Александр Годов - Дьявольская радуга
«Какой же ты упертый дурак, Коля. Прямо козлище!»
Николай вновь бросил взгляд на разлагающийся труп. Надо взять себя в руки, спуститься в подсобку и взять плед.
Времени много, но надо приниматься за дело.
* * *Дохляк скривился. Он завернул тело в плед и хотел было уже идти на улицу, когда увидел лужу гноя. А это означало одно — придется «осушить» дохлую тварь.
Плед был старым. Большая часть ворса осыпалась, тут и там виднелись небольшие, миллиметров десять, дырки. Возможно, этот плед принадлежал охраннику магазина. Воображение Николая нарисовало хмурого мужика лет пятидесяти с лысиной и блестящим от пота лицом. Охранник обязательно нажирался в свою смену, запирался в подсобке и дрых, укрывшись старым дырявым пледом.
Нахмурившись, Николай ходил по магазину и размышлял, как ему избавиться от гноя. Повесить «архаровца» на лампе вниз головой, подставить пот труп ведро и ждать? Непомерная задача. К тому же ведра не было. Все мысли сводились к тому, что магазин необходимо бросить и поселиться в другом месте!
Ярость нахлынула на Дохляка следом за гневом. Он зарычал как зверь и начал бить тело. «Не уйду, не уйду, не уйду!» — крутилось в голове. Не давая сказать себе ни слова, Николай схватил плед и потащил «архаровца», превозмогая боль в мышцах. Он скрипел зубами от неистового желания бросить все к чертям собачьим.
В ушах стоял звон, он пыхтел, ноги дрожали, мышцы напряглись так, что стало невыносимо жарко, едва не лопались жилы… и вдруг труп стало тащить легко. От неожиданности Дохляк чуть не упал, но все же ему удалось устоять. Он выбрался на улицу. Дойдя до асфальтовой дорожки, Дохляк бросил труп, побежал обратно в магазин, вернулся с двумя полулитровыми бутылками виски. От дома Николая тянулся полузасохший след гноя.
— Ты-ы дума-аешь, что-о я тебя бою-юсь? — заикаясь, прокричал Дохляк. В горле першило, жгло, губы двигались с таким усилием, словно превратились в каменные плиты. Он показал трупу средний палец, вытащил из кармана джинсов зажигалку. Сердце танцевало ламбаду.
Николай разлил виски на плед. Наслаждаясь видом того, как алкоголь впивался в ворс, Дохляк поджег «архаровца».
Ворс затрещал и наконец вспыхнул слабыми оранжевыми огоньками. Казалось, что гной не даст пламени разгореться сильнее, но получилось с точностью наоборот — огонь с ревом и гулом начал поднимать искры. Стало жарко. Дохляк присыпал землей гной, ниточкой тянувшийся до магазина. Не хватало еще спалить новый дом.
…Коля заглядывает в комнату Маши. Света, падающего с кухни, вполне достаточно, чтобы разглядеть дочурку. Маша спит. Одеяло скинуто на пол. Коля подходит к дочке и укрывает ее. Она частенько по ночам скомкивает одеяло под ноги и мерзнет, свернувшись калачиком. А он, когда идет в туалет или выпить стакан воды, всегда заходит к ней, чтобы убедиться — Маша спит хорошо.
Но сегодня Коля сидит в кухне, смотрит на телевизор (звука нет) и теребит в руках мобильный телефон. Наручные часы уже пропищали час ночи, но Алены дома нет до сих пор. Коля вновь набирает мобильный жены, но оператор сообщает ему, что данный абонент вне зоны доступа.
Час ночи.
Где Алена?
Коля не спешит звонить в полицию. Алена, несмотря на дочь, любит погулять с подругами. Наверняка опять тусуется в клубе. Только сердце Коли все равно тяжело бухает в груди, не помогла и валерьянка, и пустырник, и валидол, и даже стакан виски. Алена вновь нарвется на неприятности. Нарвется на его кулак. Прощать ее выходки Коля не собирался. Хватит. Он и так долго терпел, пытался достучаться до Алены. Жена обещала, что больше не будет ходить в клубы, что ребенок для нее важнее всего-всего на свете, что она полная дура, аминь! Но эта сука все равно гуляет на стороне и наверняка трахается с каким-нибудь малолетним обсосом.
Гнев стихает, Коля тяжело вздыхает, бросает мобильный на стол и сдерживает себя, чтобы не расплакаться. Он любит жену, и ему не хватит силы духа развестись с ней. Слишком многое связывает их — ребенок. Коля понимает, что не может оставить Машу без матери. Да и если разводиться, то суд, разумеется, оставит дочку Алене. Суд всегда встает на сторону матери. Не важно, что жена бухает, дымит как паровоз и занимается сексом с сопляками.
Час пятнадцать.
Коля пытается вытащить из глубин памяти его первую встречу с Аленой. Он познакомился с ней на последнем курсе университета. Познакомился случайно: Алена уронила учебники, и он решился ей помочь. Ее большие блестящие глаза сразили Колю прямо в сердце. Смешно, но он не запомнил их цвет… Он начал ухаживать за Аленой. И через две недели предложил ей выйти за него замуж. А она, дуреха, согласилась, хотя ей только-только стукнуло девятнадцать на тот момент.
Свадьбу сыграли пышную — помогли родители. Лимузины, кольца с бриллиантами, самый шикарный ресторан Петербурга. Свадебное путешествие на Гавайях. Родители Коли любили единственного сына. Через год появилась Маша. И вроде жить — не тужить. Но после появления дочки Алена загуляла. Возможно, думал Коля, жене требовалась эмоциональная разгрузка: пелёнки-распашонки, молочные смеси убивали на корню всю романтику. Вот и развеялась девка в клубе. Первую выходку Алены Коля простил. Да и времени на обиды не было — голова была забита Машей. То у удочки колики ночью случаются, то зуб начнет расти, то прививку надо сделать, то Маша грипп подхватит… Кошмарное и в то же время счастливое время.
Алена продержалась два года, прежде чем снова пустилась в загул. Только в этот раз она пропадала недели две. Коля и в полицию звонил, и по моргам бегал, и подруг обзванивал. Бестолку. Как сквозь землю провалилась. Но зато потом к Коле приехал паренек лет двадцати и с порога заявил, что Алена будет жить с ним. Этот юнец получил сотрясение мозга, перелом рёбер и не досчитался зубов. Алена вернулась в этот же день с опухшим лицом. Долго-долго клялась Коле, что больше пить не станет, забудет дорогу в клуб. Бла-бла-бла. Коля поверил.
Час двадцать.
Коля встает из-за стола и смотрит в окно. Сердце его бьется часто-часто, по-птичьи. Что творится за окном не разглядеть: не горят фонари. Тьма. Как и на душе.
Настойчивый звонок в дверь. Снова и снова. Коля бежит в коридор. Боится, что звонок разбудит Машеньку. Коля тяжело вздыхает и открывает дверь. Алена врывается в квартиру, сшибая его. Ударившись о крючок, Коля гладит ушибленное плечо. Алена напоминает маленький вихрь: кричит, плачет и носится по коридору. Тушь растеклась, оставив на щеках черные дорожки, губная помада размазана, красивые волосы растрепались.
