Гордон Далквист - Черная книга смерти
Утром он купит все газеты, чтобы убедиться в истинности слов Саппа, а еще узнает о судьбе мелких заговорщиков, оставшихся в городе. Живы ли все еще герцог Сталмерский и полковник Аспич? А главное, что стало с миссис Марчмур, последней по счету из трех стеклянных женщин, могущественных автоматов графа. Что с ней: все еще жива, если только это можно назвать жизнью? Или уничтожена, как остальные? Но это вопросы на завтра. А сегодня нужно найти прибежище — место неожиданное, но со смыслом.
Проведя столько времени в поезде, Чань был рад размять ноги и направился к Белому собору — название пошло от светлого камня, в котором здание перестроили после пожара. Окруженный лесами собор с куполом, похожим на сломанный зуб, уже много лет не могли достроить — яркое свидетельство всесилия коррупции. Улицы были узкими, вдоль них стояли аккуратные ограды с острыми пиками, но для Чаня это был удобный путь — между вечерними толпами на Серкус-Гарден и малоприятным обществом прибрежных кварталов. Он довольно размахивал руками, все еще возбужденный после схватки, — парировал, атаковал, нанося режущие удары. Здорово, что удалось расправиться с Хорасом и Саппом. Никчемные человечишки, да, но теперь, после стольких разочарований, хоть одно настоящее дело уже доставляло удовлетворение. А он ведь даже предупреждал их!
Еще полчаса — и Чань оказался в мире содержавшихся в порядке фонарей, тенистых деревьев, внутренних двориков и небольших частных скверов. Чань неспешно, мелким шагом обошел особенно аккуратную и надменную маленькую площадь. Потом, бесшумно перемахнув через запертую калитку, он прошел еще немного по проулку для слуг и притаился в тени внушительного дома. Было уже далеко за десять. В комнатах на первом этаже горел свет, как и в мансардах для слуг. Следуя плану, задуманному, казалось, в другой жизни, Кардинал Чань проследовал мимо аккуратно подстриженных кустов можжевельника к сточной трубе на стене дома. Ухватившись за нее руками в перчатках, он быстро добрался до узкого карниза и закинул на него ноги — одну, потом другую. И вот он уже стоял на коленях перед темным окном второго этажа — оно было незапертым, как и во время предыдущей разведки.
Чань бесшумно поднял оконную раму и перенес внутрь сначала одну длинную ногу — ботинок мягко нащупал розовую ковровую дорожку, — потом туловище, а за ним и вторую ногу, которую осторожно согнул в колене, словно насекомое при чистке крыльев. Чань вытащил из кармана бритву Саппа, стараясь припомнить, где располагается спальня миссис Траппинг.
Когда-то адъютант-полковник Ноланд Аспич подрядил Чаня — и тем вовлек его в эту треклятую историю — убить своего начальника Артура Траппинга, полковника Собственного Его Высочества Четвертого драгунского полка. Траппинг был честолюбивым распутником, сделавшим карьеру благодаря влиятельному брату своей жены, оружейному магнату Генри Ксонку. Именно Ксонк купил повышение Траппингу, а потом перевел Четвертый драгунский в подчинение министерства, внедрив своего зятя в самое ядро заговора. Для Траппинга это была возможность примкнуть к обер-заговорщикам, настраивая их друг против друга, но его намерения, к сожалению, превосходили его способности. Как Траппинга, так и Генри Ксонка перехитрил младший из трех Ксонков — Франсис, один из самых сильных противников, с какими приходилось сталкиваться Чаню. Порочный и беспринципный Франсис манипулировал Траппингом через своего брата и напрямую, ловко пользовался надеждами сестры на то, что возвышение ее никчемного муженька поможет продвижению в обществе, в чем ей отказывал строгий старший брат. Планы Франсиса по захвату семейной империи простирались так далеко, что он включил в них воспитательницу детей Траппинга, Элоизу Дуджонг. Только пуля, выпущенная доктором в тонущем дирижабле, покончила с его амбициями.
Но еще до всего этого Чань, нанятый Аспичем, разработал детальный план тайного проникновения в дом Траппинга, чтобы при необходимости уничтожить полковника прямо в постели. Он так и не воспользовался этим планом, а вместо этого последовал за полковником в Харшморт, в особняк Роберта Вандаариффа, и там кто-то опередил Чаня, прикончив полковника. Но теперь… теперь Чань думал о вдове Траппинга: непричастная ко всей этой интриге, она могла знать кое-что о том, что произошло за неделю, пока Чань болтался на севере. Если повезет, пара добрых слов о пропавшей воспитательнице ее детей обеспечит Чаня чистой кроватью и завтраком… но, конечно, сначала женщина должна прийти в себя после его неожиданного появления.
Как он выяснил, ни Артур, ни Шарлотта Траппинг не были особо заботливыми родителями; в такое время дети должны уже спать в своих комнатах (прямо под Чанем), а их мать — удалиться в свою спальню на третьем этаже. Свет внизу зажгли слуги — одни убирают после ужина, другие готовят еду и белье на завтра. Чань тихонько подошел к лестнице. Держась поближе к стене и перешагивая через три ступеньки, он поднялся на следующую площадку, замедлив движение только для того, чтобы заглянуть за угол. И ничего не услышал. Справа находилась спальня полковника, слева — свежеиспеченной вдовы. Из-под двери лился желтоватый свет. Чань легонько взялся за дверную ручку из слоновой кости. Изнутри раздался приглушенный скрип… кто-то открывал шкаф. Миссис Траппинг? Как она стоит — спиной к двери? Вот если бы войти так, чтобы она не закричала…
Чань повернул ручку с вымученной медлительностью человека, поглаживающего ногу женщины во время церковной службы, но вдруг механизм щелкнул, и раздался щелчок и гулко разнесся по коридору. Он широко распахнул дверь. Аккуратный человек в длинном черном плаще испуганно оторвался от заваленного бумагами письменного стола, рот его был раскрыт, глаза расширились от ужаса. Лет ему было примерно столько же, сколько Чаню; волосы прилизаны, на щеках — бакенбарды. Чань сильно ударил его по лицу тыльной стороной ладони — тот пролетел мимо стола на окаймленный кисточками турецкий ковер, где и замер. Чань повернулся к открытой двери, прислушался — не поднялась ли тревога, ничего не услышал и тихонько закрыл дверь.
Шарлотты Траппинг в комнате не было.
Ящики всех шкафов и сундука были выдвинуты, их содержимое разложено стопками, постельное белье грудой лежало на полу, а бумаги вдовы приготовлены для тщательного изучения. Человек (один из чиновников Дворца, о которых говорил Сапп) лежал на полу без чувств. Чань поднял со стола письмо — судя по подписи, от полковника Траппинга — и перевернул в поисках даты отправления.
Нахмурившись, он положил письмо, просмотрел еще три, потом отложил их и оглядел комнату.
