Мокруха - Ширли Джон
Констанс кивала.
Не надо об этом думать. Не надо думать. Не надо думать.
Она отхлебнула кока-колы. Видеоэкран мигнул и показал группу «Poison», с причёсками, словно у какаду, в костюмах, обрызганных флуоресцентной краской; за спинами исполнителей дешёвыми спецэффектами поднимались облачка сухого льда.
Она всё-таки не удержалась от одной мысли, но тут же отогнала её.
Из дневника Эфрама Пикси, 22 июля 199... года
...но этого больше недостаточно. Моя методика посреднического использования нейронных путей для добычи наслаждения не полностью предохраняет меня самого. Меня тоже используют. Меня преследует чувство, что некий аспект астрологии Негатива, выражаемый грозным сочетанием сокрытых созвездий, остаётся тайной для меня точно так же, как и для простых смертных. Потаённый аспект. Неужели кто-то сознательно скрывает его от меня, желая подстроить мне ловушку? Кто? Денвер? Акишра?
Неужели это они заманили меня в ЛА?
Нет. Я — Эфрам Пикси, властелин своей судьбы. Нет на свете людей, более достойных этого звания.
Всё же я нервничаю. Или, во всяком случае, мои аппетиты разыгрались не на шутку. Возможно, настало время снова прибегнуть к Мокрухе. Но если я это сделаю, то привлеку внимание Акишра.
И тем погублю себя.
Или нет? Это ведь Лос-Анджелес. Они кормятся здесь часто и обильно. Вполне возможно, что Безымянный Дух привлёк меня сюда, чтоб дымовой завесой укрыть от них, предоставить мне поле действий, на котором Акишра не обнаружат меня в переплетениях великого гобелена страданий и декаданса. Здесь так много психических эмиссий...
Вероятно, я теряю веру, но тем настоятельней нуждаюсь в поддержке Духа. Что, если Дух планирует вознести меня к экзальтации именно в этом месте, и затем-то направил туда? Кажется возможным, что Дух подталкивает меня к Возлиянию. Но как требователен, как энергозатратен сей ритуал! И вместе с тем — сколь грандиозен по своим последствиям, как только дело сделано! Ха-ха...
У Духа может найтись и ещё одна причина подталкивать меня к Мокрухе. Это идеальный способ сбить со следа Констанс тех, кто её разыскивает. Когда ей было двенадцать, отец зарегистрировал её отпечатки пальцев. Они попали в полицейскую картотеку, составляемую для нужд поиска и посмертной идентификации исчезнувших детей. Я вижу, что в мозгу её продолжает тлеть надежда. Ей не обязательно сохранить все пальцы в целости, чтобы оставаться полезной мне. Совсем нет.
Я сделал выбор.
Мокруха.
Гарнер наперёд знал, что скажут ему в полиции. Он удостоился словесного эквивалента пожатия плечами. В Лос-Анджелесе тысячи, десятки тысяч пропавших подростков. Большинство из них — бездомные, беглецы обоих полов, ютятся в заброшенных развалюхах и под фривеями, некоторые становятся проститутками и наркоманами. Подав заявление в полицию, он добился единственного результата: имя Констанс попало в центральный компьютер лос-анджелесского департамента.
Теперь он взял курс на запад и выехал на фривей. Он обрадовался, что ему нужно не на восток. К юго-востоку, по ту сторону разделительной полосы, тянучка была плотной, как свернувшаяся кровь.
Он перевёл пятьсот баксов на счёт детективного агентства, заранее понимая, что те если и оторвут зады от кресел, то ограничатся рутинными расспросами: вы видели эту девушку? вы видели эту девушку? вы видели эту девушку? В местах, где она, скорее всего, появлялась.
Разумеется, его предположения насчёт этих мест могли оказаться ошибочными. Он вообще мог ошибиться, предприняв поиски Констанс в этом городе. А если даже дочка именно в этом городе, то какой же он, едрит твою налево, огромный.
Но он приучился доверять своей интуиции. Он всегда полагал, что интуиция — наряду с прихотливыми узорами происшествий и совпадений, слагающими ткань жизни, — это разновидность Господней азбуки Морзе.
