Ирина Андреева - Месть ведьмы
Просто сидеть в ванне было ужасно скучно, а песок в оставленных Еремеей часах пересыпался слишком уж медленно. От нечего делать я стала смотреть, как падают мелкие песчинки, пока у меня не закружилась голова. Стеклянный корпус часов начал расплываться, песчинки полетели куда-то в разные стороны, а некоторые прямо мне в лицо. Колючими брызгами они ударяли в нос, рот и щеки, оставляя на коже маленькие точечки, точечки растекались по телу и превращались в большие уродливые черные пятна.
– А-а! Что это? Что происходит? – захотелось крикнуть мне, но во всем теле была такая слабость, что я не могла произнести ни слова.
Я снова взглянула на часы и увидела чье-то лицо, плывущее мне навстречу из глубины тумана и дымки. Казалось, лицо словно опутано черными водорослями. Оно придвигалось все ближе и ближе, и стало ясно, что это вовсе не водоросли, а какая-то огромная черная клякса, пятно краски, залившее ровно половину лица… Да я же видела его! Это портрет из ведьминой прихожей! – подумала я, и в ту же секунду лицо на портрете открыло видимую половину рта, да так широко, будто готовилось меня проглотить.
– А-а-а! – закричала я и проснулась.
Я лежала, свесившись с бортика ванны, рядом на столике стояли часы, в которых как раз пересыпались последние песчинки.
Приснится же такая ерунда!
Вода в ванне уже остыла, мне было неуютно и холодно. Перед глазами вновь возник образ того лица, и сердце защемило неясной тревогой…
Ох, бедовая моя голова, попала же я в историю!
Вернувшись в комнату, я застала Еремею за странным занятием: она держала в руке перстень и водила им вокруг большой зажженной свечи, то и дело «надевая» кольцо на пламя.
– А что это вы такое сделали? – спросила я, когда та закончила.
– Это оберег для тебя. Надень его на безымянный палец правой руки, – и колдунья протянула мне перстень с изображением распятья. – Не снимай до тех пор, пока не пройдет полнолуние. Ты вот сейчас искупалась, и все, что ведьма успела забрать, к тебе вернулось. Не веришь? Давай прочти какой-нибудь текст.
Недолго думая, я прочла надпись над одной из коробочек со стола Еремеи:
– «Перетертые корешки одуванчика».
– Ну, и? – вопросительно посмотрела на меня колдунья.
Я вновь хорошо вижу вблизи! Эта, как ее там, дальноногость, исчезла без малейшего следа.
– Здорово! – обрадовалась я. – Спасибо! Спасибо! Спасибо! – и взяла оберег. На вид это было самое обыкновенное медное колечко. – Ой, но оно мне велико! – вопросительно подняла я глаза на Еремею, и в тот же миг почувствовала, что кольцо плотно сидит на моем пальце. Чудеса, да и только – кольцо само уменьшилось в размере.
– Ведьма, когда поймет, что ее план нарушен, будет страшно злиться, а этот перстень ей не позволит причинить тебе вред. Поняла? Не снимай его ни в коем случае, пока не пройдет первый день полнолуния.
– А что будет в первый день полнолуния? – спросила я.
– Именно в этот день, а вернее, в эту ночь у ведьм будет шабаш.
– А разве ведьмы до сих пор летают на шабаши? И вы тоже полетите?
– Ты, наверное, думаешь, что знахарь и ведьма – это одно и то же? – смеясь спросила Еремея. – Нет, Ира, я – потомственная целительница, у нас дар вылечивать, ставить обереги, соединять разрушенные семьи передается из поколения в поколение по женской линии. А ведьмы… Они тоже обучены всяким колдовским премудростям, но используют силу только для себя, любят подшутить зло над кем-то, напакостить. Они любят хвастаться друг перед другом, ценят красоту, молодые девичьи краски… Скоро шабаш, и у каждой теперь главная задача – омолодиться, выглядеть как можно лучше и привлекательней. Ты вот у той старушки дома прялку не заметила?
– Да, – кивнула я, смотря на знахарку во все глаза и слушая во все уши.
– Так вот, прялка эта не для того, чтоб пряжу прясть, а для того, чтоб силы из тебя черпать. Она вечером у окна сядет, начнет песенку петь – заклинание колдовское, тянет нитку, а по этой ниточке вся молодость из тебя к ней и уходит.
– А если… если я сниму случайно колечко, то что будет? – робко спросила я, и глаза Еремеи тотчас стали строгими и суровыми. – Ну, мало ли, вдруг… я из интереса, просто так спрашиваю.
– Если ты снимешь перстень, то останешься беззащитна, и ведьма тут же этим воспользуется. Посмотри на следы на запястье: ей нужна была твоя кровь. И для того, чтобы возобновить колдовство, тоже понадобится хотя бы капелька. Она будет стараться снова заманить тебя к себе и поранить руку.
– Ну, уж этого не случится! – уверенно сказала я. – Чтоб я еще раз подошла к ее дому? Да никогда и ни за что! Больше я в роли жертвенной овцы, то есть ягненка, не буду! Пусть только попробует подойти ко мне, я сразу перейду на другую сторону улицы.
– Ты не знаешь ведьм, они очень хитры, – покачала головой Еремея. – Я бы посоветовала тебе держать ухо востро. До шабаша три дня, и лучшим вариантом было бы вообще не выходить все это время из дома. Если ведьме удастся возобновить свое колдовство, то никакие ванны уже не помогут, вернуть отнятые силы ты сможешь, только добыв в ночь шабаша ее кровь. Ее кровь должна коснуться твоей кожи, иначе ты навсегда останешься старухой, и я ничем не смогу тебе помочь. Если у тебя получится – вся свора ведьм сразу бросится в погоню. Сумеешь в город от них удрать – считай, победила, а если догонят, то высосут всю энергию из тебя, все силы, все соки и между собой поделят.
Я поежилась. Да, перспективка непривлекательная. Что, если эта карга-ведьма сможет добраться до меня? Ой-ой-ой! В сердце снова защемила тревога. На мгновенье мне стало так жутко, что предметы вновь поплыли перед глазами и откуда-то из глубины комнаты на меня надвинулось уже знакомое лицо.
– Что с тобой? – вздрогнула я от прикосновения рук знахарки. – Тебе плохо?
– Мне вдруг показалось…
И я рассказала Еремее про свой сон в ванной.
– Что ж, та ведьма уже поняла, что колдовство ее было напрасно, и начала на тебя охоту. Лицо с портрета – ее лицо. Но только не старое, как сейчас, а молодое, такой она себя хочет видеть. На портрете видна лишь половина изображения потому, что пока у нее есть только желание, цель. Но если ее желание осуществится и ведьме удастся вытянуть из тебя силы, то черная краска, застилающая часть лица, исчезнет.
– Ясно, – вздохнула я. – В самом деле, побуду лучше дома, раз так рискую стать донором молодости.
– Знаешь что, – призадумалась знахарка, – я дам тебе на всякий случай еще вот это. – Еремея встала из-за стола, подошла к одному из шкафов и протянула мне большой стеклянный флакон, заполненный бордовой жидкостью. – Ты можешь плохо себя почувствовать, ведь ведьма будет читать заклинания, чтобы все для себя поправить. Это поможет избавиться от недомогания. Наполни ванну водой, налей в нее три столовые ложки этой жидкости и окунись. Тебе все понятно? Учти, завтра я уезжаю в монастырь на моление, и если что-нибудь случится, ничем не смогу тебе помочь.
