Евгения Грановская - Никто не придет
– Игорь Силович?
Рутберг кивнул:
– Да. Они работали над исследовательской программой вдвоем. Но Тихонов оказался не таким упертым и оголтелым. Он довольно быстро приспособился к новым условиям. Оставил науку, занялся врачебной практикой – благо по своему первому образованию он врач.
Пока Маша переваривала эту новость, Рутберг заговорил снова, и голос его зазвучал печально и раздумчиво:
– Вы знаете, в последние годы я не так уж часто бываю в Хамовичах. Мой бизнес разросся и, как говорится, шагнул за границы поселка. Кроме того, я не очень люблю здесь бывать. Слишком много неприятных воспоминаний связано у меня с этим местом.
– Это ваш вертолет кружил над поселком? – спросила вдруг Маша.
Рутберг удивленно приподнял брови:
– Вертолет?.. Да.
– Красивый, – похвалила Любимова. – «Еврокоптер»?
Он покачал головой:
– Нет. Наш, российский, «Ка-226Т».
– Илья Львович, я хотела узнать: почему здесь так плохо с телефонной связью? Даже обычной междугородней нет.
– Да, мне это тоже не нравится. Я много раз поднимал этот вопрос, готов был и кабель протянуть, и вышку поставить. Все это за свой счет, разумеется. Но каждый раз поселковый совет отказывался.
– Может, стоило обратиться напрямую к жителям?
– Как ни странно – поселковый совет выражает общее мнение. Нам с вами трудно понять здешних людей. Они отрезаны от мира и давно привыкли к своему положению. Более того – они считают его в какой-то степени выигрышным.
– Почему?
Рутберг наморщил высокий, благородный лоб.
– Сложный вопрос… Вероятно, они находят особое удовольствие в том, чтобы жить в своем тихом омуте и не волноваться о том, что происходит в «страшном, суетном и жестоком мире». Отчасти я могу их понять. Кроме того, доктор Тихонов много лет доказывает, что мобильная связь вредна для здоровья. Как и вообще вся современная техника. Он прочно втемяшил в головы посельчан этот миф, заставив их отказаться от многих благ цивилизации. Микроволновые печи, например, в Хамовичах тоже никто не использует. Тут даже компьютеров раз-два и обчелся. И, разумеется, никакого Интернета.
– Северная Корея какая-то, – возмущенно проговорила Маша, которая, подобно прочим жителям современных мегаполисов, не представляла себе жизни без мобильника, микроволновки и хорошего компьютера с выходом в Интернет.
Рутберг развел руками:
– Ничего не попишешь. Думаю, у местных жителей это в крови.
– Что именно?
– Неприятие всего нового. До революции здесь была деревенька староверов. От староверов не осталось и следа, а вот их взгляды во многом передались и нынешним жителям Хамовичей. Уж не знаю, что тут больше сработало: генетика или география.
Бизнесмен поднял руку, чуть отвел рукав дорогого пиджака и посмотрел на часы.
– Мне пора заниматься делами, Мария Александровна.
– Мы можем еще встретиться?
Он внимательно посмотрел на Любимову и сказал, понизив голос:
– Почему бы и нет?
– Это было бы здорово, – улыбнулась Маша. – И еще один вопрос. Если мне понадобится связаться с Москвой – могу я воспользоваться вашим спутниковым телефоном?
– Конечно. Только желательно, чтобы вы предварительно позвонили моему секретарю по поселковой линии связи и узнали, на месте ли я.
– А если вас не будет на месте?
Рутберг вежливо улыбнулся:
– Думаю, мы сможем найти выход.
3
Ветер усилился. Он уже не просто шелестел желтеющей листвой, а раскачивал ветви. Небо все сплошь было затянуто тучами, воздух потемнел, наступили ранние сумерки. Со стороны водохранилища доносился шум волн, тянуло запахом воды и водорослей.
«Кажется, и впрямь собирается ураган», – подумала Маша, тревожно посмотрев на небо.
Она зябко передернула плечами и подняла воротник плаща. Затем огляделась и увидела двух женщин, шагающих по тротуару.
– Простите! – окликнула их Маша. – Вы не подскажите, где тут кафе?
Женщины остановились как вкопанные и уставились на Любимову.
– Кафе! – повторила она. – Мне нужно кафе!
Одна из женщин молча подняла руку и указала на улочку, уходящую влево и вверх.
– Спасибо!
Женщины отвели от нее глаза, ссутулились и быстро зашагали дальше. Любимова проводила их задумчивым взглядом. Машинально достала из сумочки сигареты, но передумала и сунула пачку обратно. Новый порыв ветра заставил ее поежиться.
– Умру, если не выпью чашку горячего кофе, – проговорила Маша.
Она повернулась к переулку и двинулась в путь.
Прохожие теперь попадались чаще. Видимо, рабочий день на местных предприятиях уже закончился. Но все они, и женщины, и мужчины, выглядели угрюмыми и чем-то озабоченными. Шли по улице торопливо, сунув руки в карманы курток и плащей и не глядя друг на друга.
Вскоре Маша увидела то, что искала. Это было такое же серое здание, как и прочие. От других оно отличалось только большими окнами-витринами. На одной из витрин было написано красными буквами:
«КАФЕ».
«Весьма доходчиво», – подумала Маша.
Она вошла внутрь и с удовольствием вдохнула ноздрями теплый воздух, пропитанный ароматами кофе и свежей выпечки.
Обстановка в зале была скромная. Столики, накрытые клетчатыми скатерками, алюминиевые стулья, барная стойка у дальней стены. На стенах – старые советские плакаты.
Народу в кафе было мало, большинство столиков пустовало. У окна сидел небритый мужчина в кепке и пил чай. За два столика от него расположились две молодые девушки. Они пили кофе с пирожными и тихо о чем-то переговаривались. За самым дальним столиком сидела семейная пара, оба полные, уже в возрасте, перед ними стояли бокалы с коктейлями.
Маша села за ближайший столик. Расстегнула плащ, сняла шарфик, досадуя на то, что здесь нет вешалки. К столику подошла официантка – мощная женщина лет сорока с большой грудью и неумело высветленными волосами. Одета она была по советской ресторанной моде – цветастая кофточка, юбка, белый фартук, к волосам приколота крошечная белая шапочка-гребень.
– Что желаете? – осведомилась официантка сухим голосом, глядя куда-то мимо Маши.
– Бокал белого вина.
– В нашем поселке не продают спиртное, – отчеканила официантка.
– Как не продают? – удивилась Маша. – Почему?
– Это никому не нужно. В Хамовичах нет пьяниц.
– Ясно, – проговорила Маша, хотя ей ничего не было ясно. – А… как насчет кофе с пряностями?
– Что?
— Гвоздика, корица…
– У нас есть черный и с молоком, – отчеканила официантка. – Сахар уже на столе. Будете заказывать?
– Да. Мне, пожалуйста, черный.
– Рогалик, сырная слойка, булочка с маком?
Маша покачала головой:
– Нет, спасибо. Просто кофе.
