Андрей Дашков - Обманутый
Все в этой стае были так или иначе заинтересованы в поимке мистического живого талисмана. Кто-то хотел отомстить, кто-то – обрести могущество, а кое-кто – просто сохранить жизнь. Только трое в этой стае знали о заговоре, но и они столкнулись с чем-то неожиданным. Что-то чужое вторглось в привычный им мир.
На ходу Сущности изменяли себя и изменяли окружавший их ландшафт. Нечто грозное, чему не было даже названия, теперь надвигалось на Химеру и Бродячего Монаха отовсюду. Оно воздействовало на чувства, разум, последовательность событий, материю и законы движения. Сенор понял, что вскоре просто исчезнет в темном вихре обрушившегося на него Хаоса. В лучшем случае, возвращение к жизни окажется для Незавершенного началом нового рабства.
И в это время стихии, бесновавшиеся вокруг, стали отступать, угрожающие твари – меркнуть, словно их окутывал туман, а влияния, раздиравшие на части мозг, ослабели настолько, что Сенор снова мог увидеть окружающий мир. Он понял, что небольшая часть пространства, включающая остров, на котором находились он, Бродячий Монах, ручей, протекающий среди холмов, и Король Жезлов, смещается в какой-то другой ландшафт, но кто вызвал это изменение, осталось для него загадкой.
Исполинские тени Сущностей были размыты, как будто он видел только их изображения за мутным стеклом. Потом и они исчезли. Вокруг было сумрачное пространство, освещенное слабым светильником, свисавшим откуда-то сверху. Его мерцающего света хватало только на то, чтобы из мрака проступили посеребренные контуры близлежащих холмов, лениво струящийся ручей и неподвижно застывшие фигуры Химеры и Сдалерна. Крохотный круг света, на котором разыгрывалась мрачная драма... Ни звука не доносилось из окружающей актеров пустоты и не было ни одного намека на то, что существует некто за завесой темноты.
Только один преследователь успел попасть в этот убогий ландшафт, но он не подавал признаков жизни. Тело Короля Жезлов всплыло на середине ручья лицом вниз и медленно приближалось к берегу. Но кто умертвил Короля? И была ли это смерть?
Сдалерн Тринадцатый, а вслед за ним и Химера спустились чуть ниже по течению ручья, туда, где тело Короля должно было прибить к берегу. Дрожа от возбуждения и тревоги, превращенный герцог смотрел, что же будет дальше.
Монах вошел по колено в ручей и подтянул к себе тело, лишь наполовину погруженное в жидкость. Затем он выволок мертвеца на берег и перевернул на спину.
Незавершенный отшатнулся, словно от удара ледяного ветра, и ощутил, что его захлестывает волна липкого ужаса. Он не мог объяснить себе, почему испытывает этот ужас. Он ожидал чего угодно, только не того, что увидел.
Лицо Короля Жезлов было его собственным лицом.
Но кроме того, оно было лицом трупа. Широко открытые глаза смотрели вверх и в них отражались две багровые точки. На груди мертвеца переливался мертвенным светом Зеркальный Амулет. Осколки зеркал безмятежно плыли по своим орбитам.
Сдалерн поднял голову и посмотрел на Химеру с кривой ухмылкой.
– Бери свое тело... и амулет впридачу, – сказал он и вслед за этим Сенор услышал смех безумца.
Но безумец владел магией, которая самому Незавершенному была недоступна.
– Соглашайся! – шепнул в одно из ушей Химеры невидимый Глупец, возникший неизвестно откуда, и тонко захихикал.
Сенор почувствовал приближение кошмара, который уже пережил однажды. Тогда творцами кошмара были бароны Крелла, Араван из Долины Вечного Света и Красный Вдовец без имени. Теперь эту работу предстояло выполнить Треттенсодду Сдалерну. Все существо Химеры восстало против повторения тех мук, но после вспышки чудовищной боли на нее опустилась благословенная тьма...
* * *Он очнулся под светильником, истекавшим белесым светом, и до него донесся тихий плеск ручья. Некоторое время он лежал, прислушиваясь к этим звукам, и привыкал быть живым.
У него снова были руки и ноги. Ладонями он нащупал под собою мягкую шерсть и узнал поющую шкуру. Поднес руку к глазам и увидел перстень на пальце... Тогда Сенор сел и посмотрел на Бродячего Монаха.
Тот сидел на берегу ручья, опустив ноги в вязкую жидкость, и глядел на вспыхивавшие в ней серебряные искры. Тело Химеры, которое Холодный Затылок вначале даже не узнал, лежало тут же, но в нем больше не было жизни.
Заметив, что Сенор очнулся, монах предостерегающе поднял руку.
– Не благодари меня! Когда-нибудь я приду за долгом.
– Где мы? – герцог еще не окончательно пришел в себя. В голове шумело так, словно ветер выл ненастной ночью.
– Нас приютил один твой старый знакомый, – с хитрой улыбкой сказал Сдалерн и вытащил ноги из ручья. Склонность монаха к драматическим эффектам сейчас просто раздражала Сенора, хотя он, по-видимому, был обязан Сдалерну жизнью. Понимая, что ничего не добьется, он решил сменить тему.
– Что это за ручей?
– Ты помнишь одно из моих прозвищ? – ответил Треттенсодд вопросом на вопрос.
Даже небольшое умственное напряжение было сейчас мучительным для герцога. Поэтому он начал перечислять:
– Кормилец Небесных Детей, Собиратель Камней, Магистр Игры, Хранитель Космического Яда...
– Это – ручей Космического Яда! – торжествующе перебил его Бродячий Монах. – Он совершенно безвреден для смертных и не представляет никакой опасности для Хозяев Тени. Однако Яд оказался смертельным для Короля Жезлов. Значит...
– Значит, не он – Хозяин Тени.
Сенор коснулся рукой Зеркального Амулета, висевшего у него на шее. Загадочный предмет оставался холодным, сколько он не согревал его в ладони.
– Итак, ты отравил Короля Жезлов, – сказал герцог и засмеялся. Вновь обретенная относительная свобода опьяняла его. – Но откуда здесь взялся этот ручей?
Черная рука-протез вытянулась в том направлении, где зыбкий свет светильника серебрил голые купола холмов.
– Пойдем, покажу тебе кое-что, – сказал Сдалерн, выбираясь на берег.
Вслед за монахом Сенор, пошатываясь, побрел на вершину возвышенности, из-за которой вытекал ядовитый ручей. Взобравшись на нее, он увидел, что ручей берет свое начало сразу за противоположным склоном холма. Жидкость вытекала из горлышка небольшой мутно-зеленой бутылки, лежавшей на боку в углублении почвы. На поверхности сосуда были видны символы, ничего не говорившие придворному Башни.
Спустившись с холма, монах поднял бутылку и заткнул горлышко пробкой.
– Кое-что еще осталось, – удовлетворенно сообщил он Сенору, поболтав бутылкой возле своего изуродованного уха. Конечно, в бутылке не могла поместиться и тысячная часть жидкости ручья, но герцог совершенно не удивился. Ему показалось, что он уже избавился от этой способности.
