Лана Синявская - Паутина лунного света
– Не слушай ее, Аня, – вступилась за подругу Ада, которая придерживала Женечку, все еще находившуюся в отключке, – она так не думает. Милена, не болтай чепуху, пожалуйста.
Та раздраженно передернула плечами и отвернулась.
– Как это произошло? – спросила Аня у Ады. – Вы в курсе?
– Только об этом и разговоров. Волчица прокралась ночью в спальню ребенка и перегрызла ему горло. Малыш и пикнуть не успел. Так жалко! Бедная мать.
Снова раздались выстрелы.
– Кто это стреляет?
– Охрана, – охотно пояснила Ада. – Волчица сбежала. За ворота она выбежать не может и теперь мечется по саду, а охрана пытается ее догнать. Когда догонит – пристрелит.
Анна удивилась, что нигде не видит ни Джалы, ни Гиршмана. Впрочем, оно и понятно, они, наверное, в таком шоке! Что-то похожее на жалость шевельнулось в ее душе. Ей не слишком нравились Гиршман и его супруга, но такого и врагу не пожелаешь – потерять единственного сына, да еще таким жутким образом. Похоже, Маленькая прачка за долгие годы не утратила своих навыков – ее появление действительно предсказало смерть. Анна вспомнила о Ники, и сердце ее тоскливо сжалось. Как он там без нее? Увидятся ли они снова?
В толпе, окружающей девушек, снова зашептались. Убедившись, что Женя начала приходить в себя, Анна попыталась пробиться сквозь плотно стоящих людей, за спинами которых она не могла разглядеть, что послужило новым поводом для разговоров. Она успела как раз вовремя, но зрелище, открывшееся ее глазам, не доставило ей удовольствия. Она увидела Голема и еще одного парня, которые тащили за задние лапы мертвую волчицу. Лохматая голова ее с оскаленной мордой и остекленевшими глазами волочилась по земле. Густая шерсть слиплась от крови. Похоже, в зверя выпустили столько пуль, что его тело превратилось в решето. Анне неожиданно стало стыдно. Волчица не виновата в том, что родилась хищником. Глупые люди вырвали ее из привычной среды, пытались подавить ее инстинкты, которые помогали ее предкам выжить в дикой природе. А когда им это не удалось, они жестоко расправились с нею, позабыв о собственной глупости. Анна отвернулась, чтобы не видеть жалкого зрелища, и венулась обратно к девушкам. Женя уже была на ногах. Ада придерживала ее за плечи.
– Ее убили? – спросила Милена.
– Да. Изрешетили пулями, как мишень в тире, – кивнула Анна.
Милена тут же уловила необычную интонацию в ее голосе и взглянула на Анну с любопытством.
– Тебе что, жаль ее? – спросила она, выражая недоумение. – Она же только что сожрала младенца!
Анна пожала плечами. Говорить о своих чувствах ей не хотелось. Тем более с этой непонятной девушкой.
– Ну и зря ты ее жалеешь. Так ей и надо, зверюге! – как всегда некстати встряла Женечка. – Только что же теперь будет с нами? Разгонят?
– Ясное дело – разгонят. Не будут же они держать нас просто так, а скачек теперь точно не будет, на такое кощунство даже Пивная бочка не способен, – грустно сказала Ада.
– Накрылись мои планы, – вздохнула Женя. – Что ж, пойду собираться. Эх, ну почему я такая невезучая?
Для Анны такой поворот событий тоже сулил мало хорошего. За несколько дней, проведенных у Гиршмана, она так и не нашла злосчастный ковер, который требовал от нее Налимов. Через несколько часов их всех погонят отсюда с треском, и она снова окажется у разбитого корыта, лишенная свободы и любимого ребенка.
* * *Мрачные прогнозы Анны не оправдались. Наступил вечер, но никто так и не явился с требованием очистить территорию. Ожидание развязки было мучительным. Чтобы немного развеяться, Анна отправилась побродить по саду, выбрав для прогулки самый дальний его уголок. Погода неожиданно испортилась, весь день лил дождь. Лужи расплылись по ухоженным дорожкам. Вечернее небо стало похоже на химический карандаш, которым Анна пользовалась в детстве. Если его послюнявить, он имел вот такой же отвратительный сизый цвет, нет, скорее свинцовый, злобный.
Луну почти не было видно, но Анна знала, что она где-то там, за тучами, круглая и бледная, как покойница, с мертвыми провалами глаз-кратеров. Анна не любила полнолуние, оно действовало на нее угнетающе, вызывая необоснованное чувство тревоги. Но сейчас девушка переборола свое желание забиться в мягкую постель, подальше от вездесущего взгляда ночного светила, и, словно солдатик на плацу, меряла шагами мокрые садовые дорожки.
Далеко впереди замаячил силуэт человека. Кто-то еще выбрал для прогулки столь удаленное от дома место. Приглядевшись, Анна с удивлением обнаружила, что видит Гиршмана. Даже отсюда было заметно, как ссутулились его плечи и потяжелела походка. Анна поспешила свернуть в сторону, чтобы не столкнуться с Пивным королем нос к носу. Вряд ли бы ему понравилась неожиданная встреча. Соседние дорожки разделяла густая живая изгородь из жимолости выше человеческого роста. Анна двинулась в сторону дома и вдруг услышала торопливые шаги – кто-то бежал по дорожке, с которой она только что свернула. Шаги прошуршали совсем близко, она даже услышала тяжелое дыхание непривычного к бегу человека, потом раздался сдавленный, какой-то придушенный голос, который окликнул:
– Рудольф Константинович, подождите!
– Что вам надо, Лена? – Ответ прозвучал совсем рядом. Похоже, Гиршман тоже повернул к дому и ускорил шаг, так что Анна поступила мудро, вовремя ретировавшись. Теперь она остановилась в нерешительности. Двигаться вперед? Но тогда ее шаги услышат, а другой возможности покинуть это место не было – дорожка, на которой Аня стояла, упиралась в беседку и не имела боковых тропинок, на которые можно было бы свернуть. Анна находилась всего в двух шагах от беседки и, ступая крайне осторожно, нырнула в спасительную тень, чтобы подождать, когда Гиршман и его собеседница уйдут.
В беседке оказалось темно, что называется, хоть глаз выколи. Заметить Анну было практически невозможно. Да и она ничего не видела: дикий виноград так плотно оплел ажурную решетку, что полностью загораживал обзор.
Тем временем Гиршман и Лена, как назло, остановились. Анна по-прежнему отчетливо слышала каждое их слово.
– Мне нужно поговорить с вами, – проявляя неожиданную настойчивость, сказала Лена.
– О чем? – устало спросил Гиршман. – Вас беспокоит потеря места? Вам выплатят выходное пособие и плату за последний месяц, если вас это интересует, – сообщил он, желая побыстрее отделаться от девушки. Ответ ее показался неожиданным не только Гиршману, но и Ане.
– Меня не интересуют деньги, – тихо, но твердо проговорила Лена.
– Тогда о чем речь?
– О вашей жене.
– А что с ней? – слегка встревожился Рудольф Константинович.
– С ней-то? Ничего.
Анна могла бы поклясться, что Лена усмехнулась.
