Ким Харрисон - Режим черной магии
— Вот именно! — воскликнула я, и он моргнул в недоумении. — Это не работа! — я ожесточённо размахивала кухонным полотенцем. — Это рабство. Ты принадлежишь ему, телом и душой. И ты сделал это нарочно! Мы могли бы найти другой способ, чтобы дать тебе тело. Твое собственное даже, возможно! Но нет. Ты прыгнул прямо в объятия демона, ни словечком ни обмолвившись о помощи!
Он подошел ко мне, но не прикоснулся.
— Будь я проклят, но демонское проклятие было единственной возможностью снова стать живым, — сказал он, дотрагиваясь до своей груди. — Я знаю, что делаю. Это не навсегда. Когда-нибудь я уничтожу это демонское отродье и буду свободен.
— Убьешь Ала? — выдохнула я недоверчиво; он до сих пор верил, что сможет это сделать.
— Я буду освобожден и сохраню свое тело, — он сжал мои руки, и я поняла, насколько холодными были мои пальцы. — Поверьте мне, Рэйчел. Я знаю, что делаю.
О Боже! Он такой же чокнутый, как и я. Была.
— Ты с ума сошел? — воскликнула я, вырываясь из его объятий. — Ты думаешь, что ты самый сильный со своей черной магией? Ал — демон, и я не думаю, что ты понимаешь, на что он способен. Он играет с тобой!
Пирс прислонился к столу, и отблески пламени от очага замерцали на его жилете.
— Вы действительно полагаете, что я не знаю, что делаю?
— Да, я полагаю, ты не знаешь! — с издевкой произнесла я, используя его же собственные слова. Его отношение приводило меня в бешенство, и я посмотрела на чашу на столе со стертыми именами тех, кто думал, что они умнее демона, и чьи души теперь навечно запечатаны в бутылке в шкафу какого-нибудь жителя Безвременья.
Пирс встал. Почесав подбородок, он заметил:
— Ну что же, я полагаю, вам нужны доказательства?
Я напряглась. Дерьмо. Доказательства?
— Эй, подожди, — попросила я, опуская полотенце на стол. — Что ты делаешь? Ал вернул тебе тело, но он также может его и забрать.
Пирс лукаво приложил палец к носу.
— Возможно. Но он должен поймать меня сначала.
Я перевела взгляд на проволочный браслет из зачарованного серебра, закрепленный на его запястье. Пирс мог перемещаться по лей-линиям, чего я не умела, но серебро закрывало к ним доступ. Он не мог уйти.
— Что это? — уверенно проговорил он, и я моя челюсть отвисла, когда он провел пальцем по проволоке, растягивая ее, словно резинку, и освободил запястье.
— К-как? — пробормотала я, наблюдая, как он вращает браслет вокруг пальца.
Дерьмо на тосте. Ал обвинит в этом меня. Точно обвинит!
— Браслет изменен таким образом, чтобы я мог переходить из комнаты в комнату. А я изменил его еще больше, — сообщил Пирс, сверкая глазами, и сунул проволоку в задний карман. — Я не ел нормальную пищу, не воняющую жженым янтарем, уже целую вечность. Я принесу вам что-нибудь, чтобы согреть ваше холодное сердце.
Я в панике шагнула вперед.
— Ты не можешь уйти! Если Ал узнает, что ты можешь перемещаться, он…
— Убьет меня. О да, детка, да, — Пирс отлично усвоил современный сленг. Засунув руку в другой карман, он выудил горсть монет, просматривая их.
— Ал пробудет у Тритон еще примерно минут пятнадцать. Я сейчас вернусь.
Его акцент почти исчез. Совершенно ясно, что он специально им играл по желанию, что еще больше меня обеспокоило. Что же он скрывает?
— Ты навлечешь беду на мою голову! — воскликнула я, но он исчез, одарив меня напоследок лукавой усмешкой. Комната погрузилась в темноту, и зачарованный браслет Пирса звякнул об пол. Сердце выпрыгивало у меня из груди, пока я смотрела на кухню, освещенную только тусклым светом от очага. Он ушел, и мы оба будем в дерьме по уши, если Ал узнает. С колотящимся сердцем я уставилась на жуткий гобелен. Во рту пересохло, и в отблесках огня в очаге — там явно что-то двигалось. Сукин сын! Я подошла к проволоке и положила ее в карман. Ал, конечно же, обвинит меня. Будто я сняла этот чертов браслет с руки Пирса. Я подошла к каминной полке, где хранились свечи. Ковырнув ногтем воск, чтобы использовать его как объект для фокусировки, я сжала его вокруг фитиля и подключилась к лей-линии.
— Consimilis calefacio, — пробормотала я дрогнувшим голосом, когда энергия потекла через меня, заставляя фитиль загореться, и в этот момент все лампы в комнате зажглись. Я подпрыгнула, сбивая свечу с каминной полки.
— Я могу объяснить! — воскликнула я и потянулась за свечой, которая катилась к бокалу Мистера Рыбы.
Но это оказался Пирс, убиравший волосы с глаз, держа в руках два высоких стакана из-под кофе.
— Ты идиот! — зашипела я, когда свеча столкнулась с пергаментом, и он загорелся.
— Как молния с небес, госпожа ведьма, — Пирс, смеясь, протянул мне кофе.
Боже, я хочу, чтобы он говорил на нормальном английском. В бешенстве я спихнула бумажки с камина на черный мраморный пол, и стала тушить их ногами. К запаху гари добавилась вонь горящей резины, и я с проклятьем схватила миску с водой и опрокинула на бумаги. Глаза заслезились от черного дыма. Вроде резиной больше не воняло, надеюсь, не так уж все плохо.
— Ты жопа! — закричала я. — Ты понимаешь, что было бы, если бы Ал вернулся и подумал, что ты сбежал? Ты подумал об этом или ты полный кретин? Надень это обратно!
Разозленная, я бросила в него серебряную проволоку. Его руки были заняты, и он не стал ловить ее. Браслет полетел в гобелен, затем упал на пол. Опустив руки с кофе, Пирс пытался поймать мой взгляд. Его энтузиазм явно ослабел.
— Я не сделал бы ничего, что причинило бы вам вред, госпожа ведьма!
— Я не госпожа ведьма!
Не обращая внимания на кофе, я смотрела на горелую бумагу и мокрую грязь на полу. Опустившись на колени, я схватила полотенце со стола, чтобы вытереть пол. Я почувствовала аромат малины и смесь итальянского кофе, мой желудок зарычал.
— Рэйчел, — проговорил Пирс тихо. Я не обращала на него внимания, пока вытирала пол. С отвращением я закинула полотенце на стол. И застыла. Бутылочка с аурой больше не была зеленой.
— Рэйчел? — на этот раз вопросительно окликнул он, и я подняла руку, изучая воздух, глаза защипало.
Дерьмо, я сожгла имена и залила их заряженной водой, намочившись сама.
— По-моему, у меня проблема, — прошептала я и дернулась, чувствуя, будто моя кожа в огне. Взвизгнув, я хлопнула ладонями по одежде. Когда незнакомая аура окутала меня, силясь захватить мою душу, мною овладела паника. Вот дерьмо. Дерьмо. Дерьмо. Я активировала проклятие. У меня большие неприятности. Но что-то шло не так: проклятье прожигало меня. Демоны слабаки. Они всегда делали свои чары безболезненными. А это было каким-то неправильным. Боже. Что-то не так, что-то не правильно.
