Лана Синявская - В когтях у сказки
Чаще всего, особенно при посторонних, Касперу удавалось убедительно разыгрывать из себя обыкновенного глупого кота, у которого на уме сплошные глупости вроде мышей, вкусной еды и соседских кошечек. Но это было сплошным притворством. Каспер был здоровенным, угольно-черным персом-переростком, под свалявшейся шкурой которого таились неуемные жизненные силы. Его шерсть, несмотря на использование самых лучших кошачьих шампуней и кондиционеров, больше напоминала один большой колтун. Его морда выглядела так, будто на нее наступил по меньшей мере мамонт. Впрочем, это как раз являлось признаком персидской породы, о чем Каспер никогда не забывал, как и о том, что он – ведьмин кот: когда он шествовал по улице, даже злые дворняги с визгом прятались по кустам.
Анна выпила большую кружку крепкого, очень сладкого чая, с облегчением избавилась от плотного сценического грима, прошла в спальню и с наслаждением растянулась на белых простынях. На соседней кровати посапывал Ник. Не об этом ли она мечтала? Сон в мягкой постели благоустроенной квартиры европейской столицы, запах листвы, врывающийся вместе со свежим ветерком в распахнутые окна, тишина ночного города, изредка прерывая шумом машин.
Возможно, это и есть ее воплощенная мечта. Но куда девать странное, неуместное в этом раю, предчувствие надвигающейся катастрофы? Анна посмотрела на сладко спящего сына и улыбнулась в темноте. Возможно, все еще закончится хорошо. Возможно.
Каспер мягко вспрыгнул на постель, прошел по самому краю и потерся о ее лицо, громко мурлыча колыбельную. Он еще немного помассировал ее когтистыми лапами и плотно ввинтился подмышку, уверенный, что всем приличным котам давно пора спать, а думу думать можно и утром.
Разбудил ее колокольный звон, плывущий над городом. Ник промычал что-то в подушку, явно неодобрительное, и отвернулся носом к стенке. Анна легко соскочила с кровати, шагнула к окну, чтобы прикрыть створку и залюбовалась.
Далеко впереди, среди деревьев и красных черепичных крыш, церковный шпиль поймал первые лучи солнца и засиял тонкой золотой иглой. С колокольни вспорхнули птицы, громко хлопая крыльями. Сладко пахла цветущая липа под самым окном.
Анна перевела взгляд на часы – всего лишь полвосьмого. Спала она совсем недолго, но чувствовала себя бодрой и полной сил. Прихватив со стула свою одежду, она бесшумно выскользнула из комнаты. Каспер деловито семенил следом, готовый следовать за любым, чей путь лежал в сторону холодильника. Хозяйка действительно пошла на кухню и Каспер законно рассчитывал на плотный завтрак, раз уж других развлечений здесь не предусмотрено.
На улицу ему выходить запрещалось. Никто не сомневался в его способности постоять за себя, но в этой стране со зверьем было строго: приличным кошкам и собакам не полагалось бродить по округе без присмотра. Каспера немедленно изловили бы специальные службы и отправили в приют до выяснения, а это означало большие сложности.
– Придется тебе потерпеть, – сочувственно сказала Анна и в качестве компенсации положила в миску дополнительную порцию свежей курочки.
Против курочки Каспер не возражал и немедленно уткнулся мордой в миску, так, что хозяйка не успела заметить хитро блеснувший желтый глаз мохнатого разбойника. По его мнению, ей не стоило знать о том, что Каспер уже дважды выбирался на свободу, используя в качестве парадной лестницы старую липу под окном. Ник, разумеется, был в курсе, но не выдавал кота из солидарности.
Нельзя сказать, чтобы Каспер был от города в полном восторге. Скорее – наоборот. Он обшарил окрестности на предмет любовной интрижки или, на худой конец, хорошей драки, но так и не обнаружил ни одной бесхозной зверушки. Те, что на поводках – никуда не годились, к ним прилагались бдительные хозяева. Заскучав, он немного полазил по помойкам и вновь облом: мусорные баки у этих чудиков сияли девственной чистотой и отвратительно воняли моющим средством.
Окончательно заскучав, Каспер разыскал табунок крупных собак, уселся напротив, приглашая поиграть в салочки, и долго им улыбался, но псы отчего-то испугались и удрали в парадный подъезд.
Нет, в этом городе решительно нечем было заняться.
* * *Ник все еще не проснулся и Анна решила, что успеет купить что-нибудь вкусное к завтраку, тем более, что впереди-два выходных дня, а в этой стране свято чтили трудовой кодекс: в субботу и воскресенье ни один магазин не работал.
Первым делом девушка заскочила в крошечную пекарню, благоухающую свежевыпеченным хлебом. Хозяева быстро запомнили новую покупательницу и теперь встречали ее такими же радушными улыбками, как и других местных жителей. Здесь вообще не жалели улыбок. От всеобщей искренней вежливости Анна поначалу чувствовала себя неловко, но быстро расслабилась и теперь тоже улыбалась всем без разбора, не боясь, что ее поймут как-то не так.
Девушка наполнила специальный бумажный пакет горячими, хрустящими булочками с кунжутом и прихватила пару сэндвичей с копченой индейкой-здесь их готовили изумительно. В соседнем магазинчике к покупкам добавились йогурт, густая сметана и свежие сливки, а так же кусок нежно-розовой ветчины для Ника и несколько упаковок моцареллы для нее. Любимый сыр Анны стоил здесь сущие копейки, раза в три дешевле, чем дома и она лопала его в свое удовольствие с помидорами и пахучим базиликом по три раза на дню.
Правда, другой модный в России продукт, стоивший здесь не дороже картошки, Анну разочаровал. Спаржу она выбрала сочную, белоснежную, только что с грядки, – впрочем, другой здесь не держали, – сварила ее по всем правилам, но съесть не смогла. На вкус деликатес напоминал лежалую свеклу. Оставалось удивляться энтузиазму российских приверженцев здорового образа жизни. Хотя, на вкус и цвет…
Чтобы купить овощей, пришлось перейти на другую сторону улицы. Глаза разбегались, хотелось всего и сразу, но сначала Анна уверенно направилась к лотку с помидорами и сладким перцем. Местный язык выучить не представлялось возможным, но, к счастью, почти все продавцы понимали английский.
– Еще брокколи, пожалуйста, – попросила Анна. Продавец кивнул и тут же принялся обрывать с кочана покрытые росой упругие внешние листья, прежде чем положить его на весы.
– И не лень тебе готовить в такую жару? – вяло поинтересовались у нее за спиной на родном языке.
– Нет, – миролюбиво улыбнулась Анна, узнав голос Виолетты. – Я люблю свежие овощи.
– Ясно, на диете сидишь, – понимающе ухмыльнулась женщина, – а я вот ем, что хочу и предпочитаю мясо. – Она с удовольствием огладила свои весьма рельефные телеса.
Анна не стала объяснять, что диета тут ни при чем, да и Виолетта не нуждалась в объяснениях. Несмотря на раннее утро, коллега была при полном параде: густо наложенный макияж расплылся от жаркого солнца, высоко взбитые обесцвеченные волосы напоминали продукцию валяльно-чесального комбината периода глубокого застоя. Платье цвета «вырви глаз» в блестках, гораздо более короткое, чем стоило бы носить в ее возрасте – а дамочка разменяла шестой десяток – выглядело просто убийственно. Прохожие оборачивались, но Виолетта самоуверенно принимала их брезгливое любопытство за восхищение.
