Стефани Перри - Точка отсчета
Билли выскочил из кабинки, обогнув визжащего монстра; оказавшись у него за спиной, он развернулся и метнул в него разгоревшийся рулон. Тот попал чуть ниже грудной клетки человека, составленного из пиявок... и визгливый крик за секунду перешел в оглушающий ужасный рев, пламя заплясало, распространяясь по чудищу, обволакивая его, и монстр рухнул, рассыпавшись на тысячу горящих кусочков. На кафельном полу образовалась черная горящая лужа; крошечные существа визжали, погибая в считанные минуты.
Несколько пиявок смогли случайно отползти от огня, но они были дезорганизованы и беспорядочно ползли по стенам, проскальзывая мимо его ног. Билли попятился, отходя от них и от пузырящейся лужи затухающего огня, засунул зажигалку обратно в карман и пошел к двери.
Очутившись в коридоре, он глубоко вздохнул, резко выдохнул и взял рацию. Плевать на все планы Ребекки; они перегруппируются как можно быстрее и уберутся отсюда куда подальше, даже если им придется прорыть тоннель через стены голыми руками.
* * *”4 декабря. В самом начале у меня были сомнения, но сегодня мы празднуем. Наконец-то у нас все получилось. Новую структуру вируса мы называем Прародителем, идея эшфордовская, но мне нравится. Начнем тестирование немедленно.
23 марта. Спенсер сказал, что собирается основать компанию, специализирующуюся на фармацевтических исследованиях, может быть, с отделением по производству лекарств. Как всегда, в нашей команде он единственный бизнесмен. Кажется, в первую очередь он заинтересован в Прародителе с финансовой стороны, но я не жалуюсь. Он хочет, чтобы мы добились успеха, а это означает, что он продолжит финансировать нас, и пусть делает, что хочет, пока выписывает чеки.
19 августа. Прародитель просто чудесен, но мы все еще не уверены насчет области его применения. Стоит только подумать, что у нас на руках есть задокументированная степень амплификации и полдюжины тестов, показывающих те же результаты, как все снова рушится. Эшфорд все еще пытается доработать количество цитокинов, но эта попытка из разряда чудес. Нужно копать в другом направлении.
Спенсер по-прежнему просит меня стать директором его нового исследовательского комплекса. Может быть, на него влияет бизнес, но он становится невыносимо настойчивым. В любом случае, я думаю над его предложением. Мне нужно место, где я мог бы исследовать новые возможности для этого вируса, место, где мне не будут мешать.
30 ноября. Черт бы его побрал! ”Давай пообедаем, Джеймс”, - говорит он, - ”как старые друзья с теплыми воспоминаниями”. Дерьмо собачье. Ему нужен готовый Прародитель и нужен сейчас. Его ”друзья” в ”Уайт Амбрелле” с их смешными играми в шпионов для богатеньких и скучающих хотят поиграться с чем-нибудь действительно восхитительным, выставить вирус на аукцион — и ждать им не хочется. Спенсер считает, что деньги могут все, но он ошибается. Дело не в деньгах, уже не в них; и не знаю, имели ли они значение хоть когда-нибудь. Мне нужно укрепить свое положение, так сказать, увести королеву из-под удара, или меня раскатают.
19 сентября. Да! Да! Я создал плазмиду с ДНК пиявки, а потом рекомбинировал ее с Прародителем — и он стабилен! Это тот самый прорыв, на который я рассчитывал. Спенсер, драли бы его черти, будет счастлив, хотя я скажу ему только о том, что удалось добиться какого-то прогресса, но не скажу какого и где. Я назвал новый вирус в честь него — такая вот шутка, понятная лишь мне. Зову его Т, от слова "тиран".
23 октября. Нельзя думать о них, как о людях. Они подопытные, и только, лишь только. Я знал, что исследования однажды дойдут до этой стадии, знал и... и не знал, что все будет так.
Мне нужно оставаться сосредоточенным. Т-вирус великолепен; они — эти подопытные — должны гордиться оказанной честью: испытать на себе такое совершенство. Их жизни откроют путь к высшему знанию.
Подопытные. Все они пешки. Иногда для получения большего блага приходится пешками жертвовать.
13 января. Мои животинки прогрессируют. Когда я встраивал их собственную ДНК в рекомбинантный вирус, то думал, что смогу предсказать, как их изменит заражение, но я ошибался. Они начали собираться в колонии наподобие муравьиных или пчелиных. Ни одна из особей не лучше другой; и они работают вместе, у них общее сознание, как у улья, они стремятся к более высокой цели. К моей цели. Сперва я этого не понимал, я был слеп, но эта работа дает результат, гораздо превосходящий результаты работы с людьми. Тем не менее я должен продолжать проведение этих тестов — я не могу раскрыть то, что я обнаружил истинное значение, истинную значимость вируса Т и того, что он собой представляет. Спенсер наверняка постарается забрать его, я знаю это. Мой король под ударом.
11 февраля. Они следили за мной. Я прихожу в лабораторию и вижу, что вещи передвинуты. Они старались скрыть это, старались, чтобы все выглядело так, как оно и было, но я-то вижу. Это Спенсер, провались он к черту, он знает о моих пиявках, моем прекрасном сонме, и этому... этому преследованию не будет конца, пока один из нас жив. Я никому не могу доверять... разве что Альберту и Уильяму, они моя опора, они верят в работу, но, возможно, мне придется устранить кого-то. Игра подходит к концу. Он попытается достать мою королеву, но победа будет за мной. Шах и мат, Озвелл".
Это была последняя запись. Ребекка закрыла дневник и отложила его в сторону, к шахматной доске, стоящей посередине стола. Когда она обнаружила тайник, то подумала, что находящиеся в нем карты окажутся лучшим из всего. Их, кстати, было две: одна с изображением третьего этажа подвала здания, включая несколько неотмеченных участков, которые, возможно, вели наружу; вторая карта, похоже, относилась к верхним этажам; рядом с большим, открытым пространством, отмеченным как "ВЫРОСТНОЙ БАССЕЙН" была комната, названная "ОБСЕРВАТОРИЯ". Но вот этот маленький, переплетенный кожей журнал, покрывшийся пылью, со страницами, пошедшими волнами от времени — она не могла точно сказать, насколько старым он был, но в одной из записей о работе над пиявками, в самом верхнем уголке, стояла дата "1988" — этот журнал стал для девушки настоящим открытием. По-видимому, записи в нем делал Джеймс Маркус, очевидно, создатель Т-вируса, того самого вируса, что превращал людей в зомби, которым был заражен поезд и, вероятно, половина раккунских лесов, если принимать во внимание недавние убийства.
Ребекка безучастно смотрела на странный декор комнаты — гигантская шахматная доска покрывала большую часть пола; ум ее лихорадочно работал. Определенно, он сошел с ума под конец, учитывая его бред про шахматы и "настоящее значение" вируса. Может, эксперименты, проводимые на людях, подтолкнули его к краю. Ее рация засигналила. Едва она нажала кнопку приема, как в ушах раздался задыхающийся голос Билли.
