Светлана Ольшевская - Смертельно опасные желания
На головы им посыпались земля и ветки – и хлынул поток света, такого прекрасного и восхитительного!
Костя подсадил девочку, затем выбрался сам и стал отряхиваться от мусора. Убейволкова же первым делом закрыла крышку люка, ногами нагребла на нее земли, после чего подняла голову, подставляя солнцу свое бледное лицо.
Глава XII
Подслушанный разговор
– Что теперь будем делать? – призадумался Костя, когда они привели себя в порядок. – Боюсь, запереть эту тварь в подвале нам будет трудно…
– Не трудно – невозможно, – откликнулась Убейволкова. – Будем искать другие варианты.
– Слушай, Убейволкова, как все-таки твое имя? – спросил Костя.
– Неважно, – мрачно отозвалась девочка. – В честь прабабушки назвали… А ты зовешь по фамилии, так и зови. В моем случае фамилия доминирует.
– Но это, э-э, неловко…
– В лагере нам объявляться нельзя, – резко сменила тему девочка. – Боюсь, пока нас не было, там произошло что-то страшное.
– Только вылезли, а ты уже пугаешь! Пошли хоть к беседке, вдруг там наши? Я тихонько подойду, а ты стой за кустами.
Против этого Убейволкова не возражала.
В беседке кто-то находился, и это было слышно издалека. Потому что оттуда доносилась песня, незнакомая и красивая. Костя сначала подумал, что там играет приемник, но, заглянув в беседку, он понял, что ошибся.
На скамейке сидела Кристя и пела. У нее оказался на удивление красивый голос, который бы сделал честь любой певице. Но поражало другое: Кристя вытянула вперед руки и совершала движения, как будто играла на арфе. Разумеется, по-настоящему никакой арфы у нее не было, и тем не менее Костя еще издали услышал песню под музыку! Послышалось ему, наверное? Ага, и сейчас слышится! Что за наваждение…
– Хорошо ты поешь, по тебе сцена плачет! – громко сказал Костя.
Кристя встала, сделав жест рукой, словно отодвигая невидимую арфу:
– А я и буду петь на сцене, за мной скоро заедут, а пока я репетирую. Ой, Костик, ты знаешь, как я люблю петь! – со счастливой улыбкой воскликнула она. – Только взрослые всегда иронизируют, кричат: хватит тут выть, иди лучше уроки учи! А я дождусь, пока они уйдут, и пою в свое удовольствие. Или на кухне, бывало, дверь закрою, посуду мою и пою потихонечку. А они там телевизор громко включат, им и не слышно. И на арфе я всегда хотела играть, только учиться было негде. А теперь умею, ты же слышал. Правда, красиво?
Карие глаза Кристи сияли радостью. Костя отступил и пробормотал:
– Да-да, красиво… Слушай, а мобильник у тебя при себе?
– Конечно. Ведь я жду звонка от импресарио! Я удалила все старые номера, теперь у меня начнется совершенно новая жизнь.
Костя вылетел из беседки как ошпаренный. По счастью, Убейволкова дожидалась его живая и здоровая.
– Он был здесь! – прошептал мальчик.
– Я догадывалась. Нам ведь русским языком сказали, что друзьям теперь не до нас.
– И такое случилось со всеми?!
– Не знаю, может, и со всеми, – бесстрастно ответила девочка. – Нам с тобой повезло, что нас в этот момент в подземелье заперли.
– Когда-то и я любил черный юмор… Но нужно узнать, что с Денисом, Славиком, Никой и остальными? Может, кто-то еще остался нормальным?
– Пошли, – пожала плечами Убейволкова.
И они направились к корпусу, оглядываясь по сторонам. Пока поблизости никого не было. То есть почти никого: из-за поворота аллеи им навстречу вышел маленький мальчик. Он был один, без приятелей и вожатых. Костя вспомнил недавнюю встречу с этим мальчиком, его, кажется, звали Сережей.
– Ты почему здесь один ходишь? Куда ты идешь? – спросил Костя.
– Бери топор, руби хардкор! – взрослым басом ответил малыш, усмехнулся и пошел дальше.
Не доходя до корпуса, ребята столкнулись с Денисом.
– Так вы – нормальные? – вместо приветствия выпалил он.
– Нормальные, – хмуро ответил Костя. – С нами сейчас такое было!..
– Это тут сейчас было такое! – перебил его Денис. – Так говоришь, ты ходил водички попить?
– Не совсем, а точнее, совсем нет…
– Я, знаешь ли, так и понял! Специально выждал время, за которое можно бочку воды выпить, а потом пошел тебя искать, остальные оставались в беседке. Я обыскал тут все – тебя нигде не было. Тогда я решил, что ты мог опять, уж не знаю зачем, пойти к башне, не поставив в известность даже меня, хорош друг, называется!
– Ну не мог же я кричать об этом…
– Ладно. Пошел я к башне, залез на забор и вижу – висит на двери новый амбарный замок. Думаю – раз замок повесили, значит, внутрь ты попасть не мог, и я ушел…
– Идиот! – воскликнул Костя и в общих чертах пересказал произошедшую с ними историю.
– Ничего себе! – удивился Денис. – Но это еще начало. Вернулся я, значит, к беседке, но не успел подойти близко, смотрю – у входа стоишь ты. Я обрадовался было, но тут вижу – на тебе твоя бейсболка!
– Меня там не было. И чем тебя напугала моя бейсболка? – Костя машинально провел рукой по непокрытой голове.
– А тем, что вот она! – Денис извлек из большого кармана шорт смятую Костину бейсболку. – Она все это время была у меня. Ты забыл ее в беседке, когда уходил.
– Боже!
– Мне очень стыдно, – продолжал Денис, – но я никак не решался подойти. А когда все-таки рискнул, ты, то есть он, который в бейсболке, отступил на шаг и непонятно куда делся. Я бросился к беседке… Они все так же болтали, но уже о другом: каждый хвастался перед другими своим светлым будущим.
– И Ника?
– И Ника. Ты б ее видел! Она словно в другого человека превратилась… Ника говорила что-то о парне, с которым ее разлучили, что, дескать, она с ним снова встретится.
– А, это понятно. Все девчонки мечтают о любви и прекрасных принцах. Хотя о Нике я был лучшего мнения.
– Ни о каких принцах, олигархах или актерах речь не шла! – возразил Денис. – По ее словам, этот тип ушел куда-то, откуда не возвращаются. Ну а теперь, как она думает, он вернется.
– Может, ее парень погиб? То-то она во всем черном ходит, и постоянно такая хмурая!
– Может, и так, – пожал плечами Денис. – Хотя она не говорила, что именно погиб. В общем, не знаю. Вот, а потом все разбрелись кто куда, не прощаясь и поодиночке, как будто незнакомые.
Убейволкова впервые подала голос:
– Ты правильно сделал, что не подошел. Других бы не спас, и сам пропал.
Говоря это, она смотрела Денису в глаза, и тот не выдержал, отвернулся.
– Постойте! – вспомнил вдруг Костя. – Ведь сторож в опасности!
Решили идти к сторожу и вместе подумать, как теперь быть. Но пройти к его пристройке можно было только мимо корпуса.
– Нам с Убейволковой нельзя показываться Роберту на глаза. Ведь он считает, что запер нас, и пусть считает. Как же нам идти?
