Люциус Шепард - Мушка
– Билли?
Демпси оглянулся на голос и через несколько секунд увидел Марину, которая пробиралась к нему сквозь толпу, на ходу засовывая что-то в карман. Она была одета как проститутка: черные джинсы в обтяжку, черный топ. Губы накрашены ярко-красной помадой, а глаза подведены черной тушью с зелеными тенями. Прежде чем он успел открыть рот, Марина схватила его за руку и со словами «сюда!» потащила по улице, мимо черного солнца, лавируя среди прохожих.
– Ты с ума сошел? – Она резко свернула в сторону, огибая группу мужчин, стоящую посреди тротуара. – Ты должен был встретиться со мной в центре!
– Что? – спросил Демпси.
Она раздраженно фыркнула и пошла быстрее, таща Демпси к входу в подземку, а потом вниз по ступенькам. На платформе никого не было, кроме усталых мужчин и женщин в рабочей одежде, вероятно возвращающихся домой после смены. На стене рядом с Демпси висел потрепанный бейсбольный плакат, но он не узнал никого из игроков. Марина зажгла сигарету – табличек «Не курить» поблизости не было – и принялась расхаживать взад-вперед по краю платформы.
– Нам предстоит иметь дело с этими уродами, – сказала она, не глядя на Демпси. – Тебе следует настроиться на серьезный лад.
– С уродами? О чем ты говоришь?
Марина взглянула на него с удивлением, потом скривилась.
– Не валяй дурака! – сказала она. – Если ты будешь валять дурака, мы можем вообще не дергаться.
По смежному тоннелю прогрохотал поезд, оставив за собой завихрения тонкой пыли и запах горячего масла.
– Мы отправимся к краю Пятна, – решительно сказала Марина. – Теперь, когда тебя заметили, нам нужно…
– Вряд ли меня кто-нибудь заметил. Двое парней на Сто шестьдесят пятой прицепились ко мне, но и только.
Марина яростно сверкнула глазами.
– Если тебе не нужна помощь, продолжай в прежнем духе! Ясно?
Она стояла спиной к нему и часто, нервно затягивалась сигаретой. Такое впечатление, подумал Демпси, будто начинается новая история, не та, где он играл роль полицейского, а она попеременно разыгрывала то официантку, то танцовщицу. Если это и была обещанная помощь, он надеялся побороть замешательство и разобраться в происходящем. Он хотел спросить Марину, что она имела в виду под словом «Пятно», но потом решил не приставать к ней с вопросами: скоро он сам все узнает.
Пассажиры вагона, пока Демпси и Марина ехали в центр, весело болтали, смеялись, стреляли друг у друга сигареты. Никаких хмурых взглядов, враждебных жестов, никаких пьяных попутчиков, спящих бродяг. Все новые входящие в вагон встречали прием вежливый и уважительный. Это «Сумеречная зона»[3], подумал Демпси. Манхэттен на «экстази». Что самое странное, вскоре состав поднялся на поверхность, – Демпси не помнил ни одного открытого участка дороги в центре города, – и они направились в Вест-Виллидж; за окном Демпси увидел крыши домов, накрытые плотной тенью, тянувшейся поперек острова. Пятно, предположил он. От краев Пятна отделялись крохотные тени в форме черных солнц, которые рассыпались в разные стороны, словно проникшие во вражеский город лазутчики, и скользили по стенам зданий. Возможно, подумал он, темное Пятно вторит границам глазной повязки. Это вполне вписалось бы в картину бреда. Демпси беспокоила логическая выверенность иллюзии. Он задался вопросом, не искажают ли крохотные сгустки у него в глазу находящиеся в поле зрения предметы? Не является ли реальность более причудливой, чем кажется?
– Не обращай внимания, – сказала Марина. – Разберись с Тико. Тогда вся эта дрянь исчезнет.
– А где Тико?
Она снова пришла в раздражение, но, прежде чем успела обвинить его в несерьезном отношении к делу, он сказал:
– Здесь происходят вещи, о которых ты не имеешь понятия. Перестань ломаться и ответь на вопрос.
– В скверике на Божьей улице. – Марина отстранилась от него, словно желая рассмотреть получше. – О каких вещах я не имею понятия?
– Я не хочу сбивать тебя. Достаточно того, что у меня голова пухнет. Какое у Тико полное имя?
– У Тико?
– Не Мэнни Пинеро?
– Никогда о таком не слыхала.
– Тико служит в полиции?
Марина рассмеялась.
– Скажешь тоже!
– Иными словами – нет.
– Да что с тобой, черт возьми, происходит?
– Ничего особенного.
– Неужели? Мне сказали, что послали человека разобраться с Тико. Они что – ошиблись?
– Кто «они»?
Она вытащила из кармана фотографию и показала ему:
– Это ведь ты? Билли Демпси?
На фотографии он был с трехдневной щетиной.
– Ты что, меня не помнишь? – спросил он.
– Но ведь ты похож на человека на снимке. Это ты должен разобраться с Тико.
– Ты что, первый раз меня видишь?
– Похоже, мы с тобой как-то перепихнулись, но я не уверена. Где же всех сосчитать. – После непродолжительной паузы она сказала: – Не смотри на меня так!
– Как?
– Будто я отняла у тебя сладкую булочку.
За окном, на здании с куполом развевался флаг с изображением черного солнца.
– Я в том смысле, что ты выглядишь расстроенным, – сказала Марина, когда Демпси промолчал.
– Я не расстроен.
– Тогда не сиди с таким лицом. Ты действуешь мне на нервы.
– Мне нужно знать еще что-нибудь?
– Ты знаешь, что это Нью-Йорк? Человеческая раса? Планета Земля? И прочее?
– Верю на слово.
– Парень, да ты с приветом!
– Расскажи мне о том, что должно произойти в сквере.
Она пожала плечами:
– Кто знает, что у Тико на уме? Выясним по ходу дела.
– Ты пойдешь со мной?
– Иззи и я – мы твое прикрытие. Разве они ничего тебе не сказали?
Демпси подавил желание снова спросить: кто «они»? Похоже, это не имело значения. Взамен он спросил:
– А почему ты думаешь, что сумеешь прикрыть меня? У тебя что, богатый опыт?
– Сумею, не сомневайся.
Несколько мгновений они пристально смотрели друг на друга, потом Марина сказала:
– У нас еще есть время. Можем снять номер и расслабиться.
– Ты серьезно? – спросил Демпси. – Мне предстоит сражаться с Тико, а ты предлагаешь мне покувыркаться с тобой в постели?
– А чем еще ты собираешься заняться? Писать завещание? Я сама работаю лучше, когда сниму напряжение.
– Я и так спокоен, – сказал Демпси и с удивлением понял, что он и в самом деле совершенно спокоен, живет настоящим моментом и не беспокоится о предстоящих событиях.
– Может, дать тебе хорошего пинка?
До сих пор он видел лишь внешнее сходство между своей Мариной и этой; но сейчас – когда она стояла перед ним в вызывающей позе, скрестив руки на груди, с сердитым обиженным лицом, – Демпси увидел свойственную им обеим жесткость и одновременно уязвимость.
