Джеймс Херберт - Оставшийся в живых
Машинист слишком поздно заметил мальчика, так неловко лежащего поперек рельсов. Он мгновенно отключил двигатели и применил экстренное торможение, но локомотив уже переехал тучное тело мальчишки.
Глава 11
Это был маленький стандартный дом, ничем не отличавшийся от других домов, выстроившихся по обе стороны длинной и узкой улицы. Коричневая краска на двери потрескалась и облупилась, обнажив нижний слой темно – зеленого цвета, в который она была окрашена много лет тому назад. Келлер уже в третий раз нетерпеливо нажал на кнопку дверного звонка, затем на всякий случай погремел почтовым ящиком, пытаясь привлечь внимание обитателей дома. Он уже готов был уйти, решив, что Хоббс вышел и в доме никого нет, когда из глубины дома до него долетел слабый звук. Где-то хлопнула дверь, и по длинному коридору зашаркали приближающиеся шаги. Глухой голос спросил:
– Кто там?
– Келлер, – ответил он, наклонившись к двери.
За дверью ненадолго воцарилась тишина, и затем он услышал звук отпираемого изнутри замка. Дверь приоткрылась на несколько сантиметров, и он снова увидел эти светло-серые глаза, разглядывающие его в образовавшуюся щелочку. В следующий момент дверь широко распахнулась, и на пороге перед ним возник Хоббс, лицо его не выражало никаких эмоций.
– Я знал, что рано или поздно, вы придете, – сказал он, отступив в сторону, жестом приглашая второго пилота войти. Хоббс закрыл на ним дверь, и коридор сразу погрузился в полумрак.
– Сюда, пожалуйста, – сказал он, открывая дверь слева.
Келлер вошел в комнату и невольно поморщился от слегка затхлого запаха давно не проветриваемого помещения, запаха одиночества и старости. Несомненно, эта комната не знала света. Хоббс бочком протиснулся мимо него и раздвинул тяжелые шторы; и все-таки оказавшиеся за ними кружевные занавески заметно приглушили яркость хлынувшего в окна света.
Попросив подождать, медиум скрылся за дверью и через пару секунд появился снова с наполовину опорожненной бутылкой джина и двумя стаканами.
– Присоединитесь ко мне? – спросил он, наливая солидную порцию в один из стаканов.
Келлер отрицательно покачал головой.
– Нет, спасибо.
– Если хотите, у меня есть виски.
Келлер снова отрицательно покачал головой.
Хоббс пожал плечами и быстро отпил из своего стакана. Второму пилоту стало ясно, что это уже не первый его стакан за сегодняшний день.
– Присаживайтесь, мистер Келлер.
Келлер опустился в стоящее в углу выцветшее, но удобное кресло, а медиум вытащил для себя стул из-за круглого покрытого тяжелой скатертью стола, стоящего посередине комнаты, и поставил его напротив кресла Келлера.
– Итак, вы все же поверили мне, – сказал он. – Что заставило вас изменить свое мнение?
– Я не уверен, что оно изменилось.
Хоббс молчал, ожидая продолжения.
– Дело... дело в самом городе, – неуверенно начал Келлер. – В Итоне стали происходить странные вещи. Все дело как раз в них и ни в чем ином.
– Странные вещи?
– Трое людей сегодня умерли один за другим, а еще двое, похоже, были напуганы до умопомрачения.
Хоббс прикончил свой джин; его серые пронзительные глаза неотрывно смотрели на Келлера.
– Эти... происшествия... как-нибудь связаны между собой?
– Ну, все они произошли неподалеку от места катастрофы. И мне кажется отнюдь не случайным, что все они произошли один за другим с разрывом в несколько часов и очень близко друг от друга.
– А как умерли эти трое?
– У одного случился инфаркт на реке, двое других выпали из окна.
– Что-то еще, мистер Келлер? Что-то, имеющее касательство лично к вам?
– Да, так, кое-какие ощущения.
– Да?
– Это очень неопределенно – я не знаю, что это такое. Ощущение дискомфорта? Может, вины.
– Почему вины?
Келлер сделал глубокий вдох и медленно выдохнул.
– Вы знаете, капитан Роган и я, мы повздорили перед полетом. Ссора могла продолжаться и после взлета. Это могло повлиять на его или мои действия.
– Понимаю. Ссора произошла из-за его жены, не так ли?
– Да.
Молчание.
– И вы не можете вспомнить, повторилась ли она снова на борту?
Келлер покачал головой.
– Все, что удается мне вспомнить, так это лишь отдельные фрагменты, но стоит мне только сосредоточиться, как все тут же исчезает.
– Возможно, ваше подсознание пытается защитить вас от сознания вины.
– Я уже думал об этом. Но лучше знать правду, чем жить все время в таком состоянии.
– И вы думаете, я смогу вам помочь?
– Вы сказали, что слышали голоса. Вы слышали голос капитана Рогана?
– Так, значит, вы все-таки мне верите.
– Я не знаю. Просто столько всего произошло, что я уже ни в чем не уверен. Если вы действительно слышали голос командира, может, вы попытаетесь сделать это еще раз. И может, вы спросите об этом У НЕГО САМОГО.
– Странно, как легко люди начинают верить, когда им требуется помощь. Как тот безбожник, что, умирая, вдруг поверил в Господа Бога.
– Я не сказал, что поверил. Вы сами пришли ко мне, помните?
– Извините меня, мистер Келлер, я был не прав. Я прекрасно понимаю, что вы решились прийти ко мне только от безысходности. Мы привыкли к циничному подходу к нашей деятельности, но иногда мы устаем от этого. Но это ни в коей мере не оправдывает моего поведения.
– Не вините себя. Я был очень груб с вами в прошлый раз.
– Вы находитесь под сильным стрессом. Я думаю, гораздо более сильным, чем вы думаете.
Келлера озадачили эти слова, но по выражению лица Хоббса было невозможно понять, что он имел в виду.
– Вы можете мне помочь? – спросил он осторожно.
– Я не уверен. Не уверен, что мне этого хочется.
Келлер с удивлением посмотрел на него.
– Но в прошлый раз...
– В прошлый раз я думал о НИХ. А после встречи с вами у меня появилась возможность обдумать все еще раз. К тому же вам может не понравиться то, что мы, возможно, узнаем.
– Я готов рискнуть.
– Но есть еще и другие обстоятельства.
Озадаченное лицо Келлера выражало полное недоумение.
– Я говорил вам прошлой ночью, – сказал Хоббс, – что бросил заниматься этим делом; что некие силы становятся слишком уж могущественными. Я попробую объяснить вам, что со мной иногда происходит, когда я впадаю в состояние транса. Мое духовное тело покидает свою физическую оболочку, и я общаюсь с существами другого мира, которые как-то связаны с моими клиентами. Однако в это же время другие, чаще всего неизвестные мне духи, могут общаться через мое тело с этим миром. Подобное стало случаться со мной все чаше и чаще, и в конечном итоге некоторые духи начали не только говорить через меня, но и управлять моим телом. Это делает меня слишком уязвимым для влияния со стороны злых сил. Именно поэтому я изо всех сил сопротивлялся духам жертв авиакатастрофы.
