Александр Гавриленко - Тринадцатая книга
— А что эта Жыба собой представляет? — поинтересовался целитель.
— Эта тварь лицом похожа на обычную женщину, но это проста игра воображения. Это — ведьма с туловищем змеи и крыльями за спиной. Каждый год она рожает двух детенышей, а когда они подрастают, их к себе забирает Свирон. Зачем он это делает, я не знаю. Но явно задумывает он что-то нехорошее. Так вот, если вы пройдете мимо Белого Камня и не попадетесь на стол Жыбе или её детенышей, то встретите на своем пути непроходимое болото-озеро, которое у нас все называют Черным. А что находится за болотом, я не знаю. И вообще в нашей крепости, после гибели старейшин, уже никто этого не знает. Может, Змею что известно, но он всегда говорит загадками, и понять его очень трудно.
— А кто такой этот Змей? — снова задал вопрос пытливый Малевич.
— Это наш лекарь и первый советчик.
— Ясно. А Василий и Алексей пошли именно по этому пути, что вы сейчас нам рассказали?
— Да.
— А более быстрого пути нет? — на этот раз вопрос задал Сергей. Ему не нравилось, что сыщик задает слишком много вопросов и пытается перехватить инициативу у целителя.
— Есть, — утвердительно ответил Гор, — но он еще опасней, чем предыдущий. До Черного болота можно доплыть по реке Нефеш. Она пробегает недалеко от нашей деревни, а затем впадает в болото. Но в реке водятся Омы. Тоже очень опасные твари: сами длиной около пяти метров, ползают на четырех лапах и хорошо плавают. Пищу добывают с помощью длинного, как канат, языка — хватают всех, кто зазевался, не разбирая, человек это или животное. Около впадения реки в Черное болото, у Дикого леса, живет Некто. Мы и сами не знаем, человек это или, быть может, божество.
— А почему вы его называете божеством? — снова в разговор встрял Сергей.
— Понимаете, он уже очень долго живет на земле. О нем мне еще дед рассказывал. Говорил, когда был маленький, вместе с отцом заходил в дом Лиса. С тех пор прошло много лет. Дед уже давно умер, а Некто до сих пор здравствует. У нас его почему-то называют Добрым Лесовиком или просто Лисом.
— Видимо, в той местности, где он живет, много леса?
— Леса и вправду много. А дом самого Лиса находится в центре березовой рощи. Он никому не разрешает срубить ни одного деревца. Все березки у него там под учёт. Если вы всё же решитесь плыть по реке, советую вам зайти к нему.
— Большое тебе спасибо, Гор! Мы обсудим все и сообща решим, как нам поступить, — Валентин Валентинович подошел к вождю и от всей души пожал ему руку.
— Старейшина, у меня к тебе есть еще один вопрос, — остановил уже подходившего к двери Гора Малевич, — почему во время боя у Холма к вам не пришла помощь из крепости? Ведь отсюда до места боя десять-пятнадцать минут хода. Не похоже ли это на предательство?
— Я на эти вопросы сейчас не могу ответить, — задумался вождь, — но я с этим обязательно разберусь.
Гор уже скрылся за дверью, но затем вернулся:
— Если вы решитесь плыть по реке, могу предоставить вам две лодки. Они, правда, старые, и ими уже давно не пользовались, но все же еще пригодные для путешествия.
Когда Гор ушел, Валентин Валентинович попросил всех высказать свое мнение по поводу дальнейшего пути. Первым взял слово Сергей:
— Я думаю, нам нужно плыть по реке…
— Почему? — поинтересовался Малевич.
— Да потому, что по реке быстрее. Мы выиграем на этом несколько дней и окажемся на берегу Чертова болота раньше этого Василия.
— Не Чертова, а Черного болота, — поправил друга Валентин Валентинович.
— Да какая, собственно, разница. Ведь главное здесь то, что мы раньше прибудем на место, где и схватим, Валентин Валентинович, твоего бывшего сотоварища.
— А ты, Оля, что скажешь?
— Наверное, Сергей прав, и нам лучше добираться рекой.
— Я тоже за реку, — обняв девушку, высказал своё мнение Стас.
— Ну что ж, раз большинство за то, чтобы плыть на лодках, значит, поплывем, — почему-то очень легко согласился Малевич. — Я прав, Валентин Валентинович?
— Видимо, да. Раз большинство за — нам тогда и решать дальше нечего. Поплывем рекой. А для этого нам нужно осмотреть лодки, попросить у Гора припасов на дорогу.
— А что будем делать с Олегом? — озабоченно спросил Стас.
— Его придется оставить в деревне, — сказал, как уже о давно решенном, Валентин Валентинович. — Со своими ранами он не сможет пуститься с нами в путь, а ждать его выздоровления мы не можем. Придется забрать его на обратном пути.
— А почему вы не спросили мнение еще одного члена нашего отряда? — поинтересовался Сергей.
— Это у кого еще?
— Как у кого? У Тимура, конечно, — Сергей кивнул в сторону собаки, которая, полакав молока, сейчас дремала в уголке.
— Тимур!
Собака раскрыла глаза, услышав своё имя.
— Поплывёшь?
— Гав, — подал Тимур голос.
— Видишь? Он не против.
— Да я это к тому, что нельзя забывать чьё-то мнение.
Но планам путешественников плыть по реке не суждено было сбыться. Когда они пришли осмотреть лодки, а те находились здесь же, в деревне, за деревянной башней, находящейся на площади, то оказалось, что днища у них проломаны.
— Я не знаю, кто это мог сделать и когда, — растерянно развел руками Гор.
— Старейшина, всё это очень серьезно и беспокоит нас, — в ответ сказал Валентин Валентинович. — Нам явно кто-то вредит. А мы ведь хотим оставить у вас своего друга. Но при таком повороте дел мы не можем до конца быть уверенными в его безопасности здесь, у вас в крепости.
— Посвященного мы будем охранять как зеницу ока. К нему уже сейчас приставлены лучшие стражники, и они подчиняются только моим приказам. Лекарь наш тоже находится рядом с Посвященным. Кстати, он говорил, что скоро тот должен прийти в себя, — Гор был взволнован происшедшим и говорил искренне. — А вас мы снабдим всеми необходимыми припасами в дорогу и даже дадим охрану до конца Кедрового леса. А испортивших лодки мы отыщем, обязательно отыщем.
— Мы тебе, вождь, верим. И если Олег очнется до того, как мы уйдем в поход, позови нас к нему.
— Когда же вы собираетесь пуститься в путь?
— Скорее всего, уходим завтра на рассвете. Мы и так уже теряем два дня.
Прощание с другом
Ночью пришёл в себя Олег. Он был очень слаб, но все же хотел увидеть своих друзей. Один из стражников, охранявших «посвященного», предупредил об этом Валентина Валентиновича и компанию. Все тут же, позабыв о сборах (еще чуть-чуть, и путешественники тронулись бы в путь), бросились проведать друга. В неровном свете свечи бледное лицо Олега казалось еще более бледным.
