Тринадцатый Койот (ЛП) - Триана Кристофер

“Я не говорил, что там будут индейцы”, - сказал Рассел.

“Ходили слухи, что Браззо подружился с кайова”, - сказал Довер. “Но, черт возьми, я не знал, что он жил среди них как таковой. Я не был в этих краях уже много лет. Большинство людей сюда не приходят.”

“Располагайтесь”, - сказал Бирн представителям закона. “Эти люди знают меня”.

Рассел ухмыльнулся. “И это хорошо?”

Когда они подошли к домам, мимо прошел старый индеец, тащивший тележку, набитую рисовой шелухой. Он исчез за осыпающейся стеной. Куры свободно сновали, а старая собака принюхивалась позади них.

Из самана, в который врезался мальчик, вышел белый человек. Он был похож на быка, с седой головой и прищуренными глазами. Его зубы были обнажены, как будто он шипел. Одетый только в цельную пижаму для сна, он был без обуви, несмотря на то, что на земле образовался лед. Он посмотрел на мужчин, а затем уставился на Бирна.

“У тебя яйца большие, как у Аппалузы, если ты вернулся сюда без моих чертовых денег”.

Бирн улыбнулся. “Полегче, Чак. У этих людей есть предложение.”

- Ты должен мне пять долларов, Лютер.

“И ты их получишь. Но есть вещи поважнее, о которых стоит беспокоиться.”

Браззо рассмеялся. “Я оставил свои заботы там, в Техасе. Мне не нужно ничего из твоего”.

Рассел хмуро посмотрел на Бирна. Он просто знал, что, позволив ему следовать за собой, он сведет на нет их усилия. Какую дружбу может оставить после себя Койот? Удивительно, что Браззо не начал стрельбу.

“Мистер Браззо, меня зовут Генри Рассел. Я маршал США.”

“Да, я узнаю ваш полицейский значок. Ты мог бы сойти за техасского рейнджера, если бы не говорил так хорошо.”

Рассел пропустил мимо ушей укол в адрес своей родины. "Я приехал, чтобы проследить за развитием Хоупс-Хилла".

“Тогда вам лучше вернуться к этому. Эта земля находится вне вашей юрисдикции. Мы теперь не часть этого города, и не хотим быть ни тем, ни другим.”

"Сэр, если вы знаете Лютера Бирна, то, полагаю, вы знакомы с его предыдущим обликом".

Взгляд Браззо стал твердым, как кремень. “Да”.

“Ну, эти парни идут в нашу сторону с удвоенной силой и такие же злые, как гремучие змеи. Я ищу несколько человек, чтобы выступить против этих чужеземцев, если они придут в мой город, и я слышал, что вы человек решительный.”

“Черт”, - хихикнул Браззо. “Еще один ополченец, вызывающий Большого Чака Браззо? Разве вы не видите, что я стар, как Моисей? Я повесил свой пояс и пушки, мистер. Я больше коллекционирую оружие‘ чем использую его. Может быть, вам стоит найти себе другого солдата.”

“Я мог бы позаботиться о том, чтобы вы получили справедливую зарплату, пока вы работаете в городе. Если есть что-то еще, что может заставить вас передумать, я открыт для переговоров”.

Браззо рассмеялся хриплым смехом старика. Он поскреб свою дневную щетину. “Вы, должно быть, в полном отчаянии. Вы действительно думаете, что эти Койоты направятся в вашу сторону?”

“Это почти наверняка”, - сказал Бирн.

Рассел бросил на Бирна взгляд, который велел ему замолчать.

“Господи”, - сказал Браззо. “Эти сукины дети придут за вами, они вполне могут пересечь наш путь, и они не оставят после себя ничего, кроме костей. Зачем вам нужно было так их пересекать?”

Рассел оперся на луку седла. “Мистер Браззо, эти парни пришли искать сердце мертвеца. Похоже, они нашли его и могут отследить до Холма Надежды. Это сердце принадлежало их бывшему лидеру.”

Браззо сплюнул. ”Вот что я думаю о Джаспере Терстоне".

“Так вы тоже его знали?”

Такой плохой человек редко остается незамеченным".

Рассел кивнул. “У вендетты Койотов есть своя история, и, возможно, есть что-то большее, чем это. Они верят в какую-то сатанинскую силу, и хотя это противоречит всякой логике, я видел вещи, от которых у вас кровь застыла бы в жилах.”

Браззо упер руки в бока и отвернулся, уставившись на линию деревьев. Туман клубился вокруг сгущающейся пеленой.

