Саймон Кларк - Царь Кровь
Список продолжался. Мы сидели в библиотеке и смотрели еще сорок пять минут.
Потом все кончилось, экран опустел. Мы сидели в молчании, пока Бен не выключил телевизор и не сказал:
– Теперь вы видели. – Он оглядел собравшихся с видом врача, который сейчас скажет пациенту, что тому осталось жить не больше двух месяцев. Переведя дыхание, он заговорил: – Вы видели часть того, что я записал. Есть еще пара часов записей, если кто-нибудь хочет… то есть если кто-то считает нужным их просмотреть. Но то, что вы видели, дает достаточно ясную картину всего, что случилось за последнюю неделю. И ясно, что мы имеем дело с катастрофой планетарного масштаба. Может быть, с самым разрушительным событием со времен ледникового периода двадцать тысяч лет назад. – Он хмуро улыбнулся. – Думаю, это можно назвать огненным периодом.
Дин Скилтон поднял руку:
– Но чем это вызвано?
– Чем это вызвано? – пожал плечами Бен. – Судя по тому, что я видел по телевизору, похоже, что ядро земного шара в последние годы медленно нагревалось. Геологи об этом знали, но…
– Но скрывали правду от общественности, – сказал Стивен, подчеркивая каждое слово.
– Да.
– Скрывали цифры. Объявили государственной тайной.
– За последние годы резко возросла вулканическая активность, погибло более двадцати пяти тысяч людей. Извержения, вопреки утверждениям ученых, непредсказуемы. Несколько лет назад запустили два европейских спутника, ЭРС-1 и ЭРС-2, чтобы следить за вулканами, близкими к населенным регионам. Из наблюдений следовало, что вулканы, хотя и спокойны, показывают признаки близкого извержения в течение ближайших месяцев.
– Но мы видели Париж, – возразил Стивен. – Вулканический пепел на улицах. Во Франции нет действующих вулканов.
– Теперь есть.
– Невероятно.
– Это факт. В 1994 году в мире было пятьсот пятьдесят действующих вулканов. Через год их было восемьсот шестьдесят. В 1997 году около двух тысяч. Теперь ученые сбились со счета.
– Но ведь все эти разрушения не были вызваны только вулканической деятельностью, – сказал я.
– Верно. На самом деле проблема куда более серьезна: разогревается вся земная кора. – Бен опустил глаза на ковер у себя под ногами. – Сама земля, на которой мы стоим, нас поджаривает.
– И мы должны вам верить на слово? – спросила какая-то девушка лет семнадцати, но в ее голосе неверия было меньше, чем страха. – Какие у вас доказательства?
– А каких доказательств вы хотите?
– Ну там… научные свидетельства. Цифры, температура, сейсмические наблюдения…
– Поверьте мне. Джина, я вам говорю правду. – Голос Бена был так же тих и спокоен. – Если вам нужны доказательства, пойдите в Ферберн. Увидите сорок тысяч доказательств, которые там стоят лагерем.
– Тот газ?
– Тот газ, – кивнул Бен. – Мы сначала думали, что это утечка с какого-то завода. Но разогревается почва, на которой стоит Лидс. Этот газ – окись углерода, правда, с хорошей примесью двуокиси серы. В субботу вечером давление газа так возросло, что он прорвался через тысячи трещин. Газ этот ядовитый, но не горючий. А в прошлую ночь прорвались подземные карманы метана, а он горюч. Вы видели вспышки от взрывов на той стороне Лидса. Может быть, ощутили даже ударную волну, прошедшую по земле.
Я вспомнил, как меня приподняло и опустило на склоне холма. На таком расстоянии судороги земли уже стихали.
– Есть сообщения о появившихся в земле кратерах размером с футбольное поле. Если вам нужны еще доказательства, можете проехаться в Лидс, где есть глубокие колодцы. Наберите из них воды, и она будет настолько теплой, что можно купать младенца. Может быть, вы видели, как покраснела на той неделе река Тон, будто в нее высыпали краску. Дело в том, что один из питающих ее источников размыл жилу красных оксидов, разломившуюся под Ферберном.
– Значит, нам здесь не безопасно?
– Я к этому перейду, – ответил Бен спокойно. – Я к этому перейду.
Снова встряла та же девица:
– Так что, у нас тут вулкан в Лидсе скоро взорвется?
– Думаю, это крайне маловероятно… нет, скорее всего этого не будет.
– Но здесь уже больше не безопасно?
Девушка начала было спрашивать, не грозит ли нам ядовитый газ, но Стенно заговорил с таким напором, что девушка умолкла на полуслове:
– Это те серые люди, да? Они? Они здесь?
– Серые люди? – нахмурился Бен. – Простите, не понял.
У Стенно побелело лицо, запылали уши, и я подумал, не впадет ли он опять в бешенство, как тогда в гараже.
– Серые, – ответил он, наполовину в гневе, наполовину в смущении. – Вы же слышали про серых.
Бен покачал головой.
– Ходило столько странных слухов, что я полагаю…
– Серые люди. Сначала я думал, что сам виноват. Что от удара по голове одурел и они мне примерещились, и сам придумал, что… что они со мной сделали.
Стенно бросил на меня взгляд, и, черт побери, я ничего не мог сделать – я покраснел.
– Ну, как я сказал, в общем… Я его видел. Серого. Там, в лесу, когда у вас была вечеринка… Он тогда…
– Стенно, – начал Бен, – я честно не знаю, о чем вы говорите…
– Я знал, что вы меня за психа будете держать, если я вам скажу, что на самом деле было. Но знаете что? Я говорил с народом из Лидса. И нашел пятерых! – Он вытянул дрожащую руку с растопыренными пальцами. – Пятерых, которые видели серых. И на двоих серые тоже напали…
– Ладно! – нетерпеливо встряла Джина. – Мы тут говорим о настоящем конце света, и помолчал бы ты со своими волшебными сказками.
– Сказками? Я это не придумал, я их видел…
– Ну так и шел бы ты вместе с ними!
Бен поднял руки, успокаивая аудиторию.
– Я их видел! – запальчиво крикнул Стенно. – И другие видели!
– Так откуда эти твои серые? Прилетели с серой планеты на сером корабле?
– Почему вы мне не верите?
– А ты скажи, откуда они!
Стенно посмотрел на девушку, и мне показалось, что он сейчас снова сорвется в убийственный раж – он замахал на нее кулаком. Но пока мы сидели, оглушенные виденным и слышанным, а потом застигнутые врасплох маниакальной вспышкой Стенно, и думали, что же, черт побери, теперь делать, он резко повернулся и ткнул рукой в мою сторону.
– Его спросите. Рика Кеннеди. Он знает!
Все глаза метнулись ко мне.
– Кеннеди знает, откуда они. Вот вы у него и спросите.
Я развел руками в полном недоумении. Но на самом деле жест этот был деланным. Глубоко в душе я что-то знал. Но что я знал, черт бы его побрал? Снова на меня накатило чувство вины, иррациональной вины, будто я когда-то сделал что-то мерзкое, но почему-то никак не могу вспомнить.
– Скажи им, Рик! – крикнул Стенно. – Серые – они оттуда!
Он показал вниз, на землю. Потом, будто не в силах даже под страхом смерти остаться здесь ни минуты, подскочил к двери, пинком распахнул ее и выбежал.
