Александр Годов - Дьявольская радуга
— Я была уже возле подъезда, когда на меня напал этот урод. Он начал давить на мою шею и… и… А он еще такой страшный, лицо так обгорело… А потом он начал что-то кричать… Я попыталась заскочить в подъезд, но не смогла.
В комнате Маши загорается свет.
— Па-ап, что случилось? — слышится голос девочки.
— Ничего! — кричит он. — Ложись быстрее спать. Мама просто поранилась и плачет.
Воздух в коридоре кажется Коле теплым и влажным, как в парной.
— Коль, мне плохо.
— Успокойся, моя хорошая, все уже позади.
Алена испуганно вскидывает глаза — Коле кажется, что прямо на него, но она смотрит на дверь и ожидает, когда же ее мучитель постучится.
— Все хорошо, сладкая.
Алена перестает плакать. Губы трясутся, в глазах страх.
В коридоре темно.
Отупляющая темнота.
Успокаивающая темнота.
И тут раздается звонок в дверь. Коля вздрагивает и инстинктивно отталкивает Алену.
— Это он!
Алена срывается на визг. Смятение Коли усиливается, сердце часто-часто колотится, отдается в висках. Внутренний голос просит Колю подойти к двери и посмотреть в глазок, а потом… Что потом?
— Я боюсь, Коля! Боюсь!
— Да перестань ты! — в ответ кричит он.
Это сосед. Всего лишь сосед.
Коля скорее чувствует — за дверью враг. Не сосед. Не старушка-пердушка, которая пришла к ним, чтобы попросить сделать телевизор тише. Не соседка-красавица, пришедшая за солью. Враг. Воздух превращается в ледяной студень. Две эмоции борются в Коле — страх и гнев. Страх за Машу, Алену и… за себя. Но гнев с каждой секундой накатывает все сильнее, заставляет открыть дверь и…
— Это он, — уже шепчет Алена.
— Нет. Просто пьяный мужик перепутал квартиру. Я сейчас посмотрю в глазок, открою дверь и все улажу. Иди в кухню и выпей валерьянки.
Но Алена не уходит, лишь делает четыре шага к комнате Маши и прикусывает нижнюю губу.
Настойчивый звонок.
Коля решается не думать о страхах, подходит к двери и вглядывается в глазок. На лестничной клетке топчется Влад с двадцать второй квартиры. Облегченно вздохнув, Коля открывает дверь.
— Привет, Влад. Что…
Сосед по-прежнему стоит на пороге. Его глаза блестят. Коля думает, что Влад попросту нажрался, и его выгнала жена. Такое уже было. И не раз. Это Влад напал на Алену, думает Коля. Но это всего лишь мысль. Призрачная, неважная мысль — среди захлестывающих волн его страха и гнева. Если бы на Алену напал сосед, то жена уже бы визжала. Значит, можно расслабиться.
— Влад, что случилось? — спрашивает Коля.
Сосед молчит. Его лицо покрывает блестящая пленка пота. С нижней губы стекает слюна. Влад выглядит очень усталым.
— Сосед, ты меня слышишь? — Коля проводит рукой перед глазами Влада.
На миг Коле кажется, что на лестничной клетке есть кто-то еще. Нечеткий, завернутый чернильными тенями силуэт вырисовывается за спиной Влада. Медленно, сантиметр за сантиметром проступает его лицо — худое, остроносое, скулы натягивают кожу до болезненного блеска… Вот только вместо губ у силуэта хоботок.
— Коляныч, выручай, — говорит сосед.
Силуэт пропадает, и Коля словно выныривает из сна. Влад широко улыбается, обнажая желтые ровные зубы.
— Дашь сто рублей на бухло? — спрашивает он. — Моя дура сегодня на даче копается в навозе, так хоть нажрусь, как свинья. Если хочешь, то давай забуримся ко мне?
Коля вытаскивает бумажник из куртки на вешалке и достает сотенную купюру. Адреналин больше не разрывает вены, сердце успокаивается. На мгновение Коле удается даже забыть про Алену. Но лишь на мгновение. Тревога вновь дает о себе знать.
— Извини, но сегодня не могу, — говорит Коля и протягивает купюру. Но сосед не спешит брать деньги. Несмотря на улыбку и пот на лице, он кажется… неживым.
— Почему не можешь?
— Влад, бери деньги и шуруй домой. Мы спим, понимаешь? Или ты перепутал день с ночью? — Коля отвечает грубо, старясь придать голосу суровость.
Влад дотрагивается до его шеи. Рука холодна как лед. Коля инстинктивно делает шаг назад. В этот момент сосед открывает рот: из его горла вырывается визг. Глаза Влада лопаются. На переносице появляется трещина, пробегает вверх, рассекая лоб, и вниз — разрывает надвое губу и подбородок.
Коля бросается на Влада, чтобы вытолкнуть его на лестничную площадку, но кажется, что сосед потяжелел килограмм на двести.
Визг прекращается. Глаза жжет, словно в них насыпали песка, но Коля не отводит взгляда от лица Влада…
Тук-тук-тук.
Ожившее сердце дрогнуло, трепыхнулось, холодная рука ужаса накрыла его, как теплого цыпленка, и сжала. Дохляк вскрикнул от острой боли. Он схватился за грудь, ноги дрогнули, и он рухнул на землю. Воздух со свистом попадал в легкие и со всхлипом выходил.
«Тише, мой милый», — раздался в голове голос Алены. Дохляк хотел ответить, хотел утонуть в нежности и любви жены, но боль с груди перекинулась на все тело.
Первый
«Темнота».
Сотни голосов говорят в голове Сергея. Эти голоса так похожи на его собственный, отца, Анжелы, Татьяны. Тропов пытается закрыть уши руками, но только ни ушей, ни рук нет.
Вокруг темнота. Закричать бы. Но сил нет. Устал, он очень устал.
«Спаси нас! Мы хотим с тобой!» — кричат голоса и смеются.
Куда?
Зачем?
Почему?
«Я умер?» — думает Сергей.
Опять вопросы. Куча вопросов, еще чуть-чуть и слова обретут форму насекомых.
Кузнечики и тараканчики. У всех есть усики и лапки.
А жвала? Жвала есть? Как они его будут кусать? И больно ли?
Мухи и стрекозы. А у них есть крылышки. Мухи буду ползать по нему, забираться в нос, в рот, в уши.
Но у него нет ни носа, ни рта, ни ушей.
«Свет. Увидь его».
Яркая вспышка. Сергей пытается зажмуриться. Но век-то нет. Лучи подобно сверлам вонзаются в глаза.
Пустота взрывается. Мир взрывается.
Бах! И все пространство пронизывают краски. Сначала формы слишком хаотические, чтобы увидеть в них смысл, но Сергей ждет. Пылинки белых, зеленых, желтых и красных цветов подлетают к нему.
Они падают на его ноги, выпустив крошечные ростки. У него есть тело! Сергей видит его.
Ростки превращаются в зверей: кошек с шестью лапами, собак без шерсти, трехглазых крыс с металлическими зубами, белых летучих мышей с длинными игольчатыми хвостами.
«Сергей… это твое ненастоящее имя»? — говорят голоса… или уже голос? Тропов кивает. Ему хочется убежать. Он устал.
Звери окружают его. Смотрят своими белыми глазами-бусинками. Наблюдают. А может, хотят сожрать?
«Идите все к черту!» — хочет закричать Сергей, но из глотки вырывается лишь сдавленный хрип. Звери смеются. Протяжно и противно.
