Мишель Роман - Джонни Рики Звезда (СИ)
Жизнь конечно дерьмовая, но уж какая есть.
Бывает и хуже. Точно бывает.
Джонни насухо обтерся полотенцем, надел чистые трусы и, почистив зубы, вышел из ванной комнаты. Его немного подташнивало, после вчерашней гулянки, которую они с Тиф, устроили накануне вечером в её квартире (его лучшей подруге нравилось, когда её называют полным именем Тиффани, но из вредности он этого не делал). Обычные такие посиделки двух лучших друзей: дешевое пиво, остывшая пицца и откровенные разговоры, восемьдесят процентов из которых касались, конечно, темы секса.
А как же, им обоим не так давно исполнилось всего по двадцать.
Прикончив по четыре банки пива на каждого, они уже собрались спуститься на улицу и взять еще по парочке банок в круглосуточном магазинчике «Альф» (Тиффани и Джонни никогда не сомневались, что продовольственная лавка названа в честь главного героя одноименного сериала), но им помещали. С вечерних смен вернулись родители Тиф, не скрывавшие своего пренебрежительного отношения к лучшему другу дочери. И дело тут было вовсе не в том, что родители опасались, что мальчишка из неблагополучной семьи поимеет и бросит их дочь. Дело было в сексуальной ориентации Джонни, о которой судить можно невооруженным взглядом.
Им даже ничего не нужно было говорить Джонни в глаза, он всё видел по выражению их лиц и брезгливым взглядам.
Есть только две разновидности натуралов в этом мире — одни ненавидят открыто в лицо, а другие у тебя за спиной.
Он пошел домой и завалился спать и проспал бы большую, половину нового дня, если бы снова ни этот кошмар про отчима, вылезающего из гроба. Отогнав плохие воспоминания, Джонни заглянул в комнату матери, которая по совместительству была гостиной, но гостей в их квартире практически никогда не бывало. Мать сидела на своем привычном месте в старом кресле напротив телевизора. С раннего утра и до поздней ночи, (а иногда и вовсе не прерываясь на сон, пока Джонни со скандалом не выдирал вилку из розетки) женщина смотрела сериалы на каждом канале. Она порой забывала есть, или спрашивать ел ли что-нибудь сегодня её сын, но помнила имена всех героев и могла рассказать линии сюжета из разных сериалов. Вся жизнь этой душевно больной женщины сводилась к ящику с лампочками. И когда Джонни Бианка входил в обклеенную пожелтевшими обоями комнату матери, его сердце сжималось от боли, о которой он никому никогда не рассказывал и не расскажет, в страхе что его начнут жалеть.
Пусть обзывают, смеются, тычут пальцами и бросают в спину камни, но жалеть меня не надо. Засуньте свою жалость в…
Если отбросит все плохое и грустное, то день, похоже, обещал быть замечательным. Он уже таким стал. Сияющие золотом лучи рассвета осторожно, будто боясь кого-то обжечь, медленно наполняли комнату, преображая её до ослепительного блеска. Такой сияющей комната матери бывала только в редкие дни на рассвете. И можно было легко поверить, что в их доме царит покой и умиротворение, что этот яркий мерцающий свет никогда не гаснет. И даже бездумно глядящая в экран телевизора женщина, в такие моменты казалась моложе и прекрасней.
— Ма, ты и не ложилась, да? — наблюдая за расползающимися тенями в правом углу комнаты, в пустоту спросил Джонни.
Она его не услышала.
Парень прошел через комнату и выдернул вилку из розетки. Экран телевизора ярко вспыхнул и медленно погас. На удивление, женщина не проявила агрессии, ни стала, как обычно устраивать скандал из-за отключения телевизора. Она немного посидела, не двигаясь, смотря на потемневший экран, взбила руками подушку и опустила на нее голову.
— Ричард! — обрадовавшись, словно впервые за долгое время, увидев сына, назвала она его полным средним именем. Мать без исключений обращалась к Джонни именно средним именем (так как дали его в честь отчима, когда тот сделал предложение беременной женщине). Сам Джонни имя Ричард на дух не переносил, но считал приемлемым, когда его зовут сокращенно «Рики». А историю своего полного имени он считал необходимым рассказывать всем, кто ему приглянулся.
— Мама, ты должна немного отдохнуть… — начал он свою занудную, нотационную речь, но женщина его прервала; улыбнулась и раскинула руки для объятий. Джонни растерянно присел на край дива и посмотрел матери в глаза.
Идиотка.
Это жестокое слово, против его воли возникло в голове. Он очень сильно её любил, он не мог представить жизни без этой странной женщины, но глядя ей в глаза, видел одно лишь безумие, подчеркнутое глупой улыбкой. Джонни был наедине ни с матерью, а с тем, что наглухо её окутало, не давая возможности быть собой. Она глубоко под слоем отрешенности и вызволить мать не представляется возможным.
— Ричард, ты должен с ней познакомиться! — переполненная радостью заявила женщина.
— С кем на этот раз мам?
— Её зовут Вероника Марс. Представляешь? Такое необычное имя! Я хочу, чтобы вы познакомились, она мне очень понравилась. — пребывая в трепетном восторге, хлопая в ладоши и параллельно брызгая слюной, продолжила она свои бредни.
Речь, конечно, шла не о какой-то настоящей девушке, с которой женщина познакомилась и теперь хочет представить её сыну. Она с восторгом рассказывала о героине телевизионного сериала, живущей подростковыми проблемами и параллельно расследующей убийства.
— Ладно, ма я завтра же первым рейсом полечу в Голливуд, или где они там снимают всю эту ерунду и предложу Веронике Марс выйти за меня. А потом привезу её к нам в квартиру, уверен, она сойдет с ума от счастья.
— Да! Ричард, мы будем так счастливы втроем. Я испеку оладьи к вашему приходу. — продолжая фантазировать на свои безумные темы, женщина наконец улеглась и Джонни накрыл её пледом.
— Спи, ма. А завтра ты захочешь, чтобы я женился на Меган Фокс.
Джонни уже хотел встать и выйти из комнаты, когда она нежно обхватила его запястье и задержала. Он обернулся и просвет в её туманном взгляде, поразил. Чистый разум. Сейчас с ним была она, его настоящая мама.
— Я очень, очень сильно тебя люблю. — дрожащим голосом мыслящего и понимающего что говорит человека, прошептала она, будто опасаясь что кто-то их услышит и снова спрячет её в глубине безумия.
— Я очень тебя люблю! — повторила она громче и расцеловала его щеки и лоб. — Никогда этого не забывай. Руки медленно освободили его от объятий, и она плавно вернула голову на подушку, снова пропадая в глубине бессознательности.
— Мамочка… — Джонни Рики еще немного хотел побыть наедине со своей здравомыслящей матерью, ощутить, что она любит его по-настоящему и хочет заботиться, но подобные этому просветы, случались невероятно редко.
