Игорь Шабельников - Гоблин
Дальше, в коттедже Андрея был обыск. По-видимому, тогда его личный телефон и попал в руки службы собственной безопасности Конторы. Телефон до сих пор включен. Контакты этого телефона отслеживаются, и абонентов даже пытаются отлавливать.
И ещё любопытный факт – за самим Гарринчей тоже следят! Кто, зачем и почему – пока неясно.
Вот, пожалуй, и все факты. Все остальные вопросы, в том числе и о судьбе Андрея, остаются открытыми.
По-видимому, я задремал, начавшийся моросящий дождь меня просто убаюкал. Очнулся я от мотоциклетного треска, байкеры начали собираться возле клуба. Значит, скоро начало матча. Пощелкав кнопками и покрутив ручки автомобильной магнитолы, поймал спортивную волну. Точно, полчаса до матча, а «Германа всё нет», в смысле Гарринчи. Ладно, подождем ещё, больше ждал.
Вот и начало матча, а Гарринча так и не появился. Меня начинает бесить непредсказуемая непоследовательность поведения этого человека. Какие, к чёрту, дела могли его задержать, что он не приехал посмотреть матч?!
Черт, второй тайм, а Гарринча так и не приехал! Может он со своими подопечными фанатами уехал на матч в Киев? Теоретически, по времени, мог успеть. Но нет, это вряд ли – куратор не может позволить себе такую роскошь, как сорваться и поехать посмотреть матч в Киев.
Матч заканчивается, а Гарринчи всё ещё нет. Ещё один день потерян без толку! Ну нет, так дело не пойдет! Если Гарринча в городе, то я его вытащу к бару.
Рассовав кое-какие вещи по карманам и нацепив на шею фанатский бело-голубой шарф, направился в бар.
Бар, вопреки прогнозу бармена, был заполнен почти полностью, свободные места оставались только у барной стойки. Пять минут до окончания матча, счет ничейный, но «Динамо» он устраивает, как я понял, по разнице забитых и пропущенных они выходят вперёд. Посетители напряжены, нервно реагируют выкриками на атаки и контратаки команд, в баре стоит периодически стихающий гомон. На меня, кроме бармена, никто не обратил внимания. Я направился к стойке. Бармен приветливо кивнул мне, как старому знакомому. Чтобы не кричать, я просто показал бармену два пальца. Бармен меня понял, налил и пододвинул мне две кружки пива. Я повторил классический трюк распития пива, то есть первую кружку выпил махом до дна. Положил деньги за пиво на стойку, и, не обращая внимания на сдачу, забрал вторую кружку, и сдвинулся от бармена поближе к телевизорам.
Оставшиеся минуты тянулись очень медленно, я устал кричать и замирать вслед за остальными, изображая из себя рьяного болельщика. Наконец финальный свисток. Все вскочили со своих мест, обнимаются, кричат, свистят и улюлюкают. Наконец всеобщая эйфория стала стихать. Часть посетителей бара, похватав краги, каски и флаги, поспешила на выход, поделиться своей радостью с городом. Часть, с пустыми кружками, направилась к бармену. Остальные, прежде чем идти к бару, пошли в туалет. Допив своё пиво, я пристроился в хвост последним.
Дождавшись, когда туалет опустел, я заперся в кабинке. Достал пластину одноразового телефона. Позвонил в пожарную часть, сообщил, что в баре «у Гарринчи» случился пожар. Потом выставил «таймер» самоуничтожения на три минуты, снял свой фанатский шарф и примотал им телефон к дымовой шашке. Потом, деактивировав телефон, положил сверток в корзину для бумаг. Нарвав туалетной бумаги и забросав ею свёрток, пошел на выход.
Направился к барной стойке. Оставшиеся немногочисленные завсегдатаи бара встретили меня косыми взглядами и перешептыванием. Ну конечно, эйфория прошла, и они наконец-то заметили чужака. По всему видать, не любят тут чужаков.
Взяв у бармена кружку пива и орешков, я уселся за свободный столик. Один из посетителей поднялся из-за стола и направился к бармену. Ага, это, наверное, и есть Румын, сейчас начнёт выяснять, кто я, и зачем я здесь.
Замечательная вещь эти аргусовские телефоны – из коридора, ведущего в туалет, повалил густой дым. Всем стало сразу не до меня. Суматоха, крики «Пожар», бармен кинулся к огнетушителю, посетители бросились на выход. Я присоединился к убегающим.
На улице начала собираться толпа, к посетителям бара стали присоединяться зеваки. Я затесался в дальние ряды любопытствующей толпы. Из дверей бара повалил дым, из дыма вынырнул бармен, в руках он держал огнетушитель. Бросив, по-видимому, пустой огнетушитель, бармен присоединился к толпе и начал кому-то названивать. Кому, кому? Ясно кому – Гарринче. Вот из-за этого звонка и затевалась вся эта бодяга с «пожаром». Теперь, если Гарринча в городе, то он непременно примчится к бару, а если нет, придется выследить бармена и отнять у него этот телефон.
Буквально через пару минут к бару с воем сирены подкатила пожарная машина. Из машины выскочили пожарники, стали разматывать пожарные рукава. Двое пожарных надели дыхательные аппараты и с фонариками вошли в бар.
Через три минуты они вышли из бара и дали отбой операции. Пожарные начали, не торопясь, сворачивать рукава. В это время подкатил Гарринча на своём «мерсе». Гарринча вышел из машины, к нему подбежал бармен, и они вдвоем пошли к начальнику пожарников.
Фортуна мне сегодня просто улыбалась – Гарринча забыл поставить машину на сигнализацию! Надо рискнуть, фортуна любит рисковых. Отделившись от толпы, я медленно стал пятиться к машине Гарринчи. Улучив момент, я открыл дверку и юркнул на заднее сиденье «мерса». Достал из кармана фанатскую чёрную шапочку, вывернул её наизнанку и, проделав в ней ножом прорези для глаз, натянул на голову. Вот и шапочка пригодилась.
Через полчаса Гарринча сел в машину, завел её и, пристегнувшись ремнём безопасности, поехал. Дав Гарринче отъехать от бара пару кварталов, я сел, нажал кнопку «выкидушки» и приставил лезвие ножа к горлу Гарринчи.
– Тормози, – прошептал я на ухо Гарринче.
Гарринча, вначале вроде как дернулся, но я прижал лезвие ножа сильнее, и Гарринча повиновался, остановил машину.
– Бритва, я ни в чём не виноват! – сказал Гарринча.
Ага, он принял меня за Андрея. Это хорошо. Значит, он уверен, что Андрей жив и на свободе.
– Заткнись и вынь ствол, только медленно, – снова прошептал я.
Гарринча послушно вынул из наплечной кобуры «Макаров». Я левой рукой взял пистолет и, сняв его с предохранителя, приставил дуло пистолета к голове Гарринчи. Убрав нож в карман, я просунул правую руку между кресел и ощупал правый карман пиджака Гарринчи. Пусто, только телефон – забрал его. Переложив пистолет в правую руку, ощупал левый карман – запасная обойма. Проблема начального вооружения сама собой разрешилась.
– Выходи из машины, надо поговорить. Чёрт его знает, сколько и какого типа жучков в твою машину напихано, – прошептал я.
