Маркус Хайц - Ритуал
По лицу Малески Жан понял, что молдаванин ни на секунду не поверил Пьеру. Молдаванин как будто подозревал, что выстрелы в кусты были отвлекающим маневром, но, тем не менее, пожал протянутую руку.
— Предупреждаю. Я закажу самое дороге вино, какое сможет предложить кабатчик. — Он поправил на носу пенсне.
К ним подъехал драгун, сопровождавший их группку охотников.
— Что это значит, Шастель? — рявкнул он. — В треклятых кустах, в которые ты стрелял, нет никаких следов.
Жан лишь пожал плечами.
— Наверное, охотничья лихорадка ослепила мои глаза. — Он указал на равнину, где в снегу все еще катались раненые загонщики. Мимо прокатила тачка, на которую были свалены тела погибших. — По крайней мере, я никого не убил.
— Они знали, что будет опасно.
Безжалостно рванув узду, драгун развернул лошадь и вернулся к первому холму, чтобы дать отчет капитану Дюамелю.
— Одно у всех солдат общее: умом их Бог обделил. — Малески посмотрел на отца с сыном. — Покинем этот ледяной ад, месье? Мое вино ждет.
И все трое направились в сторону деревни. Мимо них проехал, помахивая кинжалом, граф, держа путь к холму, где был встречен рукоплесканием свиты. Его славили как храброго героя, ведь кровь у него на кинжале доказывала, что к бестии он был ближе всех остальных.
Пьер и молдаванин беседовали о жизни в Жеводане, Жан тем временем думал о ранах Антуана. Ни одно обычное существо не пережило бы их. Похоже, палач был прав: убить луп-гару можно лишь при помощи серебра.
Глава 10
Эрик фон Кастелл проснулся с ужасным похмельем.
Он уже давно так крепко не спал. Алкоголь одурманил его разум и даже настолько затуманил кошмары, что он проснулся без крика. Или, во всяком случае, ничего такого не помнил.
Поднявшись с постели, он сел за компьютер. Интернет был истинной сокровищницей как знаний, так и инфомусора. Эрик умел вычищать мусор, разделять полученное на правду, полуправду и вымысел, призванный отвлечь от правды. Жуя бутерброд с ветчиной и наслаждаясь ее солоноватым вкусом, он стучал по клавишам, выискивая разнообразные следы своей особой добычи. Фокус заключался в том, чтобы читать между строк и уметь толковать знаки бестии, которые та оставляла на месте преступления. Этому, как и всему остальному, его научил отец.
Исключения ради, на сей раз все оказалось просто. Оборотень как будто не спешил покидать город. Нашли его следующую жертву: сходным с прочими образом тварь разорвала маленького мальчика, который катался на коньках по замерзшему каналу.
Побрившись, Эрик натянул теплую светлую одежду, набросил белый лаковый плащ, чтобы почти слиться с заснеженными улицами. Разложив по карманам серебряный кинжал и пистолет Макарова и спрятав под плащом «бернарделли» (оружие он взял из арсенала в подвале), он сел за руль «порше кайен». Как обычно, на бешеной скорости он вылетел на улицу и свернул к замерзшему каналу, чтобы начать свои поиски.
Полиция была еще на месте. Полощущаяся на ветру бумажная лента загораживала спуск к каналу, но с многочисленных мостов открывался великолепный обзор для праздных зевак. И для Эрика. Надев светло-серую вязаную шапочку, он закрыл дверцы машины и подыскал себе мост не слишком близко к спуску — чтобы не попасться на глаза какому-нибудь полицейскому в дурном настроении.
Протолкавшись среди десятка зевак к самым перилам, он привлек всеобщее внимание, достав бинокль. Линзы с многократным увеличением давали поразительно четкую картинку места преступления. Нажав на копку, он сохранил на чип памяти все, что считал важным: следы когтей во льду, положение трупа мальчика.
Внезапно острый, натренированный нюх Эрика различил в мешанине петербуржских ароматов запах, которому было совсем не место в цивилизованном городе — запах волка. И он был довольно сильным. Настолько сильным, словно зверь прошел прямо у него за спиной, будто говорил: «Ну, поймай же меня!»
Резко опустив бинокль, Эрик огляделся по сторонам. Запах исходил от фигуры в армейской куртке, сапогах, бежевых утепленных штанах и уродливой шапке с подвязанными наверх «ушами». Фигура удалялась, и лишь по походке можно было предположить, что это женщина. Эрик еще раз с силой втянул носом воздух. От нее не просто пахло волком, от нее им воняло.
Бросив последний взгляд на окровавленный лед, женщина что-то записала и поспешно двинулась прочь. Эрик направился следом. Сперва она шла вдоль канала, потом свернула на одну улицу, на другую и нырнула в лабиринт переулков, где можно было встретить лишь местных жителей и заблудившихся туристов.
По случаю празднеств в честь Дня города центр выглядел ухоженным и умытым, а здесь бал правили наслоения грязи, осыпающиеся фасады и крошащаяся штукатурка. Даже тени казались тут темнее — потерпев поражение, солнце уступило эту часть Санкт-Петербурга сумраку.
Женщину мрачное окружение как будто не беспокоило. Не заметила она и того, как он пристроился за ней следом — все более удивляясь ее запаху. Одна волчья отметина накладывалась на другую, создавая букет дикости, какой обычно можно уловить лишь перед берлогой.
Неужели он вышел на стаю?
Внезапно Эрик остро осознал, насколько плохо он вооружен. Полуавтоматическая винтовка осталась на заднем сиденье «кайена», при нем был лишь кинжал и пистолет, в лучшем случае сорок патронов.
Женщина остановилась перед высокой дверью парадного И решительно нажала самую верхнюю кнопку звонка. Делая вид, будто высматривает номер нужного дома, Эрик прошел от нее совсем близко. Он увидел привлекательное лицо с высокими дугами бровей. Из-под шапки выбивались темно-русые волосы, и Эрик почувствовал, как в нем пробуждается желание. Невзирая на бесформенную одежду, она обладала определенной русской сексуальностью. В нем боролись похоть и рассудок, но в этот раз рассудок взял верх. Эрик еще раз втянул носом воздух. Волк, однозначно волк. Но пахнет ли тут оборотнем?
Незнакомка беспокойно переминалась с ноги на ногу, потом отступила на два шага, чтобы посмотреть на окно верхнего этажа.
— Герр Надольный! — крикнула она. — Спуститесь ко мне!
Фразу она крикнула по-немецки, голос у нее оказался низким и звучным.
Ответ огорошил как ее, так и Эрика. Стекло осыпалось дождем осколков, из окна вылетело по высокой дуге тело мужчины. Его выбросили с такой силой, что оно ударилось о стену противоположного дома, где голова оставила жутковатое красное пятно, после чего тело сползло на булыжник. Треск ломающейся шеи или еще какой кости Эрик услышал так отчетливо, словно стоял рядом с местом удара.
