Джим Батчер - Барабаны зомби
— С ними все в порядке, — произнес Билли.
— Это хорошо, — ответила Джорджия. — Что-то происходит. Ты видел его лицо?
— Ну, вид у него усталый, — вздохнул Билли.
— Не просто усталый. Он напуган.
— Возможно, — признал Билли, помолчав секунду-другую. — Ну и что, если так?
— А то, что как все плохо должно обстоять, если он напуган? — спросила Джорджия. — И это еще не все.
— Его рука.
— Ты тоже заметил?
— Угу. После того, как он отрубился.
— По идее он вообще не должен шевелить ею, — сказала она, и в голосе ее послышалось что-то вроде сожаления. — Ты же помнишь, какой он у нас, когда мы играем. Он и фишки-то с трудом в пальцах держит. А сегодня я слышал, как посох трещал в его пальцах. Я боялся, он его сломает.
Услышав такое, я даже зажмурился и покосился на руку в перчатке. Потом попробовал пошевелить пальцами. Они, типа, слегка дернулись.
— Он слегка изменился с тех пор, как получил этот ожог, — продолжал Билли.
— Раньше, — возразила Джорджия. — Это началось за год до того. Помнишь, как он пришел к нам на игру весь в бинтах под свитером? Это было через неделю после убийства в порту и той ложной тревоги в аэропорту. Вот сразу после этого и началось. Он как-то все больше отдаляется от нас.
— Думаешь, он имеет отношение к тому убийству? — с сомнением в голосе спросил Билли.
— Разумеется, нет, — сказала Джорджия. — Но мне кажется, он мог работать над этим делом и так или иначе знать погибшую. Ты же его знаешь. Возможно, он винит себя в ее смерти.
Я тряхнул головой, отгоняя воспоминание о красивой женщине с темными волосами, истекавшей кровью, пока рубка ее яхты медленно наполнялась водой. Ну, конечно, она сама выбрала порочный путь, который завел ее в беду. И все равно, это я не смог защитить ее от твари, отнявшей ее жизнь.
— Если он попал в беду, нам надо помочь ему, — заявил Билли.
— Да, — согласилась Джорджия. — Но подумай, Билли: лезть в его дела, возможно, не лучший способ сделать это.
— Что ты хочешь этим сказать?
— Я хочу сказать, он не хотел, чтобы мы везли его к нему домой. Знаешь, почему?
— Нет, не знаю. И ты тоже.
Она возмущенно фыркнула носом.
— Билли, он боится, что за его домом следят.
— Кто?
— Не кто, а что, — поправила Джорджия. — Мы ничего такого не ощутили и не унюхали. Если там действует магия, то, скорее всего, такая, которая нам не по зубам.
— Ну и что ты предлагаешь? — буркнул Билли. — Взять и вот так просто бросить его в беде?
— Нет, — вздохнула она. — Но, Билли, ты же видел, на что он способен. Мы видели, как он прорвался сквозь целую армию на поле битвы у фэйре. И ты сам только что рассказал мне, как он прихлопнул автомобилем других чародеев, а те выбрались из-под него целыми. Я не хочу сказать, что мы такие уж слабые, но одно дело охотиться на гулей, троллей и всяких там случайных вампиров, а совсем другое — мешаться под ногами у чародеев. Ты видел, какими энергиями они повелевают.
— Не боюсь я, — буркнул Билли.
— Ну и дурак, — произнесла Джорджия спокойно, так что это прозвучало не обидно. — Гарри не тот, что был прежде. Он ранен. И мне начхать на то, что он там говорит, но его раненая рука мучит его сильнее, чем надо бы. Ему теперь не нужно никаких подачек и скидок.
— Ну и что, ты хочешь оставить его биться в одиночку? — спросил Билли.
— Я не хочу сковывать его. Ты его знаешь: он заботится прежде о других, и лишь потом о себе. Он выступает в такой весовой категории, что мы только помехой для него станем. Надо все же и знать предел собственным силам.
Последовало долгое молчание.
— Ну и пусть, — произнес, наконец, Билли. — Не собираюсь я стоять в стороне, пока ему грозит опасность.
— Все, чего я хочу, — сказала Джорджия, — это чтобы ты его слушал. Если он не хочет нашей поддержки или считает, что впутывать нас в его дела слишком опасно, нам придется довериться ему. Он доверял нам в прошлом и ни разу не подставил. Просто обещай мне, что ты отплатишь ему тем же.
— Но... не могу же я просто взять и отвернуться, — пробормотал Билли.
— Я и не хочу, чтобы ты это делал, — ответила Джорджия. — Только... ты порой думаешь не головой, Билли, а зубами, — послышался звук поцелуя. — Я тебя люблю. Мы поможем ему всем, что в наших силах. Я просто хочу, чтобы ты понял: возможно, мы нужны ему не просто для махалова.
Скрипнул пол: кто-то, судя по тяжести, Билли отошел на два шага. Потом скрипнул стул.
— Не знаю, что мы еще можем делать.
— Ладно, — сказала Джорджия, открывая холодильник. — А те двое, чьих лиц ты не видел? Ты сумел достаточно близко к ним подобраться, чтобы обнюхать?
— Пытался, — вздохнул Билли. — Я стоял ближе других. Но...
— Но?
— Никакого запаха не уловил. Не успел. Гарри... Когда он переворачивал машину, была такая красная вспышка, а потом все, что я смог унюхать...
Я услышал пару шагов полегче — должно быть, Джорджия подошла и дотронулась до него.
— Что смог унюхать?
— Серу, — ответил Билли не совсем уверенным голосом. — Пахло серой.
Последовало молчание.
— Что это значит? — спросила Джорджия.
— Что я за него беспокоюсь, — сказал Билли. — Ты бы видела его лицо тогда. Ярость. Никогда не видел, чтобы кто-то так злился.
— Думаешь, он... что? Неуравновешен?
— Это ты у нас аспирант-психолог, — буркнул Билли. — Ты сама как считаешь?
Я взялся за ручку, поколебался секунду, а потом толкнул дверь.
Билли с Джорджией сидели в довольно просторной кухне; на столе стояли две открытые, но непочатые бутылки пива. Оба застыли, удивленно глядя на меня.
— Так что вы думаете? — негромко спросил я у Джорджии. — Мне это тоже интересно.
— Гарри, — произнесла Джорджия. — Я всего только аспирантка.
Я подошел к холодильнику и взял себе бутылку холодного пива. Пиво было американское, но я не слишком привередлив. Я люблю пиво холодным. Я свернул крышку, подошел к столу и подсел к ним.
— Я не ищу психотерапевта. Вы мои друзья. Оба, — я сделал глоток. — вот и скажите мне, что вы думаете.
Джорджия с Билли переглянулись, и Билли кивнул.
— Гарри, — сказала Джорджия. — Мне кажется, тебе надо с кем-нибудь переговорить. Даже неважно, с кем именно. Просто на тебя столько всего навалилось, что если ты не выпустишь хоть часть этого из себя, это может плохо кончиться.
— Люди говорят со своими друзьями, Гарри, — добавил Билли. — Нельзя свернуть абсолютно все в одиночку. А вместе чего-нибудь, да придумается.
Я сделал еще глоток. Билли с Джорджией тоже. Минут пять или шесть мы сидели молча.
