Джек Йовил - Твари в бархатных одеждах
Наконец молодой человек обрел голос и завопил.
2
В тумане было легко заблудиться. Когда рассвело, Женевьева Дьедонне вернулась в жилище, которое она делила с Детлефом Зирком. Дом находился на Храмовой улице прямо напротив Театра памяти Варгра Бреугеля, где актер и драматург выступал в спектакле «Туманный фарс». Девушка, которой было шестьсот шестьдесят семь лет отроду, сняла плащ и повесила его на крючок за дверью. Она очень любила этот предмет одежды. Плащ был подарен ей наследником престола Люйтпольдом, который испытывал к вампирше чувство сродни обожанию. Чудесный зеленый бархат! Если бы она чаще бывала при дворе, то легко сошла бы там за свою.
Женевьева подумала об Освальде, развращенной расчетливой машине в зеленом бархатном одеянии, и повернулась спиной к плащу.
Пряди тумана проникли внутрь вместе с ней. Насытившись во время ночной охоты, она чувствовала сонливость, которая нападала на нее каждые две-три недели. Она проспит несколько дней и проснется с обновленными силами.
Однако вампирша не спешила отправляться на отдых. Кровь еще струилась по ее жилам, и во рту она чувствовала вкус пищи…
Детлеф спал в соседней комнате. Обычно он ложился поздно, ужиная после представления. Однако прошлым вечером они не были вместе. Женевьева не могла припомнить, когда в последний раз они спали вместе - спали, а не выбирали взаимно удобное время для любви. У вампира и человека были разные жизненные циклы.
На стенах комнаты висели портреты Детлефа и афиши, на которых актер был изображен в своих лучших ролях: Лёвенштейн в «Предательстве Освальда», барон Тристер в «Одиноком узнике Карак Кадрина», Гуиллаум в «Барбенор, побочный сын Бретонии», Оттокар в «Любви Оттокара и Мирмидии» и Принц-Демон в «Странном цветке».
Прошло четыре года после событий в Дракенфелсе, а они все еще оставались вместе. Этот период был плодотворным, но время оказалось добрее к Женевьеве, чем к ее спутнику. Детлеф прибавил в весе. К тому же он столь часто накладывал грим, изображая стариков, что и сам стал выглядеть старше своего возраста. Женевьева, однако, не менялась. Ее душа старела, а кровь оставалась молодой.
Нежданная слезинка показалась в уголке ее глаза и потекла по щеке. Вампирша вытерла красную каплю тыльной стороной ладони и слизнула, смакуя вкус крови.
За долгие века она должна была привыкнуть к быстротечности времени. Все вокруг менялось, кроме нее.
Из соседней комнаты послышался шум, и Детлеф, спотыкаясь, вышел к ней. Его ночная сорочка пузырилась на животе, а волосы и усы были в полном беспорядке. Актер не пожелал вампирше доброго утра.
- Вчера вечером театр был наполовину пуст, - сообщил он. - За его стенами слишком туманно, чтобы наш «Фарс» привлек публику.
- В последние несколько недель число зрителей уменьшается, дорогой.
- Ты права, Жени. Наш сезон близится к концу.
Вампирша поняла скрытый смысл его слов и грустно согласилась.
- Где ты была прошлой ночью? - устало спросил Детлеф.
- Охотилась, - ответила Женевьева, вспоминая подробности.
Госпожа Бирбихлер, у которой Хельмут Эльзассер снимал жилье, практически усыновила своего постояльца. Она заявила, что молодые люди, покинувшие родной дом, не способны позаботиться о себе, поэтому нужна женщина, которая присматривала бы за ними. Пожилая дама была бездетна, однако у ее подруг имелись молодые родственницы, и время от времени Хельмут «случайно» встречал то одну, то другую девушку. По правде сказать, Эльзассеру нравилась племянница вдовы Фликеншильдт, Ингрид, чьи длинные светлые волосы ниспадали густой волной до коленей. Юноша даже условился о встрече с белокурой красавицей на следующей неделе, однако чрезмерная забота и внимание домовладелицы иногда выводили его из себя.
- Кушай, кушай, - кудахтала хозяйка, ставя еще одно блюдо с овсяными лепешками на стол. - Кушай, иначе похудеешь и умрешь.
Протестовать было бесполезно. Госпожа Бирбихлер полила лепешки сиропом и пододвинула тарелку своему любимцу.
Эльзассер взял нож с вилкой и приступил к еде. Когда он одобрительно кивнул, не имея возможности разговаривать с набитым ртом, его покровительница не преминула заметить, что позаимствовала рецепт у Фликеншильдтов.
Эльзассера окружали женщины, которые хотели его побыстрее женить. Порой молодой человек чувствовал себя жертвой большого заговора. Однако лепешки были вкусные.
- Горячий кофе, - объявила госпожа Бирбихлер, наполняя кружку размером с небольшое ведерко. - Он успокоит желудок и поможет тебе согреться. Если будешь есть слишком быстро, у тебя случится несварение и ты умрешь.
Эльзассер сделал большой глоток. Кофе был черный, крепкий и горький. Госпожа Бирбихлер не признавала сахар и сливки. По ее словам, эти продукты способствуют полноте, а от избыточного веса можно умереть.
- Тебе не следует выходить из дому в туман. Ты можешь простудиться и умереть.
Макнув лепешку в кофе, Эльзассер ответил:
- Я иду на работу, госпожа Бирбихлер. Это моя обязанность.
- Пусть эту обязанность возьмет на себя кто-нибудь другой. Кто-нибудь менее склонный к простудам.
- Это важно, - сурово возразил молодой человек.- Тварь необходимо поймать.
Госпожа Бирбихлер воздела руки к небу.
- Тварь! Ах, она убивает лишь порочных женщин. Зачем тебе бегать за этими негодницами, когда я могу назвать тебе несколько милых девушек, которые живут недалеко от дома. Отличные поварихи! А какие у них бедра! С такими бедрами они нарожают тебе кучу ребятишек. Попомни мои слова, если будешь ходить к этим непутевым девицам, подхватишь какую-нибудь заразу и умрешь.
- Никто не заслуживает расправы, которую чинит над ними Тварь, - покачал головой Эльзассер, чувствуя, как укрепляется его решимость.
Начиная с первого убийства, он пристально следил за преступником. Последние несколько недель в университете промелькнули незаметно. Как и следовало ожидать, Эльзассер легко сдал экзамены, но проводил больше времени, размышляя о чудовище, чем о своем будущем. Он мог получить должность в любом участке, но попросил о назначении в порт. Преподаватели пытались отговорить его, однако он стоял на своем. Юноше казалась, что он близко знаком со всеми жертвами. Он помнил их имена, историю жизни и обстоятельства гибели. Роза, Мириам, Хельга, Моника, Гислинд, Таня, Маргарет. Чтобы добиться согласия профессора Шейдта, Хельмут заявил, что Роза Мей, первая жертва, была его любовницей. На самом деле молодой человек никогда не встречал девушку, однако ему требовалось рациональное объяснение, которое удовлетворило бы прагматичного профессора. Такой мотив, как месть, был понятней многоопытному юристу, чем желание восстановить справедливость.
