Дин Кунц - Блудный сын
Капали чернила, капала кровь, иголки поблескивали, стукались друг о друга: иногда Небо использовал две разом.
— Принимаясь за такую татуировку, мне следовало предложить болеутоляющее. В монастыре есть опиум, пусть мы и не поощряем его использование.
— Я не боюсь боли, — ответил Дукалион. — Жизнь — океан боли.
— Даже сюда мы приносим с собой свои воспоминания.
Старый монах выбрал пузырек с малиновыми чернилами, продолжил работу, маскируя уродливые впадины и бугры, создавая татуировкой некую иллюзию нормальности.
Работа продолжалась в полном молчании, которое в конце концов прервал монах: «Татуировка отвлечет любопытный глаз. Разумеется, даже такой сложный рисунок не сможет скрыть все».
Дукалион поднял руку, чтобы коснуться зудящей татуировки, которая покрыла ту часть лица, что раньше была нагромождением рубцов и шрамов.
— Я собираюсь вести ночной образ жизни, не привлекая к себе внимания, как часто бывало и прежде.
Вставив притертые пробки во все пузырьки, тщательно протерев иглы, монах встретился взглядом с Дукалионом.
— Еще раз, пока ты не ушел… монетка?
Оторвавшись от спинки кресла, Дукалион правой рукой выхватил из воздуха серебряную монету.
Небо наблюдал, как Дукалион крутит монету между пальцами (заставляет ее шагать, как говорили фокусники), демонстрируя удивительную ловкость, особенно если учитывать внушительные размеры кистей.
Впрочем, такое мог сделать любой хороший фокусник.
Зажав монетку между большим и указательным пальцами, Дукалион подбросил ее в воздух. Поднимаясь, она сверкала в свете свечей.
Дукалион вновь поймал ее, зажал в кулаке… разжал пальцы, чтобы показать, что на ладони ничего нет.
Этот трюк обычно входил в арсенал любого хорошего фокусника. И завершил бы он этот трюк, достав монетку из-за уха Небо, что Дукалион и сделал.
Поражало монаха то, что происходило потом.
Дукалион вновь подбросил монетку. Поднимаясь, она сверкала в свете свечей. А потом, на глазах Небо, монетка просто… исчезла.
Достигла верхней точки, показалась орлом, решкой, снова орлом — и исчезла. Не упала на пол. И рук Дукалиона не было рядом.
Небо видел этот фокус много раз. Наблюдал его с расстояния нескольких дюймов и все равно не мог сказать, куда девалась монетка.
Он часто медитировал на предмет этого ребуса. Но разгадки не нашел.
Вот и теперь Небо покачал головой.
— Это настоящая магия или все-таки фокус?
Дукалион улыбнулся.
— А как насчет хлопков одной рукой?
— Даже после стольких лет ты все равно тайна за семью печатями.
— Как и сама жизнь.
Небо внимательно оглядел потолок, словно рассчитывал увидеть монетку прилипшей к одному из вырезанных и раскрашенных цветков лотоса. Потом вновь посмотрел на Дукалиона.
— Твой американский друг написал на конверте семь различных фамилий.
— Я пользовался куда большим числом.
— Проблемы с полицией?
— Давно уже не было. Просто… частенько хотелось начать с чистого листа.
— Дукалион…
— Имя из древней мифологии… нынче редко кому известное. — Он встал, игнорируя пульсирующую боль от множества уколов.
Старик поднял голову, чтобы поймать его взгляд.
— В Америке ты вернешься в карнавальное шоу?
— Там для меня места нет. Уродов более не показывают. Такие зрелища противоречат нынешней политкорректности.
— А чем ты занимался до того, как стал участвовать в шоу уродов?
Дукалион повернулся к освещенным свечами мандалам на стене, его новую татуировку укрыла тень. Когда он заговорил, его глаза коротко блеснули, вспышкой молнии в глубине облаков.
— Они называли меня… Монстром.
Новый Орлеан
Глава 2
В утренний час пик автомобили на шоссе А-10 двигались столь же плавно, что и воды реки Миссисипи, на берегах которой раскинулся Новый Орлеан.
Детектив Карсон О'Коннор свернула с шоссе в пригород Метерье, рассчитывая, что по жилым кварталам удастся проехать быстрее, но ее ждал неприятный сюрприз.
Едва ли не на первом перекрестке она угодила в пробку, которая никак не желала рассасываться. Так что ей не оставалось ничего другого, как злиться, барабаня пальцами по рулю седана. Чтобы окончательно не задохнуться, она опустила боковое стекло.
Несмотря на раннее утро, улицы уже превратились в пекло. Никто из ведущих выпусков теленовостей, знакомящих зрителей с прогнозом погоды, не говорил о том, что на мостовой в такой день можно поджарить яичницу. Они покидали школы журналистики с достаточным количеством серого вещества, чтобы знать, что на этих улицах можно поджарить и мороженое.
Карсон жара нравилась, а вот влажность — нет. И она собиралась со временем перебраться в другое жаркое, но более сухое место. Скажем, в Аризону. Или в Неваду. Или в ад.
Не продвигаясь ни на фут, она какое-то время следила за передвижением минутной стрелки на часах приборного щитка, а потом, подняв голову, поняла, в чем причина пробки.
Двое молодых парней, одетых в цвета местной уличной банды, перегородили проезжую часть, хотя горел зеленый свет. Еще трое ходили от автомобиля к автомобилю, стучали в стекла, требовали денег.
— Протрем лобовое стекло. Два бакса.
Двери запирались одна за другой, но ни один автомобиль не мог миновать перекресток, пока водитель не расставался с указанной суммой.
Главарь банды возник у окна Карсон, самодовольный, ухмыляющийся.
— Я протру вам лобовое стекло, леди.
И поднял грязную тряпку, должно быть, выуженную из какого-нибудь городского канала.
Тонкий белый шрам на загорелой щеке со следами наложенных швов указывал: в тот день, когда его полоснули ножом, в отделении неотложной хирургии дежурил доктор Франкенштейн. Редкая бороденка бандита свидетельствовала о дефиците тестостерона.
Тут он присмотрелся к Карсон.
— Эй, симпатичная леди? Что вы делаете в этой жалкой колымаге? Вы созданы для «Мерседеса». — Он поднял один из «дворников», отпустил, и «дворник» стукнулся о стекло. — Где у вас голова? Хотя при таких длинных ногах голова и не нужна.
Седан без полицейских знаков отличия очень помогал в повседневной работе детектива. Однако, когда Карсон ездила на черно-белой патрульной машине, ей не приходилось выслушивать такой вот треп.
— Ты нарушаешь закон, — сказала она ему.
— Кто-то этим утром не в настроении?
— Лобовое стекло чистое. Это вымогательство.
— Я прошу два бакса за то, что протру его.
— Я советую тебе отойти от автомобиля.
Паренек поднял грязную тряпку, собираясь вымазать лобовое стекло.
![Игорь Агеев - Неспортивная история [Сценарий, использовавшийся в фильме «Куколка»]](/uploads/posts/books/276798/276798.jpg)
