Анна Романова - Моя няня
Виолетта успела лишь немного подняться, как вдруг увидела выбежавшего Богина. На его лице
отразилось немалое удивление.
– Однако, сюрприз. Вот уж не ожидал.
Виолетта несколько насторожилась от такого приветствия, показалось, что он не особо рад её
видеть. С другой стороны, он порой достаточно странно выражал свои эмоции, поэтому точно
судить было невозможно.
– Иди в кабинет, – быстро сориентировался он, – я сейчас. Надо проводить жутко разговорчивого
клиента.
Виолетта почувствовала, как на душе стало намного легче, даже продолжила подъём, хоть с губ и
сорвалось:
– Я только уточнить.
Богин уже был у дверей, резко махнул рукой, мол, не разговаривай, и выскочил на улицу.
– Все врачи странные, – пробормотала она под нос и стучала каблучками по ступенькам. Стены
молчаливо выслушали её вердикт, на улице что-то стукнуло, словно соглашаясь со сказанным.
В кабинете было пусто. Включённый ноутбук, рядом – очки, пачка сигарет и записная книжка.
Кожаный, чуть потёртый чехол, из которого выглядывал мобильный телефон.
Виолетте до жути хотелось рассмотреть его ближе. Неизвестно откуда вынырнуло старое детское
любопытство, когда очень хочется, но нельзя, потому что в любую минуту может войти взрослый.
Вдруг раздалось жужжание, заставившее Виолетту подскочить на месте. Богину кто-то звонил, из-
за вибрации телефона казалось, дрожал весь стол, даже чехол не спасал. Мелодия звонка
показалась знакомой. Богин влетел в кабинет, на ходу ругнулся и ухватил аппарат. Отрывисто
заговорил и тут же сделал знак Виолетте, чтобы садилась.
Но у неё в голове всё играла только что услышанная мелодия, даже всплыли слова: «или ты, или я,
уж такая игра».
Луч солнца скользнул по его фигуре, на миг осветив так, что исчезли все краски. Почудилось, что
лишь прозрачная оболочка удерживает тягучее жидкое серебро внутри. Серебро, ртуть, что угодно,
но только не человек! Если проткнуть оболочку острым предметом, металлически блестящая
жидкость хлынет в разные стороны, покроет собой весь пол в кабинете. Виолетта знает, что к ней
нельзя прикасаться, иначе кожа попросту сгорит, превратиться в пыль…
Она сделала вдох, пытаясь успокоить разгулявшееся воображение. Конец припева тоже пришёл
сам: «как бывает, когда слишком много в крови серебра!». Всего лишь «Пикник», группа из
молодости, хотя и сейчас их можно было слушать. И песня так и называлась – «Серебра».
Богин тем временем положил трубку:
– Уф, – выдохнул он, – выброшу его к чёртовой бабушке! Сегодня не день, а какой-то театр абсурда.
Все обо мне резко вспомнили!
Виолетта уже подумала, что её тоже относят к вышеупомянутым людям, однако Богин поднял
руку, словно пытаясь остановить ход её мыслей.
– Тебя это не касается. Хоть я и немного не ожидал такого появления.
Он сел напротив и неожиданно улыбнулся. Впервые она поняла, что это улыбка открытая и
искренняя. И даже… даже было как-то странно, будто от неё делалось немного спокойнее.
Ну, правильно, одёрнула себя Виолетта, когда человек улыбается, значит всё не так плохо. Отсюда
и желание успокоиться самому.
– Как мать? – коротко спросил Богин, покрутил пачку сигарет, словно не знал чем занять руки, но
тут же отложил её в сторону.
Во рту пересохло. Виолетта упорно отгоняла от себя мысли, что ей может стать хуже или случится
что-то ещё.
– Нормально, – произнесла она. – Врач сказал так. Нормально.
– Будем надеяться, – кивнул Богин. – Вчера что-то снилось?
Виолетта быстро рассказала про записку. Она была абсолютно уверена, что это не снилось, что
галлюцинация прогрессирует, однако его почему-то это не особо удивило. Он немного помолчал, а
потом чуть прищурился:
– Ты мне что-то недоговариваешь.
Виолетта немного поколебалась, но, поняв, что он прав, передала разговор с матерью. Богин снова
начал крутить пачку в руках. Спустя секунду до Виолетты дошло, почему он так себя ведёт. Да её
«лечащий» врач просто не знал что делать! Не знал, но не желал этого показывать.
Желудок перетянуло словно ремнем, сердце учащённо забилось, под мышками взмокло. Страх, что
теперь никто не поможет, стал близок как никогда. Страх отскочил серебряным бликом от очков
Богина, влетел в раскрытое окно сладостью сирени, моргнул всплывшей рекламой на мониторе
ноутбука.
– Ну и ладно, – чуть грубовато сказал он, – даже если так. Тренинг это не отменяет.
Виолетта не знала уже расстраиваться или радоваться, как услышала какой-то скрип. Чуть
обернулась, прислушиваясь, понимая, что кто-то подошёл к двери.
– Должны прийти клиенты? – спросила она, но Богин так и не успел дать ответ, потому что дверь
резко раскрывалась. Появившийся на пороге мужчина заставил Виолетту потерять дар речи.
– Игорь?
Он прислонился к косяку и хмуро посмотрел на Виолетту и Богина. Сцепил руки в замок,
послышался громкий щелчок, будто Игорь пытался разминать суставы.
– Не помешал? – очаровательно улыбнулся он, однако Виолетте захотелось ему хорошенько
врезать. – Вы не молчите, я понимаю, третий лишний?
Богин хранил молчание, с интересом поглядывая то на Виолетту, но её собеседника.
– Что тебе нужно? – Виолетта не была настроена на мирный диалог. Это уже выходило за все
границы. Что он себе возомнил, телохранитель придурочный? Она помощи у него не просила!
– Ничего, не надо на меня так рычать, – ответил он, однако Виолетта поняла, что и он закипает. Вон
даже костяшки пальцев побелели, так сильно их сжимает.
– Нечего за мной ходить! – достаточно резко произнесла она. Перед глазами поплыло серебряное
марево, Виолетта поняла, что страх вернулся. Не какая-то галлюцинация, возомнивший себе
невесть что реальный человек куда страшнее. Она не совсем понимала, как можно было так себя
так вести, но тут же вспомнила слова Каталинской:
– Ревность – это страшно. Человек может попросту свихнуться на этой почве. Поэтому лучше
подальше держаться от ревнивцев.
– Я не хожу. Но ты уверена, что находишься в нужной компании? – Игорь кинул злобный взгляд на
Богина, который, кажется, совершенно не переживал из-за возникшей ситуации.
– Не твоё дело, – процедила сквозь зубы Виолетта, уговаривая себя не сорваться на крик. –
Прекрати это. Забудь обо мне, понял?
– Вот ещё, – нагло ответил Игорь и сделал несколько шагов вперёд. – Я уже один раз сделал такую
глупость. Теперь не хочется второй раз остаться в дураках.
Виолетта уже откровенно не понимала, о чём тот говорит, однако сдаваться не собиралась:
