Палочники (ЛП) - Ли Эдвард

- Мошенническая ячейка?

- Вероятно. Вероятно, какой-то изолированный круг ЦРУ.

"Отлично, - разочарованно подумал Гарретт. - Это как раз то, что мне нужно".

Убель посмотрел.

- Так что, я так понимаю, у тебя есть весь пакет?

- Да. В инструкциях Свенсона подразумевалось, что ты объяснишь части, которые не подходят. Это как-то связано с самим Свенсоном, не так ли? И ребенком, сыном военного, по имени Дэнни Вандер, который утверждает, что его похитили.

- Ты выполнил свою домашнюю работу. У Свенсона и Дэнни Вандера есть одна очень важная общая черта.

Гарретт нахмурился. Он даже не мог предположить.

- Свенсона тоже похищали, - сухо сказал Убель.

Гарретт почувствовал себя так, будто ему на голову уронили цветочный горшок.

- Ты шутишь? Похищали?

- На транспортном средстве, очень похожем на то, что взорвалось над авиабазой Неллис в 1962 году.

Глаза Гарретта расширились, как жетоны игрового автомата. Он онемел от этой тряски информацией.

- Это были я, Свенсон, Фаррелл и Сандерс, - продолжил Убель. Он говорил ужасающим монотонным голосом, как будто признаваясь в убийстве. - Сандерс был нашим прикрытием. Фаррелл был самым высокопоставленным офицером в Военно-юридической службе, направлявшимся на работу в федералы в Апелляционном суде США, и, по слухам, в конечном итоге был назначен в Верховный суд.

- Другими словами, судья с серьезным влиянием.

- Именно так. Плюс был еще один парень, генерал в Арлингтон-холле...

- Армейская разведка, - узнал Гарретт.

Убель утвердительно кивнул.

- Когда он умер от старости, вот тогда Урслиг появился на горизонте. Свенсон завербовал его, потому что как агент ФБР он мог отслеживать любые действия Министерства юстиции против нас. Это была наша собственная маленькая теневая группа. Свенсон построил все это с нуля, и теперь, я думаю, ты задаешься вопросом, почему?

Гарретт мог только продолжать смотреть, недоверчиво.

- Ты прав.

- Потому что, когда Свенсона похитили вскоре после крушения Неллиса, инопланетяне... рассказали ему кое-что.

* * *

Дэнни устал рисовать, но все равно остался в подвале. К этому времени его родители уже перестали кричать друг на друга, но это не означало, что можно было вернуться наверх. Его мать была очень тихой, и его отец тоже. Больше всего Дэнни беспокоило молчание отца. Даже взгляд в его глазах был таким же ужасным, как и его крики. Поэтому Дэнни решил остаться здесь, пока кто-нибудь не позовет его на ужин.

Но прошло совсем немного времени, прежде чем...

"Нет, пожалуйста!"

Его лицо начало гореть, а затем его голова почувствовала, как будто кто-то сжимает ее гигантскими плоскогубцами.

"Нет..."

Головная боль вернулась. Внезапно он схватился за голову, из глаз текли слезы. Боль была сильной - так было всегда - но каким-то образом хуже всего были воспоминания, потому что головные боли всегда заставляли его вспоминать...

И он снова вспоминает. Но это кажется таким реальным, что иногда он не знает, вспоминает ли он на самом деле или это действительно происходит снова.

Сейчас он стоит внутри корабля, в высоком узком коридоре света. Он следует за одним из Палочников по коридору, и коридор гудит. Палочник берет его за руку, пятипалая рука Дэнни сжимает двупалую руку Палочника. Слева и справа он видит трапециевидные окна и думает:

"Ух ты!"

Потому что он знает, что сейчас на улице темно, но окна делают так, как будто на улице день, и он может видеть все в мельчайших подробностях. Он видит четырехлистный клевер в траве, он видит несколько древесных лягушек, карабкающихся по грязной ветке в ручье за ​​бейсбольным полем, он видит муравьев в листве.

Когда он смотрит вверх, он видит луну и все кратеры и вершины. Чем пристальнее он на нее смотрит, тем ближе она становится, пока он не видит даже флаг и части оборудования, которые астронавты оставили там наверху.

Он видит спутники, вращающиеся вокруг Земли.

Он никогда не боится Палочников, не здесь, не когда он с ними. Палочники добры к нему, и, кажется, знают о плохих вещах в жизни Дэнни. Они знают о его отце и матери, и знают, как плохо он себя иногда чувствует. Кажется, они сожалеют о чем-то.

Свет в коридоре был бы ослепительным, но Дэнни видит прекрасно. Корабль длинный и тонкий; он похож на белый туннель. Время от времени он проходит мимо предмета, установленного на изогнутой стене, который выглядит как элементы управления чем-то, с мигающими разноцветными огнями, похожими на щели.

Чем дальше Палочник ведет Дэнни по кораблю, тем громче становится гудение, но даже несмотря на то, что гудение громкое, он начинает слышать в нем что-то.

Что-то похожее на слова.

Слова в его голове.

Когда он добирается до того, что, как он предполагает, является задней частью корабля, яркий свет гаснет. Теперь он находится в более темной комнате, окрашенной в красные и желтые тона, и он видит, что там находятся еще несколько Палочников.

Затем первый Палочник поворачивается и наклоняется к Дэнни.

Теперь он видит лицо Палочника совсем близко, но это совсем не лицо. Скорее обрубок бледно-розовой плоти. Ни ушей, ни рта, ни носа. Только одна щель для глаз.

Щель моргает.

Дэнни совсем не боится, когда Палочник начинает говорить ему, что делать.

А затем...

А затем головная боль прошла, и Дэнни почувствовал себя хорошо. Он откинулся с того места, где лежал, положив голову на рабочий стол.

Он вспомнил, что ему сказал Палочник.

Он сказал ему, что именно делать и куда именно идти. Ему снова понадобится перчатка, конечно, та перчатка, которую они дали ему в первый раз, когда пришли.

Ну, это была своего рода перчатка. В ней было всего два пальца, поэтому она не подходила, но...

- Дэнни! - внезапно позвал сверху голос матери. - Ужин готов!

- Сейчас, мам!

Дэнни встал с табурета у верстака и поднялся по ступенькам подвала. Он надеялся, что сегодня у них будет что-то вкусное, например, рыбные палочки или сырные хот-доги.

- Не забудь выключить свет.

"О, да, - подумал он. - Я всегда об этом забываю".

Наверху лестничной площадки Дэнни выключил свет в подвале.

Затем внизу все погрузилось во тьму: штабеля старых коробок для переезда, накрытые простыней предметы мебели, которые больше не нравились маме, и все остальное старое подвальное барахло.

Тьма опустилась и на пару других вещей, которые Дэнни хорошо спрятал за коробками для переезда: зеленый холщовый мешок и оливково-серую коробку размером с переносной телевизор.

Рельефные буквы на коробке гласили:

СОДЕРЖИМОЕ: ОДИН (1) М-А-П-Б:

(МАЛЫЙ) АТОМНЫЙ ПОДРЫВНОЙ БОЕПРИПАС

ГЛАВА 11

Каждая работа требовала, так сказать, отборного гардероба. Прямо сейчас Сандерс носил армейскую парадную форму в звании полковника и имел фальшивые приказы о временном исполнении обязанностей на случай, если его остановят. Добраться до поста было несложно; он просто поехал дальше на "Хамви" с номерами армии США и наклейками с удостоверениями личности из Форт-Мида, штат Мэриленд. Приказы были получены и переданы.

"Сколько людей я убил?" - пришла внезапная и странная мысль.

Странная, потому что, честно говоря, это был первый раз, когда этот вопрос пришел ему в голову.

Вопрос терзал его несколько мгновений. Он не совсем понимал, почему, а потом подумал о старых женщинах на смертном одре, пытающихся вспомнить количество любовников в своей жизни. В конце концов, однако, Сандерс понял, что его счет смертей, вероятно, уже не поддается исчислению.

Сотни, он знал. Это было нормально.

Смерть в любом случае относительна.

На его коленях лежали детали черной полуавтоматической снайперской винтовки "Барретт" M82A2. По его довольно квалифицированному мнению, это была лучшая в своем деле, чистая и простая. В свое время Сандерс использовал их все: H&K, Steyr-Mannlicher, варианты Marine M40. Но эта посрамила их всех. Это была единственная дальнобойная снайперская винтовка, которая стреляла абсолютно ровно каждый раз.