Элтон Иван - Адский поезд
— Хорошее купе, — произнесла Аня, — никого нет. Можно всю дорогу спать, или книжки читать.
— Да, — согласился Костя.
— А Саша — в плацкарте едет?
— Да. А ему нравится. Он там будет паркуром заниматься по плацкарту. Туда-сюда. Туда-сюда. Найдет слушателей, будет им реп читать. Ему как раз это и нужно. А, ну рассказ свой еще прочтет.
— Ты это без зла говоришь?
— Да. Без всякого.
— А-а-а-а.
— Нет, правда. А чо мне?
— А знаешь, а мне кажется, что со злом.
— Ну честно, это тебе кажется.
— Ну и ладно. Будешь «пепси»?
— Да.
Аня любила всякие разные модные напитки. Она также не могла терпеть грязных рук. Некоторые даже считали, что у нее мания — при любом удобном случае она бежала к раковине, чтобы вымыть руки. Так было и теперь. Она, собралась было, в туалет, прихватив с собой тюбик жидкого мыла и полотенца, но Костя ее остановил:
— Сейчас все туалеты закрыты. Как только покинем санитарную зону, откроют.
— Что же делать?
— Не знаю.
— Я столько всего трогала! Поручни. Дверные ручки! Представляешь, сколько может быть микробов! Бацилла! Да ты вообще легкомысленен на счет этого!
— Что еще?
— Да что же ты, Костя? И этого достаточно.
— Хорошо. Протри руки влажной салфеткой.
— А, точно. Салфетки! Хотя, от салфеток, не тот эффект. Ты знаешь, что проводился анализ гигиенических салфеток, и было выяснено, что мытье рук в 150 раз эффективнее протирания!
И вот, Аня протерла руки влажной салфеткой, и все было теперь хорошо. В-общем — хорошо. Ведь могло быть и 15о раз лучше! Поезд тронулся. Мимо потянулись привокзальные сооружения, ряды гигантских алюминиевых бочек, запасные колеса, маневровые тепловозы, семафоры и прочие обязательные атрибуты железнодорожной жизни. Локомотив подал сигнал.
— Как хорошо, — произнесла Аня, — а знаешь, я решила поспать.
— А как же руки? Ты же протерла, но не помыла! А надо помыть.
— И тебе надо помыть.
— А я ничего не трогал.
— Не рассказывай. Протирай.
— Ладно.
— Ну ты меня разбудишь, когда мы выедем из Москвы. Я с полчасика посплю, а ты меня разбудишь, ага? Правда же, Костик?
— Хорошо.
Костя, на самом деле, был рад такому повороту. Он боялся, что Ане вдруг вздумается встретиться с Сашей. Под каким-нибудь предлогом. Хотя, никакого предлога и не было, да и все это были лишь домыслы. Он вынул из спортивной сумки mp3 плеер, включил радио, выбрал канал и ни о чем не думал. Костя вообще любил ни о чем не думать.
Когда Аня заснула, он решил ее не будить. Сам же отправился в вагон-ресторан за минеральной водой, так как от «пепси» уже не на шутку першило в горле.
С минуту он простоял у окна. Поезд набирал обороты, продвигаясь внутри каких-то технических зон. Косте представился сюжет из альтернативного бреда Саши Петькина, танк «Т-90», окруженный со всех сторон немецкими «тиграми», и он усмехнулся. Поезжай, мол, Саша, там от тебя и щепки не оставят.
Он шел два вагона. Радио в плеере тараторило, но Костя не слушал. Его интересовало совсем другое. Но он сам не мог понять, что же это. Так бывает с людьми, когда подсознание пытается что-то подсказать, но они не могут дешифровать это тайное чувство.
Это словно закодированная строка.
В тамбуре следующего вагона Костя остановился, глядя, как за окном потянулись зеленые сады пригорода. Он, было, закурил, но передумал. У Кости была с собой пачка сигарет, но он не курил, а так — баловался, за компанию, и — очень редко. И вообще, именно Аня и приучила его к эпизодическому употреблению никотина.
Эта пачка лежала у него в кармане уже две недели — невостребованная.
Он стоял и смотрел на убегающую зелень, пытаясь понять, что же его взволновало. Так бывает, например, когда у человека есть какие-то долги, и это продолжается довольно долго. В определенный момент, он уже не понимает, в чем же суть тревог — он начинает вздрагивать безо всякой причины. Кажется, что весь мир на тебя наступает. Чувство, подобное этому, вдруг пришло к нему. Он сосредоточился, пытаясь справиться сам с собой.
— Ну чо, едем? — спросил его парень рабочей наружности, лет тридцати, небритый, в спортивном костюме.
— Угу, — ответил Костя словно сам себе.
— Да что там?
Костя услышал резкий запах спиртного.
— Куда мы едем? Ты хоть понимаешь, куда мы едем? Ничего ты не понимаешь? Ты думаешь, я это просто так говорю? Нет. Я все знаю. Братуха, дай прикурить.
Костя достал зажигалку. Лицо парня было сухим и вытянутым, и где-то в уголках глаз виднелись какие-то странные тени. Впрочем, на лице у любого человека, даже у хронического алкоголика, что-то есть. Это нужно лишь суметь увидеть.
— Так вот, — парень глубоко затянулся. У него была сигарета без фильтра. — Бог дает, бог и берет. А это не бог, братан. Пойми. Это не бог.
Костя отшатнулся.
— Запомни это! — услышал он уже за спиной. — Ты еще поймешь! Именно ты! Именно ты!
Костя был удивлен. Не тому, что услышал, а тому — как он это воспринял.
Казалось бы — какой смысл слушать пьяный бред. В поездах всегда полно самого разного, непонятного, народу.
— Черт.
Он стоял, смотрел в окно, но там не было ничего интересного. В голове, точно муха, металась какая-та мысль, и он все не мог ее поймать.
ЧТО-ТО ДОЛЖНО БЫЛО БЫТЬ ЗА ОКНОМ.
Костя даже посмотрел сам на себя в отражении в стекле.
— Это жара, — сказал он.
Ему тотчас пришли на ум слова Сергей Сергеева, который был родом из Краснодара про жару. Мол, эта жара — это не жара.
Но, с другой стороны, какая разница — жарко или холодно, когда ты едешь к морю.
Так он стоял минут пять, меняя фокусировку зрачков. Глядя сам на себя, он несколько раз улыбнулся.
Готично?
Конечно.
Еще модно говорить — «готишно», но Костя контркультурные сайты не посещал.
Он улыбнулся и показал зубы. Что это? Что это за зубы? Костя сощурился, пытаясь выяснить, что же он видит. В этот момент поезд стал поворачивать, обращаясь окнами к солнцу, и глаза Косте ударил солнечный зайчик.
В закрытых глазах отразился темный силуэт, и Костя еще некоторое время стоял, пытаясь рассмотреть его.
— Ерунда, — сказал он сам себе.
Конечно, ничего другого и не могло быть. Но, придя в вагон-ресторан, он не на шутку разволновался. Попросил у бармена бутылку минералки. В этот момент рядом с ним появился Саша Петькин.
— Йоу, чувак! — воскликнул он.
Костя икнул. У него не было слов. Он вообще не знал, что сказать.
— Джо Вокер! — воскликнул Саша.
Костя вздрогнул.
— Вот!
Он увидел перед собой сначала указательный палец, а затем — бутылку «Джо Вокера».
