Барбара Хэмбли - Путешествие в страну смерти
— Найдите это!
Эшер попытался повернуться, и его снова прижали к полу. Краем глаза он видел Фэйрпорта, глядящего на него с гадливым изумлением. Один из головорезов взял докторский саквояжик и, достав оттуда клейкий пластырь, залепил Эшеру рот. Свободной рукой Кароли извлек из кармана своего пальто шелковый шарф, с помощью которого Джеймсу связали руки. Вполне возможно, тот самый, которым была задушена проститутка в Париже.
Лишь после этого Кароли отвел нож от горла Эшера и спрятал его во внутренний карман жилета. Мужчина, державший Джеймса, грубо пнул его по ногам — для вящей уверенности, в то время как двое других ринулись в сторону спальни. Эшер попытался крикнуть, предупредить, чтобы они ни в коем случае не вскрывали чемодан…
Затем сообразил, что Антее ничего не грозит.
Кароли проник в ее дом и нарочно оставил на полу расписание поездов, приписав на полях: «Венский экспресс».
А в Вене он просто проследил, куда повезут с вокзала этот огромный чемодан.
— Это должно быть здесь, — сказал по-немецки Фэйрпорт.
— Вы там не хотите открыть глянуть? — спросил кучер.
Фэйрпорт издал протестующий вскрик. Кароли произнес:
— Оставьте, Лукас. — И хотя сказано это было мягко, кучер немедленно покинул спальню. — И вы думаете, она не следовала за нами?
— Сказать по чести, я не знаю.
Эшер повернул голову, проведя щекой по толстому пахнущему пылью ковру, и увидел их стоящими возле дверного проема, причем старик смотрел на Кароли, как охотничья собака, только что притащившая фазана больше себя самой. Фэйрпорт — двурушник, — понял он. Вгляделся и мысленно добавил: — Причем стал им давно.
По идее, Эшер должен был почувствовать гнев, но этого не произошло. В Большой Игре случалось всякое: здесь задушат шлюху, там застрелят слишком любопытного мальчишку…
Кароли взглянул на Эшера полуудивленно-полусочувственно:
— Так объясните мне, доктор Эшер: это совпадение, что меня преследуете именно вы? Или Эрнчестер ошибался, полагая, что Британия не использует неумерших?
Эшер наклонил голову. И то, и другое равно могло оказаться правдой.
Кароли рассмеялся:
— Вряд ли, осмелюсь предположить. Вы ведь рационально мыслящие, богобоязненные, добрые протестанты, ученые-шпионы. Цивилизованные, пытавшиеся и меня цивилизовать… на свой лад. — Он присел на корточки рядом с плечом Эшера, бравый офицер в штатском безупречно скроенном костюме. Горячий луч солнца коснулся рубина в заколке галстука, вспыхнул иа золотом кольце с печаткой. — Путешествие в горах кое-чему вас научило. Но то, что я воспринял от моей нянюшки-моравки, вам пришлось изучать в Инсбруке и Оксфорде, собирать в течение долгих лет в виде легенд и странных историй. Поэтому вас ко мне и приставили? Неужели они рассчитывали, что я вас не узнаю?
Рот был залеплен пластырем, поэтому Эшер просто взглянул ему в глаза. Вы же знаете, что я не отвечу ни на один из ваших вопросов. Полные красные губы Кароли скривились в насмешливой улыбке.
— Ну, допустим, я не разглядел вас до конца в девяносто пятом и понял, в чем дело, только на мюнхенском вокзале. Наш добрый доктор Фэйрпорт почему-то не счел нужным раскрыть мне этот маленький секрет. — Кароли приостановился. За его спиной два головореза выносили из спальни напоминающий гроб чемодан; кучер Лукас придерживал дверь; Фэйрпорт стоял рядом, водянистые глаза его беспокойно перебегали с ноши на Эшера и Кароли. — Знаете, когда-то я считал вас выдающимся полевым агентом. Вы постоянно меня переигрывали. Или вам просто сопутствовала удача?
