Мелисса Круз - Наследие Ван Аленов
“Не далеко”, послан Джек. “Мы почти на пересечении. Пошли.”
Он провел их через узкий туннель, это было похоже на вырез в скале, столь тонкий и острый, что они должны были идти боком, медленно двигаясь вдоль стены, и наконец они вышли к чемуто похожему на перекресток, небольшое открытое пространство ведущее к семи различным коридорам.
“Где мы?”
“Под Эйфелевой Башней. Это – центр старого города и начало нового. Все туннели в конечном счете ведут сюда.”
“Все дороги ведут в Рим,” процитировала Шайлер. “Та же идея, да?”
“Вроде того.” Джек позволил себе улыбнуться.
Шайлер осмотрелась. Над каждым из семи коридоров были вырезанны символы, выглядевшие знакомыми. Она задавалась вопросом, где она видела их прежде, затем поняла: они вспыхивали на флагах китайских лодок. Они были символами каждого Большого Дома, на священном языке.
Над средним туннелем был символ, который продолжал символ на запястье Шайлер. Меч, вонзающийся во облака. Символ архангела. Также рядом с каждым входом в туннель были семь деревянных факелов, прислоненных к стене. Джек подошел к одному и провел рукой над ним, заставляя появиться маленькое белое пламя.
“Это называют дыханием Бога. Любой из Голубой Крови может принести свет к туннелям. Пошли, это – путь к выходу,” сказал он, склоняясь к крайнему левому коридору. Он осветил путь, в тот момент, когда темная фигура появилась с другой стороны.
Шайлер почти закричал, но ее голос оборвался в горле, когда она узнала человека в черном. Как Джек, он был одет в униформу Венатора.
“Отец?“ спросил Джек.
Чарльз Форс кивнул. Он одарил Шайлер обычным отстраненным, высокомерным взглядом, который, казалось он хранил специально для нее. Она задавалась вопросом, почему он решил помочь ей, когда в его каждом жесте было очевидно, что он не мог выдержать даже взглада в ее сторону.
“Хорошая работа, Джек. Они позади нас, пойманы в ловушку obsido в южном соединении, но оно не сможет держать их долго. Скорее, поднимайтесь по лестнице. К пересечению, где они не смогут перейти. Сейчасже.”
Маленькая дверь вела к лестнице. Шайлер начал бежать, перепрыгивая две, три ступеньки за раз, пока ее внезапно не потянуло вниз, отдаляя от ее спутников, что то похожее на тиски на ее ногах. Она падала по каменным ступенькам, от шока из за сильного удара по голове она на мгновение потеряла сознание.
Когда она пришла в себя, она поняла, что поймана в ловушку в плотном, сером дыме, и чувство интенсивной, ненасытной радости наполняло ее. Это была радость врага, Шайлер поняла; они усиливали ее страх: поглощая его, пожирая егоо. Туман был непроницаем, тверд на ощуп, это выглядело аморфным, но у него была физическая плотность, невозможный вес, столь же твердый как прутья клетки или тюремной камеры.
Тогда она услышала их: звук как свист ветра сквозь деревья, или как скрежет мела по доске: проникновение. Это сопровождалось странным щелкающим звуком, как стук когтей по поверхности. Кликкликклак… копыта дьявола по крыше. Серебряная Кровь собиралась взять ее. Она была окружена и поражена. Нет. Она не сдасться, чтобы отчаяться; она будет бороться… но чем? Ей нельзя заснуть, нельзя поддаться настигшей ее сонливости.
Тогда она увиделав темноте сияющие глаза, потусторонний, зловещий, темно-красный пристальный взгляд, глаза, наполняющиеся адским огнем. Левиафан прибыл, чтобы закончить то, что он начал. Сверкающий свет просачивался через дым. Сначала Шайлер думала, что это был факел, и тогда она увидела, что это был меч. Он совсем не был похож на какой-либо меч, который она видела прежде. Меч ее матери сиял ярким белым пламенем: столь же чистый, как слоновая кость, и столь же красивый, как солнечный свет. Его лезвие было иное. Он был почти того же цвета что и дым: темно-серыми, обрамленным серебром, на нем были пугающие черные метки. он больше походил на топор, чем на меч, высеченный и примитивный, с потентой кожаной кобурой для ножен.
“Шайлер, беги?” проревел Джек. “ДАВАЙ!” Он вонзил свое уродливое лезвие в существо, или их было больше чем один? Это был только Левиафан или больше чем это?
Монстр кричал от боли, и теперь Шайлер могла почувствовать его страх. Увидела отражение того, что он увидел в ее глазах.
Потому что Джек преобразился. Он больше не существовал. Только Abbadon. Шайлер не хотела отворачиваться. Не хотела видеть, во что Джек превратился, но она увидела черный огонь, который окружал его, озарая его изображение и делая его славным и страшным, как мстительный, гневный бог. Страшная и ужасная власть, которая была не из этого мира, а не такого рода.
Шайлер не хотела признавать это, но Abbadon не так уж и отличался от Левиафана, демона, который возник из земли. Но она не могла думать об этом сейчас.
Вместо этого она побежала.
Глава 25
Блисс
Конечно, только потому что Блисс Разрешили контролировать свое тело время от времени, не означало, что вещи вернулись в обычное русло. Как только жизнь начинала казаться обычной, сразу возвращался Посетитель, и тогда она выпадала, выпадала снова до следующего раза. Она была в седле: с понедельника по среду, отсутствовала большую часть четверга, уикэнды превращались в пятно, и тогда она возвращалась!, она еще путалась в датах, думая, что это был четверг, но в действительности была суббота. Поскольку дни проходили, становилось более трудно приспособиться к времени, когда Посетитель возвратился, внезапно выбрасывая ее из света и мира, назад в холодное, пустое, лишенное памяти место.
Она решила, что в следующий раз когда это случится, она не позволит ему выкинуть ее. Должен быть способ остаться. Она должна узнать, что планировал Посетитель, к чему это все вело. Несомненно, Посетитель позволил ей иметь опять часть ее жизни, но кто знал продолжится ли это? И конечно, Блисс не хотелось разделяться. Она хотела всю себя назад. Она не могла жить так, словно она сумасшедшая. Были другие люди, о которых надо подумать думать. Посетитель был опасным, злым. Она не могла позволить случиться чему то похожему на то, что произошло в Рио, снова.
Мысль заставила ее внутренности заледенеть. Если бы только было больше показов мод, для выступлений, или больше вечеринок, чтобы отвлечь ее; но вещи своидились на нет в Хэмптоне, и было бы меньше оправданий для нее, чтобы отсутствовать в мире.
Она провела день, загорая на заднем дворе. Она была настолько бледна, она всегда сгорала, поэтому пользовалась французским солнцезащитным кремом, с SPF 100, с таким же эфектом вы могли просто носить одеяло. Она загорала, наслаждаясь, как солнце медленно нагревало ее тело. После года, нахождения в нигде, это был рай находиться на улице снова, сидеть на шезлонге, тихонько покачиваясь в середине бассейна, водить рукой по поверхности теплой воды.
