Питер Джеймс - В плену снов
– О да, это ты!
– Эдгар, опусти его!
Она заставила себя посмотреть прямо в эти оба ствола, наставленные на нее.
– О нет, не я!
– Заткнись. Ради бога, заткнись, болван! Ты что, не понимаешь? Ты даже не додумался проделать смотровые дырочки в своем проклятом ящике?
– Шлеп-шлеп, у-у-у!
– Если ударишь меня, то я дам тебе сдачи!
– ОПУСТИ, ЭДГАР, ОПУСТИ, ОПУСТИ ЖЕ ЕГО!
– О нет, ты не ударишь.
– О да, еще как ударю!
Сквозь непрерывный ор она различила чье-то хихиканье. Палец Эдгара лег на спусковой крючок.
– ЭДГАР!
Сэм в отчаянии посмотрела на Ники: надо пройти к нему, загородить мальчика, остановить Эдгара.
Снова сильный шлепок.
– О-у-у-у!
– Куда он делся? Да куда же он делся?
– ОН ПОЗАДИ ТЕБЯ!
Миссис Панч повернулась назад:
– О нет, его там нет!
– О ДА, ОН ТАМ!
Она снова крутанулась:
– О нет, его там нет!
– О ДА, ОН ТАМ!
Сэм увидела струю пламени, вырвавшуюся из дула, и нырнула вниз. Заметила, как Эдгара отбросило назад. Его лицо приобрело озадаченное выражение. Потом ружье медленно поплыло наверх и плавно, покачиваясь, словно огромное перо, бесшумно опустилось на землю.
Она стремительно, точно волчок, повернулась и увидела в воздухе над полосатым балаганчиком нечто похожее на снег. Что-то пролетело по полу, с громким стуком отскочив от бордюрной планки, и шлепнулось у ее ног. Голова Панча. Она лежала, глупо ухмыляясь в лицо Сэм, один глаз и часть щеки у куклы отсутствовали.
И тут до нее долетел звук выстрела, он прокатился по ней волной шока, отбросил в сторону, оглушив так, будто прямо над ее ухом громко хлопнули в ладоши, и какое-то мгновение она ничего не слышала, кроме слабого звона.
Сэм видела, как смех исчезал с ребячьих лиц, словно сброшенные маски. Она лихорадочно оглядела комнату. Ники сидел с разинутым ртом, держа в руке свой леденец на палочке. Она вскочила и прошла между застывшими, как гипсовые статуи, детьми, опустилась на колени рядом с Ники и жадно обхватила его руками, крепко прижимая его к себе.
– Ты в порядке, тигренок? В порядке?
Когда он кивнул, она судорожно стала осматриваться вокруг.
– Ричард! – крикнула она. – Ричард!
Она сознавала, что произносит это слово, но не слышала своего голоса. Ричард был уже здесь, с трудом пробираясь по комнате, как в фильме при замедленной съемке.
Теперь она почувствовала едкий запах бездымного пороха. В глазах прояснилось, и она услышала всхлипывания кого-то из детей. Ники все еще таращился на балаганчик, на порванный балдахин и клочки материи, падающие вниз, будто надеялся, что Панч снова выскочит оттуда и ухмыльнется.
Ящик, украшенный гирляндами пакетиков с леденцами, дернулся разок, потом еще и сдвинулся немного влево. «О господи, нет», – подумала она.
Ящик перестал двигаться, появился кукольник, совершенно растерянный, бледный как полотно. Шатаясь, он побрел по комнате, вытянув перед собой руки.
– Полиция, – выдохнул он. – Пожалуйста, вызовите полицию.
И, покачиваясь, вышел в коридор. Ричард с разъяренным видом промаршировал по комнате, держа в руке дробовик. Заплакал еще один ребенок, следом другой. Сэм встала и ринулась в коридор вдогонку кукольнику.
– С вами все в порядке? – спросила она.
– Полиция, – сказал он. – Полиция! Вызовите полицию! Полицию!
Он размахивал руками, словно ветряная мельница.
– С вами все в порядке?
Он топнул ногой, как ребенок:
– Я хочу, чтобы вызвали полицию!
– Я… я вызову, – заверила Сэм, медленно пятясь от него.
Она почувствовала, как Ричард предостерегающе коснулся ее руки. Он сделал ей знак, чтобы она возвращалась в гостиную.
– А почему бы нам… не поиграть в какую-нибудь игру… всем вместе? – услышала она голос Хэлен, проходя мимо и глядя на потрясенные мордочки в слезах. Эдгар сидел на полу в дверном проеме и пронзительно орал. Она опустилась на колени.
– Ну как ты, в порядке? – спросила она.
Он продолжал вопить. Сэм подождала, пока он замолчит.
– Ты в порядке?
– У меня рука болит. – Потом он завопил снова: – Болит!
– Ну-ка, покажи.
Он затряс головой, и она яростно вцепилась в его руку.
– Дай мне на нее посмотреть.
Он в испуге уставился на нее снизу вверх и перестал вопить. С сердитым видом он протянул ей руку. Сэм тщательно осмотрела ее.
– Все нормально. Ты просто сильно ушиб ее – только и всего. Может быть, это отобьет у тебя охоту баловаться с оружием.
Он остался сидеть на полу, недовольно смотря ей вслед. Сэм вернулась в гостиную, окинула взглядом детей, потом разорванный балдахин. На новых обоях выжжена отвратительная дыра, одна занавеска понизу тоже повреждена. Внимательно осмотрев остальную часть комнаты, взглянула на каминные часы. Двадцать минут пятого.
Уби-уби, джуби-джуби.
И еще розовый сгибающийся палец.
Она на мгновение закрыла глаза, надеясь, что это опять сон, что она сейчас вот-вот проснется… и окажется, что ничего не произошло.
– Музыкальные моменты! – объявила Хэлен. – Мы поиграем в музыкальные моменты!
Сэм открыла глаза. Хэлен старалась, очень старалась.
– Музыкальные моменты, – эхом отозвалась Сэм. – Неплохая идея!
Она пыталась весело улыбнуться и принять радостный вид, чтобы разрушить всеобщее недоуменное оцепенение, недоверчивость и страх, но ее встретило холодное молчание. Хотя ей и без этого было ясно, что невозможно одурачить детей вымученной радостной улыбкой. Драконы не умирают, и люди не живут счастливо и вечно. Но ты должна попытаться, потому что, может быть, порой жизнь состоит из попыток.
– Неплохая идея! – повторила она. – Будем играть в музыкальные моменты!
15
– Привет… Вивьен, нет? Простите, Вирджиния… ну конечно же! Послушайте, я ужасно сожалею… Саймон немножко расстроен. У нас тут небольшая неприятность… но никто не пострадал, все в порядке… просто несчастный случай с… ну, один из детей отыскал у моего мужа… но все отлично. В самом деле… – Лицо матери Саймона покрылось мертвенной белизной. – Отлично, ну, в самом деле. С ним все в порядке… все отлично…
Из дома с побитым видом пришлепал Саймон – волосы обвисли, лицо поникло. Он держал серебристый воздушный шарик, на котором розовато-лиловыми буквами было написано: «СПАСИБО, ЧТО ПРИШЕЛ НА ВЕЧЕР К НИКИ!» Буквы весело приплясывали над его головой, пока он брел в их сторону.
А я, знаете ли, видела сон об этом, да-да! Уже второй раз. Но в прошлый раз все кончилось намного хуже – там 163 человека погибли… Да перестань ты таращиться на меня, как корова! Я не чудная и не сумасшедшая.
