Алина Смирнова - Повелители Смерти
— Но я ведь тоже желал остаться в Бездне! Почему мое желание вами не было услышано?!
— Было… и мы исполним его, когда исполнение этого желания будет возможно.
— Подожди, Харэ… ты сказал Лиан верит в меня и не просто так оставил мне половину жизни, не дав стать такими же, как они…
Наконец-то первые здравые мысли.
— Да, так и есть. Драконы не врут, нам это просто не нужно. Лиан хочет, чтобы ты его понял. Хочет, чтобы ты нашел ответы сам и сделал нечто, что под силу тебе одному. Лиан выбрал тебя своим учеником в магии, стал твоим наставником и старшим братом. Он знает о тебе все, а ты хоть что-нибудь знаешь о нем? Из-за чего он переживал? Что любил? Что забыл на том острове? Вот видишь… ничего ты не знаешь, и пока это так… Бездна тебя не примет и Лиан ее не покинет…
Я был готов увидеть кристально чистые, аметистовые слезы на глазах Лилирио, как только магия Харэ перестала действовать, я повернул за угол и увидел их… слезы, разъедавшие искусственную личину, и обнажая кости… бедный Лилирио.
— Ты бы мог ему и сам все рассказать, а? — обратился ко мне дракон, глядя своими немигающими глазами вечности.
— Он бы не поверил мне.
— Я как приехал в Кирит только и занимаюсь тем, что решаю ваши личные проблемы. Похоже, если Эльреба считает вас своими детьми, а вы себя семьей, я отлично в нее вписался. Выполняю роль папочки… Лилирио, а теперь перейдем к делу. Совет первый — извинись перед Аки с Амэ, они делали все, чтобы хоть как-то облегчить твою боль. Совет второй — навести бывшую семью Нирилиана в городе Миртаксис, до того, как вы превратите все земли этого мира в посевные поля, уверен там ты найдешь ответы.
Харэ оправил его вниз к Арайе, я все еще поражённо смотрел на него. И правда, он действительно сделал это. Почему я даже не сумел догадаться о семье Нирилиана. Ведь Лиан, как и Амэ пришел на остров сам, по собственной воле. Он искал магию смерти сам. Вопрос только, зачем?
— Кто ты для Повелителя? Каким образом вы связаны? Почему когда она не может что-то решить, то отправляет к нам тебя? Харэ, кто ты… для нее… кто ты для Повелителя? Ты ее спасаешь или наоборот пытаешься утащить за собой во тьму?
Он улыбнулся, его улыбка мимолетна, нежна, глубока, будто при упоминании Эльребы он становится совершено другим. Они друг для друга источник жизни.
— Или она утаскивает меня вслед за собой в Бездну Хаоса, а? Аки, ты не думал, что любовь может быть настолько преданной и чистой, что в один момент может окраситься в цвета тьмы или крови, в зависимости от того, чего желает объект твоей любви… любовь — собирательное слово для описания восторга и привязанности, придуманное людьми, для нас драконов существует другое определение, — он поднял голову вверх, словно смотрел сквозь стены каменной пирамиды Кирита куда-то дальше, через сотни миров, на предмет своего вожделения. — Мы называем это абсолютным катарсисом.
— Что значит полное единение мыслей и чувств? И как вам так жить? Без надежды? Без желаний? Без мечтаний? Без будущего? Харэ, ты позволил ей подобное, потому, что любишь, верно… точнее нет… вы оба пришли к абсолютному катарсису, да? Ваши чувства слились воедино… Я так много не понимаю и в то же время чувствую такую нестерпимую боль из-за этого… хотя, по идее, я должен был лишиться ее, превратившись в создание Бездны… — и тут он улыбнулся печально, а в его улыбке так и сквозили печаль и горе.
— Аки, с чего ты взял, что превращение в кого-то другого совсем лишает нас чувств…? Нет, совсем наоборот… оно дарует нам истинные и самые глубокие чувства. Так я всегда думал… потому, что они и есть истинная магия, способная даровать жизнь даже бездушной кукле.
Я удивленно моргнул, смотря на него. Он говорил о ней. О Повелителе. Я так хотел замедлить время и продлить этот момент, но внезапно Кирит сотрясло, я покачнулся и ладонью уперся в ближайшую стену, трясти продолжало не только весь храм, но и все вокруг, я быстро оценил ситуацию, энергия Бездны циркулировала по всей пирамиде и концентрировалась на вершине, там что-то происходило. Я быстро спустился по лестнице, в Кирите не было окон, это были просто отверстия в стенах на подобие окон, отверстия в камне, по большей части представляющие собой ровный прямоугольник. Небо полыхало красным цветом, солнце скрылось… откуда-то с вершины пирамиды во все стороны разлетались огромные огненные шары, которые врезались в землю, все вокруг пирамиды уже пылало.
— Это огненный дождь, сильнейшее из разрушающих заклинаний Амэ…
Я повернулся к Харэ, его лицо оставалось спокойным, будто бы ничего не происходило.
— Не смотри на меня так. Он все вспомнил и его подсознание снова вырвалось наружу, не позволяя сознанию контролировать собственную силу. Иди к нему. Я здесь тебе не помощник. Ты спас его один раз, спаси и сейчас, если он тебе действительно нужен, — Харэ указал пальцем на ставшую заметной алую нить, которая крепилась на моем мизинце. — Иди, огонь очень опасен, даже если он не принадлежит драконам. Огонь есть огонь… он призван сжечь все, что приносит боль… Иди, спасай своего брата, Повелитель Смерти… Аки фон Штэтэрн.
Аки и Амэ фон Штэтэрн единственные в своем роде существа, которые перешли генетический предел развития Великих Королей и достигнув предела пустоты, переродились. Переродиться после пересечения предела пустоты удавалось не многим и при этом не превратиться в Демона Бездны. Считается, что павший Король — это Король, который переступил предел пустоты, и стал Демоном Бездны. Но и сам Повелитель Драконов и Серебряный дракон — живое доказательство того, что предел развития Королей можно переступить и превратиться в Повелителя. Аки и Амэ фон Штэтэрн стали третьим живым доказательством того, что это возможно. Перепрыгнув предел пустоты, они стали Повелителями Смерти — царями среди им подобных личей — некромантов.
5.Я бежал… сквозь бесконечные, мраморно-каменные коридоры Кирита к ближайшей телепортационной платформе, думая только об одном… нужно спасти Амэ… я предал его… с самого начала наша судьба была связана предательством и теперь ничего уже нельзя изменить. Теперь нужно устранять последствия этого выбора. Моего собственного выбора. Амэ был со мной в тот момент, когда я утащил их всех в Бездну вслед за собой… а я был с ним, когда его настоящая семья умерла… и ничего не сказал, я заставил его чувствовать вину за убийство своей семьи, полагая что правда нанесет ему непоправимый вред, который не позволил бы ему тогда встать с крыльца полыхающего дома и пойти дальше… я спас его и своим желанием упросил Повелителя запечатать его память, но всякое желание, однажды будучи исполненным, теряет со временем свою силу. Это один из основных принципов волшебства, и я забыл о нем… и теперь он снова страдает. Страдал всегда и на эти страдания обрек его я. Правда, даже самая жестокая всегда лучше самой искусной и добродетельной лжи.
