Дженнифер Рардин - Двум смертям не бывать
Бог ты мой, эти следы у него на спине оставила она?
— Ты все их заслужил! — огрызнулась она злобно и посмотрела так, будто снова хотела его ударить.
— Возможно. — На миг у Вайля упала защита, и лицо его исказилось смертной мукой. Но тут же она сменилась ненавистью, жесткой и холодной. — Кто тебе сказал, что я здесь?
— Да ладно, Вайль. Можно подумать, я двести лет за тобой гоняюсь. Захотела бы — сразу бы нашла.
Он покачал головой, и глаза у него сделались темными и такими глубокими, что войди в них здесь — и выйдешь где-то в другой вселенной.
— Неправда. Тебе кто-то сообщил о моих обстоятельствах.
Она наклонила голову — волосы потекли за плечами серебряной рекой.
— Отчего ты так уверен, что я искала тебя? А все-таки ведь твое внимание мне привлечь удалось? Тебе понравилось мое представление? — Она кивком указала на ресторан. — Я думала, ты оценишь иронию: два сына теряют отца.
Плеснула наружу сила Вайля, и температура рядом с нами резко упала. Но он не ответил. Если бы попытался, наверное, это был бы плевок ей в лицо ледяным дождем.
— Ты должен признать, я за два столетия усовершенствовалась, — говорила она. — Когда-то, чтобы его убить, мне потребовалось бы всадить в него клыки. Сейчас достаточно всего лишь царапины. — Она провела ногтем по белизне предплечья, показывая. — А самое лучшее, что я могу длить эту смерть столько, сколько захочу. — Вайль смотрел на проступившую кровь, а его покойная жена развела руки в стороны, будто растягивая время. Она сжала кулаки — у него побелели костяшки пальцев на набалдашнике трости. Интересно, что она себе сейчас представляла? Как сжимает этими смертоносными ногтями сердце Чарли?
Она шагнула ближе, Вайль скомандовал мне:
— Избегай ее прикосновения, Жасмин. Если капля ее крови смешается с твоей, это тебя убьет.
Лилиана снова изобразила ту же гримаску.
— Только если я захочу. — Я узнала тот взгляд, который она на меня бросила: Тамми Шобсон, второе издание. Я бы не удивилась, если бы она стукнула меня ногой в подбородок и обозвала соплячкой и плаксой. На меня пахнуло ее экстрасенсорным запахом, и я отшатнулась от вони смерти и разложения. — Милочка, совершенно нет причин бояться. Я вам не хочу делать больно… слишком больно.
Она стрельнула в Вайля игривой улыбкой, но он утратил вкус к жестокому юмору, и она, очевидно, сочла это моей виной. Когда ее взгляд вернулся ко мне, я почувствовала себя козой под взглядом тираннозавра из «Парка юрского периода». Вот тут-то она заметила повязку у меня на шее, и глаза у нее сузились. У меня рука взметнулась вверх защитным жестом — никак не получается от этого избавиться. Лилиана перевела взгляд на Вайля.
— Вайль, — начала она каким-то гулким голосом, как со дна колодца, — я вижу у этой… — она скривилась, будто увидела у себя на платье таракана, — эйчфин на пальце твое кольцо? И на шее — это ты ее пометил?
Мне не понравилось слово «пометил». Слишком напомнило о собаке, задравшей лапу на любимый столб.
— Она мой авхар, — ответил Вайль.
Мне понадобилось все мое самообладание, чтобы не развернуться и не спросить: «Твой — кто?» Впервые слышу это слово… хотя нет. Вайль его шепнул мне вчера ночью, выходя из моей комнаты. Я не обратила внимания, но теперь поняла, что оно означает нечто очень важное, потому что на Лилиану подействовало, как ядро на тросе. Она замолчала, кипя, сделала рукой отпускающий жест, и четверо ее статистов отступили назад. Хотя мне было приятно, что она решила отложить войну, отпускать нас невредимыми она не собиралась. Судя по поведению — маньяк-убийца. До последней черточки описания.
— Вайль свою часть сделки выполнил? — спросила она голосом слаще сахарной пудры. Приняв мое молчание за согласие, заговорила дальше: — На авхара ложится бремя огромной ответственности, — сообщила мне Лилиана. — Поэтому ему также полагаются определенные привилегии, одна из которых — право знать прошлое своего схверамина. Во всех подробностях.
Чье-чье прошлое?
Я глянула на Вайля. Друг мой, придется тебе кое-что мне объяснить…
— Лилиана! — произнес Вайль рычащим голосом. Пантера изготовилась к прыжку.
— Так я просто интересуюсь, рассказал ли тебе Вайль про двух своих сыновей — наших сыновей, и как он их убил…
— Хватит!
Голос Вайля раскатился мощью. Где-нибудь поблизости метеоролога хватил удар, потому что температура рухнула от пятидесяти девяти[5] до «блин, пропали апельсины!». Я задрожала, ресницы покрылись инеем, в легкие вместе с воздухом ворвалась зима. А ребята Лилианы, не Чувствительные, вообще не поняли, что стряслось. Они стали дышать на руки, топать ногами, и Татуированное Чудо кому-то сказало:
— Я носа не чувствую!
— Вы четверо, — рявкнул им Вайль, — в машину!
Они вытянулись по стойке «смирно», повернулись, как по команде «кругом!», и зашагали, куда было сказано.
— А ты, — он посмотрел на бывшую жену, как мангуст на кобру, — прочь с моих глаз! И в этот раз — навсегда!
Она оскалилась и зашипела на него — в других обстоятельствах эта реакция меня бы весьма обрадовала.
— Я могла тебе предложить союз с самым сильным вампиром на земле, но ты с твоим человеческим авхаром не достоин целовать край одежд Раптора!
Ах ты сука, она на Раптора работает!
Инстинкт требовал взять ее на месте, и я уже достаточно ее ненавидела, чтобы напасть, но дернуться не успела, как трость Вайля преградила мне путь. А, черт!
— Ты не думай, что это все, — предупредила его Лилиана. — Ты не сможешь охранять ее постоянно. Не сможешь смотреть во все стороны сразу. Мне только останется ждать, когда ты моргнешь.
— Тронь один ее волосок — и я сожгу твой дурацкий парик, забыв снять с твоей головы.
Я с трудом удержалась от аплодисментов, когда Лилиана буркнула какое-то оскорбление, которого я не поняла: по-румынски я знаю только слова «да», «нет» и фразу «где здесь туалет». К моему удивлению, она убралась в машину. Дверца захлопнулась, лимузин поехал.
— Значит, мы даем им уйти? — спросила я.
— Значит, — сказал Вайль, направляясь к «мерседесу», — мы даем им думать, что даем им уйти. Поехали.
Я вырулила на дорогу на удобном расстоянии за лимузином. Слежка легка, когда объект так выделяется, но атмосфера у нас в салоне была далека от непринужденной. Наконец Вайль сказал:
— Я должен дать тебе объяснение.
— Это точно. — Но почему-то я вдруг не уверена, что готова его слышать. — Пока что расскажи мне то, что необходимо для нашего задания. А остальное…
