Рене Маори - Никогда не смотри через левое плечо
– Анна Торн, домоправительница, – нотариус кивнул в сторону женщины постарше, и Фил тут же перевел на нее взгляд, – получает в свое полное владение флигель из двух комнат, а также ежегодное пособие на его содержание. Элен Бауман, горничная, – кивок в сторону младшей, – наследует коралловое ожерелье, серебряный браслет с бирюзой и золотое траурное кольцо с ониксом.
Краузе почтительно указал на палисандровую шкатулку, стоящую на столе:
– Это все ваше, Элен. Вы ведь проработали всего полгода.
Потом сообщалось, сколько жертвуется на Барнебский собачий приют. Все как обычно. Елизавета Карми не отличалась оригинальностью. Так уж принято, что богатые обязательно завещают что-то собачьим приютам. Но она пошла дальше, завещав сумму, в два раза меньшую, государственной школе, когда-то выстроенной на ее деньги.
Наконец нотариус перешел к последней и самой волнующей части завещания:
– Все остальное движимое и недвижимое имущество, акции и деньги, находящиеся на банковских счетах, завещаю своему внучатому племяннику Леониду Карми. Подписываю это завещание в трезвом уме и твердой памяти. Такова моя воля. Елизавета Карми.
– Аминь! – взвыл в полной тишине осчастливленный Филипп и тут же испуганно зажал рот обеими руками.
Но Алекс даже не бросила на него строгого взгляда. Она сидела, словно придавленная всей этой кучей денег, и только испуганно смотрела на нотариуса, который уже сбросил с себя налет официальности и о чем-то беседовал с Анной Торн. Ленни тоже был ошеломлен таким поворотом. Только вчера он узнал о наличии древней родственницы, а сегодня вдруг стал миллионером. Они переглянулись и вдруг засияли радостными улыбками, уставившись друг на друга влюбленными глазами.
– Так не бывает, – прошептала Алекс. – Мне это снится?
– Нет, – покачал головой Ленни. – Это наяву. Мы теперь богаты.
Но тут легкая тень как предчувствие пробежала по его лицу.
– Главное, чтобы мы были счастливы, – добавил он, словно опасаясь спугнуть фортуну, – как были счастливы до этого.
Алекс подошла к слугам.
– Надеюсь, вы останетесь в этом доме? – робко спросила она Анну и Элен. – Я никогда не… не жила в таком большом доме.
– Ну, конечно, я-то останусь. Куда же мне теперь из собственного дома? – произнесла с достоинством Анна. – Вот и у меня теперь есть собственность. А Элен – как захочет.
– Наверное, нужно будет еще нанять няньку и кухарку, – продолжала Алекс. – Или кухарка есть?
– Нету. У вашей бабушки слуги не задерживались. Одних конюхов сменилось на моей памяти штук десять. Просыпаешься утром, а он уж и расчет взял.
– Конюхов? – удивилась Алекс.
– Для ухода за лошадьми. Раньше-то много лошадей держали, а сейчас только две и остались. Госпожа состарилась и перестала кататься верхом. И автомобили есть в гараже. Но я, правда, не разбираюсь в них. Вы сами водите?
Алекс только пожала плечами. Машины у них не было, и водить она так и не выучилась. Правда, у Ленни были права. Наверное, теперь их придется обновлять и как-то подтверждать.
– Теперь можете осмотреть дом и все вверенное вам имущество, – объявил нотариус. – На обед я не останусь, спасибо. Вынужден вас покинуть.
Он кивнул и вышел из комнаты на негнущихся артритных ногах.
Обе служанки тоже удалились, пробормотав что-то насчет обеда. Фил радостно вскочил с дивана и закружился по комнате, исполняя какой-то варварский танец радости.
– Мы будем здесь жить? – кричал он. – Это все наше? А своя комната у меня будет? Давайте все-все осмотрим прямо сейчас.
– Ты пока побегай по дому, – милостиво разрешил отец. – После обеда нужно собираться домой. Поезд ждать не будет.
– Опять поезд? – скривился Фил. – У нас же теперь есть автомобиль.
– Мы даже не видели его. И скажи на милость, кто его поведет? Так что возвращаемся так же, как и приехали. Сколько еще будет возни со всем этим… Оформление, переезд. Готовься к трудовым будням, сын.
Фил умчался, словно маленький вихрь, дающий волю своей радости на просторах океана.
– Пойдем и мы? Взглянем хоть одним глазком, – умоляюще прошептала Алекс. – Это должно быть очень интересно.
Жилых этажей было два. В первом располагались кухня, гостиная, столовая, библиотека, кабинет и странная комнатка с обитыми выцветшим сиреневым шелком стенами. На втором – были спальни и комнаты для гостей. Всего семь комнат по обеим сторонам длинного коридора. К одной – самой большой – примыкала гардеробная с огромным зеркалом и вместительными стенными шкафами. Скрипучая деревянная лестница вела на третий этаж, но дверь оказалась запертой.
– Потом попросим ключи и все осмотрим, – решила Алекс. – А теперь обедать, и домой.
Обед оказался шикарным. Фил, получив на десерт огромную порцию шоколадного мороженого, почувствовал себя абсолютно счастливым. Алекс, захватив чашку кофе, отправилась в кухню в надежде получить разъяснения из первых рук. А именно, прямо из рук Анны.
– Изумительный ухоженный дом, – начала она издалека, желая немного польстить домоправительнице. – Все так и блестит. А что это там за комната рядом с гостиной?
– Это которая? – тут же отозвалась словоохотливая Анна. – Лиловенькая, шелковая?
– Угу…
– Это курительная. Мужья госпожи Елизаветы все сплошь курили, вот и сделали специальную комнатку с системой вентиляции. Ваш-то курит? Вот и ему комната пригодится. Оттуда только мебель вынесли несколько лет назад. Ну да, она на третьем этаже. Снесем вниз, коли понадобится. А то и новую купите…
– Там заперто…
– Заперто, – согласилась Анна. – А чего ж не запереть? Мебель там старая и всякое барахло. Дому этому много лет, еще до рождения вашей бабушки был построен. И хозяев сменилось много. Вот и устроили наверху что-то вроде склада. Ведь, согласитесь, места полно, зачем же еще целый этаж? И, между прочим, оттуда есть лестница на чердак. Чердак здесь просторный и тоже завален всякой ерундой. Да сами потом все увидите. А старушка одна жила, и, почитай, никто ее не навещал. Вот и внук объявился только на похоронах.
Алекс улыбнулась:
– Мы даже не знали о ее существовании. Бабушка никогда не была знакома с внуком. Ленни ведь двоюродный внук. Это же дальняя родня. А что, своих детей у нее не было?
– Не было, – подтвердила Анна. – Мужья вот умирали все. А детей она не хотела. Кто их поймет, этих богачек…
Анна осеклась, решив, что сказала лишнее. Но, уверившись, что Александра не приняла последние слова на свой счет, успокоилась.
– И я говорю, денег много, а детей Бог не дал.
– И что же, друзей у нее тоже никаких не было?