“Они едут с дьяволом”, - сказал он. “Я видел людей, убитых в бою. Наблюдал, как они корчились от ударов моего штыка, когда они с криками лежали в грязи. Но даже эти мексиканцы умерли с большим спокойствием, чем любая жертва койота. Тех, кого я убил, я убил во имя страны. У Койотов нет другой страны, кроме самой преисподней, и они действительно стремятся произвести впечатление на Старого Скрэтча.”

Наступила тишина. Бирн нарушил ее.

“Ты поможешь нам бороться с ними, Чак?”

“Думаю, выбора нет”. Старик снова сплюнул. “Позволить им делать дьявольскую работу было бы почти так же плохо, как самому служить дьяволу. Хотя я не претендую на верность людям моей расы, я не буду стоять в стороне, пока вулфен разрывает эту землю на части. Но группа людей, независимо от того, насколько сильны или смертоносны их цели, не может сравниться с силами Ада. Мы не хотим поймать тартар. Чтобы сражаться с дьяволами, мы должны использовать нашу собственную силу”.

“Я понимаю”, - сказал Рассел. “Ну, у нас есть часовня, где—”

“Благословения прекрасны и хороши, но волшебством они не являются”.

“Магия?”

“Ты слышал меня. Так вот, я не имею в виду гадание и тому подобное. Я имею в виду связь с миром духов. Что-то, что очистит нас.”

В самане была тень, в которую врезался ребенок. Дверь из сыромятной кожи распахнулась, открыв женщину из племени кайова, которая стояла там, прислушиваясь и наблюдая за чужаками. Она носила длинные волосы, но брила их по бокам и сзади. Расселу она показалась сильной, такой же сильной, как любой мужчина.

“Каса”, - сказал Браззо, обращаясь к ней. Он что-то сказал женщине на ее родном языке, и она скользнула обратно в тень. Он снова повернулся к мужчинам. “Вылезайте из седел и следуйте за мной”.

Мужчины спешились. Браззо подвел их к вигваму и откинул полог. Рассел вошел внутрь первым и взглянул на очень молодую кайову, кормящую грудью ребенка-полукровку. Ее глаза горели подозрением. По другую сторону вигвама индеец ворошил угли в костре. Его плоть была сухой и потрескавшейся, и все же он не был стариком. Волосы спускались до копчика, и он был украшен свисающими перьями, нарукавные повязки туго завязаны на бицепсах. Он был без рубашки, если не считать накидки из шкур животных, наброшенной на плечи наподобие плаща артиста, но на нем были брюки белых мужчин и пара ботинок в стиле Гражданской войны. Он не поднимал глаз, пока все четверо мужчин не вошли в палатку.

Браззо поприветствовал его кивком. “Доброе утро’ Сетимика”.

Сетимика кивнул в ответ. “Ты привел гостей”.

“Это новые, э-э, друзья”, - сказал он, указывая на представителей закона. Он указал большим пальцем на Бирна. “Я надеюсь, ты знаешь этого сукина сына?”

Сетимика прищурился в свете костра. Его глаза вспыхнули, когда он узнал бывшего койота.

”Тот, кто бегает по ночам", “ сказал он.

Бирн приподнял шляпу. “Рад снова видеть тебя, Атакующий Медведь. Прошло много лун.”

Сетимика посмотрела на молодую мать, и та встала и, не говоря ни слова, вынесла своего ребенка из вигвама.

“Садитесь”, - сказал он мужчинам.

Они сели на обтесанные бревна, и Довер порылся в кармане жилета, доставая дрожащими руками кисет с табаком. "Некоторые белые никогда не будут чувствовать себя комфортно рядом с краснокожими", - подумал Рассел.

“Они вернулись”, - сказал Сетимика.

Бирн снял шляпу. “Вернулись и направились в нашу сторону”.

“Это я знаю”.

Рассел моргнул. “Откуда вы знаете?”

“Запах хищника предшествует ему. Особенно вулфена.”

“Что это за волчата?” - спросил Рассел. “Они мужчины, но не, они... что?”

Он заметил, что Бирн пошевелился, но мужчина ничего не сказал, предоставив говорить кайова.

"Шайены называют их shoemowetochawcawe - волки с высокими спинами. Навахо называют их шкурными ходоками. Они хорошо знают народ Койотов. Эта стая, о которой вы говорите, не первая в своем роде. Духи преследуют землю и звезды и поселяют среди нас странных существ".