Глеб Соколов - Вуду. Тьма за зеркалом
Схема «419» – вид мошенничества, наиболее распространенный среди нигерийских преступных группировок. Их костяк находится в самой Нигерии, но щупальца тянутся в этнические африканские общины, проживающие по всему миру. Название схемы соответствует номеру статьи нигерийского уголовного кодекса – по ней судят изобличенных в этой деятельности жуликов.
Криминальное ноу-хау основывалось на двух фактах: государственный аппарат Нигерии невероятно поражен коррупцией. Но многих бизнесменов из западных стран это не отпугивает – они готовы играть в нечестные игры, так как страна чрезвычайно богата нефтью и прочими сырьевыми ресурсами.
Нигерийцы-преступники, проживавшие в США, Великобритании и других странах, выбирали объект для разработки – бизнесмена или фирму, анализировали его характер, слабые стороны, вид деятельности. После чего от их сообщников в самой Нигерии по электронной или факсимильной почте бизнесмен получал сообщение – так называемое четыреста девятнадцатое письмо.
Притом что о деятельности нигерийских мошенников уже ходила недобрая слава, отличить четыреста девятнадцатое письмо от подлинного делового предложения было невероятно трудно. Мошенники под видом нигерийской фирмы или государственного чиновника предлагали установить контакт, делали запрос на какой-либо вид продукции, предлагали поучаствовать в тендере… Подобное предложение вполне могло исходить и от добропорядочных нигерийских партнеров.
Дальше наступала фаза операции, во время которой жертва должна была, с одной стороны, убедиться в том, что она ничем не рискует, а с другой – согласиться, в силу коррумпированности нигерийского госаппарата, играть по определенным, отличным от западных, правилам. К примеру, быть готовой передать нигерийским партнерам определенную сумму на подкуп того или иного чиновника.
Все подробности делового сотрудничества были выстроены очень убедительно: не говоря уже о подлинных бланках фирм и учреждений, реальных образцах подписей и номерах контрактов, зарегистрированных в соответствующих органах, преступники очень часто имели сообщников и среди влиятельных чиновников. Если нужно было, они взламывали компьютерные базы данных и добывали оттуда секретную информацию. Очень часто дотошный западный партнер проверял схему бизнеса по независимым каналам и в результате так и не обнаруживал подвоха. Сам предмет мошенничества варьировался очень широко – от квот на поставку нефти по дешевой цене до содействия за определенную плату в покупке дома на Западе для вконец проворовавшегося и желающего покинуть страну нигерийского госслужащего. Все зависело от финансовых возможностей и степени доверчивости жертвы в Европе или Америке. Особенно же активны мошенники были в Лондоне.
Иногда поначалу жертва даже получала определенные денежные суммы со стороны нигерийских партнеров и радовалась удачному новому бизнесу. Но в конце происходило всегда одно и то же… Опять-таки в зависимости от ситуации жертва либо перечисляла деньги на «приобретение экспортной лицензии», либо осуществляла поставку товара без предоплаты, либо давала деньги на взятку… Вот тут мошенники исчезали…
Поскольку жертва с самого начала была готова нарушить закон, пусть и не своей страны, а Нигерии, и, как правило, какой-то элемент бизнеса базировался на нарушении закона, вернуть свои деньги было весьма трудно. Лондонские нигерийцы исчезали, а ехать в Африку не всякий решался, да и кому и на что там было жаловаться?! Правда, несколько особенно упорных западных бизнесменов, потерявших большие деньги, все же добрались до Нигерии. Одни из них исчезли без следа, похищенные и убитые местными преступниками, другие, потеряв уйму времени и совершив дополнительные траты на адвокатов, подкуп полиции, все-таки вернулись ни с чем восвояси.
В некоторых случаях по ходу «совместного бизнеса» нигерийцы начинали запугивать своих опутанных «деловыми обязательствами» жертв – угрожали убийством в случае отказа перевести деньги. Но это были редкие ситуации, и здесь африканцы, как правило, проваливались, и дело заканчивалось арестом. Все-таки «четыреста девятнадцатая» была схемой, чистой от насилия. «Смешение жанров» не приносило ничего «хорошего».
При всей «засвеченности» схемы поток четыреста девятнадцатых писем носил какой-то пульсирующий характер. Даже если он на время ослабевал, и лондонской полиции начинало казаться, что мошенники побеждены, то очень скоро возобновлялся с новой силой, и очередная группа бизнесменов оказывалась вовлеченной в сети «выгодных предложений и крупных заказов» из Африки.
– От почты я проследил за негром. Он привел меня к тому самому бакалейному магазину, где ты меня освободил. Дальше, поскольку у нас с тобой крайне мало времени, я пропущу некоторые подробности… Я долго вертелся и в этом магазине, и в этом национальном квартале, даже познакомился с одним негром, наркоманом, дал ему деньги… Он обещал мне разузнать что-нибудь про владельцев. Но когда я пришел на следующий день к нему на квартиру, дверь оказалась открытой, а негр мертв. И, как ты сам уже, наверно, догадываешься…
– У него было срезано лицо?! – проговорил Лувертюр.
– Да. Теперь для меня было очевидно, что я напал на верный след, он приведет меня к раскрытию тайны гибели, а вернее, убийства моего деда. Но кроме магазина никаких нитей в моих руках не было. Национальные общины Лондона – крайне замкнутые сообщества. Проникнуть в них чужаку, что-то выведать – практически невозможно. Тут подвернулся ты, я решил тебя использовать… Извини, я говорю так, но дальше ты поймешь: я не чувствую никакой вины за такое потребительское отношение к ближнему. Есть причина. Мое расследование может спасти немало чернокожих… И белых тоже. До нашей с тобой встречи, на которую я так и не пришел, я с утра пораньше направился к магазину. Давно уже я перебрался из гостиницы в центре поближе к национальному кварталу, так что пройти небольшое расстояние и вернуться обратно не составляло труда. Неожиданно рядом затормозил микроавтобус, какие-то негры втолкнули меня в дверь, я получил удар по голове и очнулся связанным уже на полу магазина. Вернее, тогда я не понимал, где. Кругом ходили чернокожие. Затем я увидел: люк в полу открывается, чернокожие стали принимать пленников – их доставили по тайным тропам лондонских подземелий. Все шестеро были в полубессознательном состоянии. Тут же к потолку негры прикрепили удавки и всех шестерых методично и как-то очень буднично одного за другим повесили. Люк в полу закрыли и сверху заставили коробками. Мои похитители разговаривали между собой… Один из них сказал: «Хозяин теперь поселился в Лондоне. Он – колдун и хоть и владеет один во всем Лондоне настоящим вуду левой руки, никогда не практикует его ради тех идиотов, которые обращаются к его услугам по объявлениям. Для всех – он обычный шарлатан, один из многих проходимцев, которые под вывеской колдовства вуду собирают деньги с простаков. За заклинания, состоящие из бессмысленных и бесполезных фраз…» «Для чего же ему тогда настоящий вуду, если он им никогда не пользуется?» – спросил другой негр. «Он пользуется им, – ответил первый. – Но только для достижения главной цели». «Какой?» – спросил другой. «Возродить рабство!» «Белые станут рабами черных?!» – радостно спросил первый. «Все станут рабами всех! И белые, и черные!» – таков был ответ.
