертвоприношение.

Скрывшись в тени, Роуз повернулась и побежала обратно тем же путём, которым пришла.

* * *

- Что, чёрт возьми, мы только что сделали? - спросила Холли.

Их страсти угасли, они с Сойером натянули джинсы и уставились друг на друга. Шок на его лице был таким же, как и у неё. Он тоже был в смятении. Холли думала, что была готова ко всем хитростям лабиринта Мэдлин, но даже зная, что произойдёт, она не смогла остановиться. Это было не так, как когда она, Бриджит и Фейт сексуально ласкали друг друга здесь внизу. На этот раз часть игры "кого ты любишь" была сильнее, потому что она и Сойер уже желали друг друга, и хотя она пыталась забыть его, её чувства к нему остались, и он тоже тосковал по ней. Они были лёгкими целями. Мэдлин, должно быть, хотела, чтобы король и королева были вместе, чтобы они могли воплотить в жизнь какую-то фантазию.