Он достал из кармана перчатки, хотел надеть, но взглянул на Эшера и, передумав, снова отправил их в карман. Джеймс отлично понимал, что означает эта маленькая сценка.
На белых лайковых перчатках крови не остается.
— Помните мои инструкции, Лукас… все мои инструкции… — бросил Кароли и, повернувшись, с великолепной небрежностью продолжал: — Доктор Фэйрпорт, вам лучше отправиться с ними.
Фэйрпорт кивнул; глаза его сквозь толстые линзы очков были устремлены на кожаный саркофаг, с трудом проходящий в дверь.
— Конечно, — выдохнул он, — они так неуклюжи… Клаус! Клаус, пожалуйста, поаккуратнее!
Он забыл обе мне, — подумал Эшер. Скорее гневно, чем испуганно. Замычал, пытаясь окликнуть Фэйрпорта по имени.
Старик вздрогнул, и Эшер понял, что не ошибся. Увлеченный поимкой вампира, Фэйрпорт забыл обо всем на свете. Он забыл, как поступает Кароли с теми, кто встал у него на пути. Если, конечно, он вообще знал об этом. Но старик обернулся, и вовремя. Кароли уже медленно извлекал руку из внутреннего кармана.
Эшер не сводил взгляда с Фэйрпорта, давая ему понять, что случится, если тот покинет комнату. Бледные стариковские глаза мигнули растерянно за толстыми круглыми линзами. Будь ты проклят, — подумал Эшер. — Если ты позволишь ему убить меня, то хотя бы осознай, что творишь…
— Присмотрите за ними, — мягко сказал Кароли, кивнув на дверь.
Вы ведь не хотите это видеть, правда?
Кароли и Фэйрпорт глядели в упор друг на друга. Эшер чувствовал, что идет неслышный торг:
Если вы раздумали работать с вампирами, то, конечно, вы вправе так поступить…
Затем Фэйрпорт озабоченно оглянулся, словно бы вообразив, что без его присмотра носильщики немедленно выкинут саркофаг в окно или спустят по лестнице. Вновь повернулся к Кароли.
— Кое-кто… э-э… мог заметить, как мы сюда прибыли, — поколебавшись, молвил он. — Запомнить фургон…
Он виновато взглянул на Эшера, беспомощно шевельнул рукой в серой нитяной перчатке — и Джеймсу захотелось пнуть его.
Кароли терпеливо вздохнул:
— Хлороформ с вами?
Фэйрпорт направился к своему саквояжику. Руки у старика всегда тряслись, а сейчас особенно. Пытаясь смочить вату, он расплескал хлороформ, и Кароли вынужден был поспешить на помощь. Воспользовавшись моментом, Эшер вывернул кисть из наспех завязанного шарфа. Шелк — не веревка, он скользкий, так что, затягивая узел, распускаешь узы. И когда Кароли повернулся к Джеймсу со смоченной ватой в руке, тот ударил его обеими ногами в лодыжки, высвободил руку, вскочил — и метнулся к двери.
Теряя равновесие, венгр ухватился за плечо Фэйрпорта, затем отшвырнул хрупкого старика и кинулся вслед с криком: «Держи вора!»
Полуодетый, небритый, не знакомый гостиничной прислуге да еще и с залепленным пластырем ртом, Эшер мог рассчитывать лишь на быстроту собственных ног. Очутившись на мраморной парадной лестнице. Он махнул через перила — и столкнулся с двумя дюжими швейцарами. Пинком отворил балконную дверь, выбежал в галерею внутреннего двора и съехал по водосточной трубе на мостовую. Красно-белый фургон с Лукасом на козлах преградил ему путь к ведущей на улицу арке. Увернувшись от кучерского кнута и избежав встречи со спрыгнувшим из кузова головорезом, Эшер нырнул в дверь кухни, скользнул мимо двух отпрянувших кухарок и судомойки, через черный ход выбрался в переулок, а сзади слышались крики и топот погони.