А может, он просто дурачил себе голову.
Ему требовалось о чём-то думать, чем-то себя занимать, лучше всего — поисками Констанс. Он должен был. Он начал с Голливуд-бульвара, показывая картонку с наклеенными на неё фотографиями Констанс всем, кто соглашался ответить на его вопросы. Он неустанно и бесплодно рыскал по Голливуду, Фэйрфаксу, деловому центру Лос-Анджелеса. Особое внимание он уделял проституткам, пытаясь выяснить у них контакты местных торговцев юными цыпочками. Кто они? Как их найти?
Вполне возможно, что как раз для этой цели мерзкий ублюдок похитил Констанс.
Он бороздил улицы двое суток, отсыпаясь в грузовичке и экономя деньги для взяток. Наконец он напал на повторяющийся след: Больше Чем Человек. Так прозвали богатого субчика из киноиндустрии, чьи рекрутерские сети, казалось, с особой охотой вытягивали из людского моря заплутавших подростков.
И тогда же он услышал об убийствах. Пацаны на улицах сильно важничали, рассказывая о них. Но, если не считать состояния, в каком были найдены тела, то знали они только, как их называть.
Мокруха.
Прентис пытался ни о чём не думать. Универсальный навык, широко применимая техника выживания. Иногда приходится просто закрыть глаза и сделать то, что должен.
— Джефф, а ты знаешь наверняка, где находится Митч? — Осторожно, напомнил себе Прентис, прислоняясь к столешнице в офисе Джеффа. Нельзя скатываться до разговора в стиле того копа, что сюда нагрянул. Это сразу же обратит Джеффа в твоего врага.
Джефф задумчиво сидел на краю стола. Предвечерний свет ложился пыльными полосами через консольные жалюзи.
— Ты меня спрашиваешь, знаю ли я наверняка, где находится Митч? Если б знал наверняка, мы бы не начинали эту блядскую дискуссию.
Я ему помогаю, подумал Прентис. Я правда ему помогаю. Вся эта паранойя рушит обе наши жизни. И мы оба её эмоционально подпитываем. Я — из-за Эми, а Джефф — из-за того, что он чувствует вину за Митча, которого бросил на произвол судьбы.
Эми являлась Прентису во сне, и природа этих снов не оставляла сомнений в психически неадекватном характере взаимосвязи личности Прентиса с воспоминаниями о ней. Лучше уж их разом отстрелить...
— Митч, скорее всего, нарочно тебя изводит, человече, — сказал Прентис. Всё, что он сейчас говорил, было призвано убедить его самого точно так же, как и Джеффа. Он уходил от обострения темы. От ощущения, что какая-то бесценная часть его личности гниёт и разлагается, пока он пробует играть по сценарию Артрайта. — Я хочу сказать, ты подумай логически. Митч мечтает стать рок-звездой. Вполне возможно, что он отирается в той толпе на Сансет-бульваре, вниз по Виски, в других клубах. Я хочу сказать — вполне возможно, что он побывал у Денвера. А потом ушёл и снова затерялся в городе.
А как насчёт Эми? подумал Прентис. Как насчёт её связи с Денвером? Её смерти?
Он подавил эту мысль. Иногда приходится просто закрыть глаза и...
— Возможно, ты прав, — нехотя отвечал Джефф. — Но вся эта бренчащая на гитарах толпа... их там охеренно много, челло. Как мне его в ней отыскать, при условии, что он действительно там?
— Пройдись на своих двоих. Опроси клубных тусовщиков. Может, тебе даже повезёт наткнуться на Митча. Я хочу сказать, если ты...
Он осёкся. С его губ чуть не сорвалось: ...если ты подашь на Денвера в суд, то рискуешь потерять кучу денег и стать врагом Артрайта. Но если он это скажет, Джефф [39] сразу поймёт, что Артрайт надоумил Прентиса.
Это неправильно. Прентиса всего так и корчило изнутри. Неправильно, неправильно, неправильно, неправильно. Слово колотилось о стенки его разума, точно колокол. Неправильно.
