Роберт Блох - Кошмар в ночи
Если бы машина была на ходу, я бы попытался догнать ее. Но даже в этом случае шансы поймать беглянку практически равнялись нолю. Едва ли она побежала по дороге.
Через две-три минуты я вернулся в дом и закрыл входную дверь.
Барбара уже отнесла стаканы на кухню. Мы молча поднялись наверх. Только когда я выключил свет, и мы улеглись, жена сказала:
— Бедная Марджери! Мне так жаль ее!
— Мне тоже.
— Знаешь, в какой-то момент я почти поверила ей. Иногда эти фантастические истории оказываются правдой.
— Знаю, — проворчал я. — Но весь этот средневековый вздор об убийствах больных в клиниках — самая обычная мания преследования.
— Ты уверен, Боб?
— Конечно, уверен. Должен признаться, я тоже в какой-то момент засомневался. Знаешь, что перевесило чашу весов?
— Что?
— Бред об ищейках. Это уж слишком. Только нездоровый ум способен такое придумать.
— Все равно у меня неспокойно на душе. Может, все же стоит позвонить шерифу? Или этому доктору Корбелю, или Фредди?
— Зачем вмешиваться?
— Но бедняжка убежала из клиники и…
— Не беспокойся, ее найдут, — успокоил я жену. — О ней позаботятся.
— Никак не могу успокоиться. Все время думаю о том, что она рассказала. Как, по-твоему, Лео действительно пристает к пациенткам?
— Я же тебе сказал, это мания преследования, Барбара. Все, что рассказала Марджери — о Фредди и его подружке, об убийствах — все чистейший вымысел. Забудь об этом.
Жена успокоилась. Через несколько минут мы услышали какой-то шум, очень неясный и далекий. Но я узнал его.
— Что это? — спросила Барбара.
Я сел на кровати, прислушиваясь. Шум усиливался. Через пару минут он начал затихать.
— Что это было? — повторила Барбара.
— Не обращай внимания. Всего лишь бродячие собаки. Я солгал. Я родился и вырос на Юге. Ни один южанин не спутает лай ищеек, идущих по следу, с тявканьем бродячих собак.
1955
