Карла Яблонская - Тень сфинкса
Она поставила чашку на пол в самой середине комнаты и пошла к книге освежить в памяти само заклинание. «Хорошо, что внутрь не надо принимать. Смесью следовало намазать макушку, ладони и ступни. Мне нужно снять свои туфли!» — подумала она.
Пейдж отлягнула свои сандалии и стянула носки. «Так, ну а теперь что?»— проговорила она, заглядывая в книгу; Ага, свечи, Точно. И какую-нибудь подставку для коричных палочек, чтобы они, не прожгли чердачный пол.
Она установила белую свечу позади чашки с заварившимися травами, а коричную палочку прямо перед свечой. Пейдж снова и снова перечитывала заклинание, пока совершенно не уверилась в том, что сможет повторить его без запинки. «Вперед!»
— Она опустилась на колени рядом со своей, магической установкой и попыталась сосредоточиться на том животном, в которое собралась оборотиться. В ее голове мелькал исключительно кошачий образ. Что ж, Пейдж действительно любила кошек и часто с интересом наблюдала за их грациозными движениями. Ей нравились их независимость, чувствительность и игривость. Она сама чем-то походила на, кошку, о чем когда-то сказал ей ее старый друг.
«Отлично, — произнесла Пейдж, усмехнувшись. — Или, наверно, как я вскорости скажу — потрря-усающе!»
Все готово. Она зажгла спичку и держала ее всего в нескольких дюймах от свечного фитиля; где в области ее живота затанцевали сотни бабочек. Она совершала довольно крупный шаг вперед в колдовском деле, в своем собственном, магическом мастерстве.
«Приступим». Пейдж поднесла спичку к фитилю, и тот медленно разгорелся. Теперь пути назад нет.
Сосредоточившись на свечном пламени, — Пейдж следовало припомнить образ животного, в которое она хотела, обратиться, и прорисовать его на колеблющемся язычке пламени Она позволила желанному образу спокойно сформироваться в своей голове, не давая векам сомкнуться. Сначала нужно размышлять о свойствах выбранного животного, а потом осторожно перемещать их на себя, — так говорилось в инструкции.
Пламя мерцало и подрагивало. Пейдж погрузила ладонь в отвар и стала мазать им затылок, кисти рук, а потом ступни. Затем она подожгла коричную палочку от свечного пламени, и стала медленно читать заклинание из, «Книги Теней».
Беру то, чем являюсь,
Обращаю в то, чем буду.
Сила животного и моя.
Образ мой и образ его,
Который приму.
Палочка корицы наконец задымилась, и Пейдж положила ее на тарелочку рядом со свечой. Понизив свой голос до шепота, она повторяла снова и снова, уставившись на синюю сердцевину свечного пламени: «Я — кошка, я — кошка…» Пейдж почувствовала, как внутри ее возникает некая сила, слова ее начинают звучать все громче и громче. Тело ее вздрогнуло, а волосы поднялись дыбом от возникшего статического заряда, но она продолжала вглядываться в пламя и удерживать в голове яркий кошачий образ.
В какое-то мгновение ее голос сорвался на визг, пламя свечи полыхнуло так, словно стало чуть ли не горящей бочкой напалма, а затем вновь сократилось до своих привычных размеров. И тут Пейдж выдала чрезвычайно напугавший ее саму звериный звук, сразу же отвлекший ее от заклинания.
— Что такое я выдала?! — Очень громко выразила свое изумление Пейдж.
Но вместо собственных слов она услышала громкое «мрр-м-я-у?!».
Пейдж уставилась на свои когти. «Когти?!» Прыгнув к стенному зеркалу, она с дрожью посмотрела на свое отражение.
Перед ней в зеркале стояла кошка!
Глава 2
— Я сделала это! — воскликнула Пейдж.
Она подпрыгнула на месте, когда услыхала совсем непонятное и незнакомое «мрр-м-я-у!» вместо собственного голоса.
В зеркало на нее смотрело отражение маленькой кошки с блестящей, темно-коричневой, как и ее волосы, шерсткой. Кончики ушей и нос были совершенно черными. Карие глаза — совсем круглые, и как глубоко Пейдж ни вглядывалась в них, она никак не могла обнаружить там свое человеческое естество.
«Надо же, и правда, сработало. — Она выгнула спину. — Хм-м, неплохо, все же кошки такое проделывают нечасто… — Она постаралась вытянуть передние когти, так что каждый коготок показался наружу. — Просто чудесно, все как и должно быть».
Сосредоточившись, она дернула хвостом, но это движение почему-то вдруг напугало ее, и она вытянулась в струнку, вглядываясь в свое отражение. «Кошмар! Я стала обыкновенной кошкой, гоняющейся за своим хвостом! Почему я так глупо себя веду?» — Пейдж внезапно захихикала. На самом деле почему-то не издала ни единого звука, только почувствовала легкую дрожь в теле. «Я еще никогда не видела смеющуюся кошку, — вдруг поняла она. — Любопытно, есть ли у них вообще чувство юмора».
Пейдж стала осторожно прохаживаться по помещению, приноравливаясь к своей новой четырехногой походке. Пол показался ей упругим. Вытянув вперед переднюю лапу, она принялась ее разглядывать. «С вами, пожалуй, поудобнее будет, чем даже с шипованными ботинкам» — обратилась она к своим коготкам.
Все пять чувств Пейдж стали значительно острее. Усы ее трепетали, отмечая каждое дуновение воздуха, ощущая массу всяческих запахов: отвара трав от магической установки, лакового состава, которым пользовалась Пайпер для поделок из дерева, и сильный запах кофе, исходивший от ее собственной кружки на столе. Пейдж подобралась, к кружке, склонила к ней голову и с фырканьем отвернулась: ее любимы напиток теперь отнюдь не привлекал ее. «Вот так перемена! Чтобы мне и вдруг перестал нравиться кофе? Кошмар!»
«О, а вот эти пылинки на самом деле такие смешные!» Кошка Пейдж припала к полу, а затем резко прыгнула вперед, и пылинки разлетелись кто куда. Охота, оказывается, — дело очень возбуждающее, и когда солнечный свет от окна обозначил на полу новое яркое пятно, ей вновь страстно захотелось прыгнуть. «Хм-м-м…» Солнечные лучи сильно нагрели ее меховую шубку, отчего Пейдж начала выгибаться дугой. Каждый ее мускул трепетал, под живительным теплом солнца.
Легкий ветерок из чердачных дыр вновь заставил пылинки танцевать в воздухе вокруг нее. Но кошка Пейдж так разнежилась на солнышке, что теперь лишь слепо щурилась на них. Она зевнула. «Живи и другим дай пожить, — подумала она. — Что, в конце концов, для меня какие-то пылинки?»
Странный бурчащий звук заставил ее вскочить на все четыре лапы. «Что это?» Но оно прекратилось почти сразу же, как и началось. «На самом деле, — подумалось ей, — звук прекратился, как только я почувствовала беспокойство» И тут на нее нашло: «Неужели это опять была я? Разве это я сейчас мурлыкнула?» Пейдж радовалась тому, что никто не видит как она сама себя пугает.
