Джим Батчер - Маленькая услуга
Я понял, как паршиво это прозвучит, поэтому стиснул зубы и быстро сказал:
— Я хочу помочь твоему боссу.
На стене что-то щелкнуло, ожил аудиоспикер. Женский голос сказал:
— Пусть чародей поднимется.
— Ты уверена? — прорычал Хендрикс.
— Пусть поднимется. Вампир останется внизу.
Хендрикс проворчал что-то и кивнул.
— Туда и вверх по лестнице, Дрезден. Двигайся.
— Гарри, — негромко позвал Томас.
Хендрикс направил на него дробовик.
— Не ты, красавчик. Ты остаешься здесь. Или вы оба уйдете.
— Все нормально, — спокойно сказал я брату. — Я чувствую себя лучше, если кто-то, кому я доверяю, наблюдает за дверью. На тот случай, если еще что-нибудь обнаружится. — Глазами я указал на лес, где, как сказал Томас, что-то скрывалось.
Он кивнул головой.
— Всегда пожалуйста, — он прислонился к стене, легкомысленный и расслабленный, руки остались на затылке в качестве подушки для головы.
Я прошел мимо Хендрикса. Не останавливаясь и не оглядываясь, я сказал:
— Осторожнее с оружием. Оно может причинить боль, и тебе это не понравится, Хендрикс.
Хендрикс меня проигнорировал. У меня было чувство, что это его самая сильная уловка при разговоре.
Я пошел вверх по лестнице, отмечая разные мелкие детали. Во-первых, ковер был еще более дешевым, чем мой, что по какой-то неясной причине придало мне уверенности. Во-вторых, на нем были пятна крови. И довольно много.
Поднявшись по лестнице, я обнаружил их еще больше, включая длинное кровавое пятно на одной из стен. Я пошел вдоль него к одной из трех спален на верхнем этаже дома. Там я на секунду замер и постучал в дверь.
— Входи, Дрезден, — сказал женский голос.
Я вошел.
Мисс Гард лежала в кровати. Кровать оттащили к окну так, чтобы она могла смотреть из него. Рядом лежала тяжелая винтовка, марку которой я не узнал. Деревянная ручка двустороннего боевого топора была прислонена к кровати в пределах досягаемости ее руки. Гард была белокурой, высокой, спортивной и, хотя она не была красива, она была поразительной женщиной атлетического телосложения с ледяными синими глазами и какой-то изюминкой.
Она была вся в крови.
Она была пропитана кровью. Как и кровать под ней. Рубашка была расстегнута, открывая черный спортивный лифчик и длинную рану, которая тянулась через весь живот чуть ниже пупка. Гладкие серо-красные тягучие петли немного высовывались из раны.
Мой желудок скрутило, и я отвел взгляд.
— С ума сойти, — сказала мисс Гард тихим и хриплым голосом, ее лицо покрывала восковая бледность. — Можно подумать, что ты никогда не видел такого раньше.
— Такого не видел, — ответил я и заставил себя говорить непринужденно. — Сегодня я первый раз столкнулся с кем-то, кто выглядит хуже, чем я.
Она выдавила на мгновение утомленную улыбку.
— Тебе нужен врач, — сказал я.
Она покачала головой.
— Нет.
— Да, — сказал я. — Нужен. Я удивлен, что ты вообще еще не истекла кровью. Подумай об этом, а то Монок Секьюрити придется искать тебе замену.
— Не придется. Со мной все будет отлично. У компании очень хороший пакет здравоохранения. — Она подняла с кровати маленький тюбик чего-то, похожего на сверхпрочный клей для моделирования. — Это не первый раз, когда мне выпустили кишки. Не очень забавно, но я справлюсь.
— Проклятье, — сказал я, искренне впечатленный. — А они нанимают еще работников?
Вопрос вызвал другую слабую улыбку.
— Ты совсем не похож на служащего.
— Просто я не люблю подчиняться, — пояснил я.
Гард устало покачала головой.
— Как ты нас нашел?
— Деметра, — ответил я.
Она подняла золотую бровь.
— Я полагаю, что не должна удивляться. Хотя я предупреждала его. Он слишком доверчив.
— Марконе? Слишком доверчив? — Я вытаращил на нее глаза. — Леди, вы можете открыть собственную лигу параноиков.
— Это не паранойя, только практический опыт. Безопасный дом не безопасен, если о нем еще кто-то знает. — Она опустила руки вниз и нажала окровавленными пальцами, мягко проталкивая сизые петли назад в рану, полную запекшейся крови. Даже шипя от боли, она не позволила такой мелочи, как торчащие наружу внутренние органы, мешать беседе. — Вы угрожали ей?
— Хммм. Главным образом я сказал ей, что помогу Марконе.
Она сняла крышку с тюбика и выдавила часть клея на ту сторону раны, где она сумела засунуть кишки внутрь. Место немного кровоточило. Я заметил, что несколько дюймов раны были уже стянуты и края запечатаны вместе.
— Ты дал ей слово? — спросила Гард.
— Мм, да, но… — я не мог больше это видеть. — Слушай, ты не можешь не делать этого, пока мы говорим? А то мне трудно сосредоточиться на беседе.
Она прижимала края раны друг к другу, хрипло ругаясь на незнакомом мне языке.
— Ты знаешь, — спросила она, — что этот вид клея изначально разрабатывался для экстренного наложения шва в боевых условиях?
— Ты хочешь узнать, что я сегодня ел на завтрак? — парировал я.
— Я не знаю, правильно ли я делаю, — продолжала она. — Я видела это в кино. С… черт возьми, с оборотнями.[31] — Она выдохнула и медленно убрала руки от раны. Еще пара дюймов плоти были теперь схвачены клеем. Выглядела Гард ужасно, лицо, перекошенное болью, посерело.
— Да, Дрезден, почему ты ищешь Марконе?
— Сокращенная версия? Пострадает моя задница, если я этого не сделаю.
Она бросила на меня косой взгляд.
— Это личное?
— В значительной степени. Если хочешь, я могу дать тебе слово.
Она отрицательно покачала головой.
— Нет… В твоем слове я не сомневаюсь. Это всегда … хорошо. — Она закрыла глаза от боли и несколько секунд лежала, тяжело дыша. — Но мне нужно от тебя кое-что другое.
— Что?
— Белый Совет, — прохрипела она. — Я хочу, чтобы ты призвал Белый Совет к тому, чтобы вернуть Марконе.
Я заморгал.
— Ммм. Что?
Она скривилась и начала упаковывать следующую пару дюймов кишечника назад в живот.
— Соглашения были нарушены. Нужно послать вызов. Вызвать эмиссара. Как у стража, — она задохнулась на мгновение и выдавила новую порцию клея на новое место, — у тебя есть право сделать вызов.
Ее пальцы ослабли, и рана резко открылась снова. Гард побелела от боли.
— Черт возьми, Сигран,[32] — сказал я, больше потрясенный ее болью, чем ее условием, и подошел помочь. — Убери руки отсюда. — Когда она их убрала, мне удалось закрыть рану даже немного больше, давая клею шанс связать разорванную плоть.
Она попробовала улыбнуться мне.
