Валерия Калужская - Магиум советикум. Магия социализма (сборник)
– Спасибо, – поблагодарила Ксюша. – А вы…
– Теткой Верой зовите. Я бухгалтерша колхозная, – женщина улыбнулась.
Не успели девчонки до гостиницы дойти, как к крыльцу правления подкатил грузовичок. Дребезжащая, чихающая двигателем полуторка ГАЗ-ММ – прежде такие Гошка в Музее Техники видел и уверен был, что лишь там они и остались. Зато за рулем старичка-грузовичка сидел молодой скуластый парень и улыбался во все тридцать два зуба. Вернее, в тридцать зубов и две «фиксы».
– Забирайтесь в кузов, хлопцы! – распорядилась тетка Вера. – Едем на постой вас определять.
– Вера, погодь! – снова вывалился на крыльцо председатель. – А коли не согласятся?
– Почему не согласятся? Я хорошие хаты подберу, и чтобы комната отдельная.
– Да не, наши деревенские не согласятся…
– Пусть попробуют!
«Пробовать» не решился никто. Во всяком случае, Гошка не услышал ни одного возражения от хозяев домов, куда студентов определяли на постой. Бухгалтершу в колхозе уважали. А то и побаивались.
Ребят раскидали по всей деревне. Хотя и деревни той было – одна длинная улица, штук пять проулков, спускающихся от нее к неглубокой балке, да отдельно стоящие, разбросанные там и сям домишки. В самый дальний дом попали Гошка с Валерой – предпоследними.
– Баба Нюра сама живет, а домина у нее просторный, на три комнаты, – объясняла тетка Вера. – Дочка ее четыре года, как померла. Потом и зять от самогона сгорел – горевал шибко. С тех пор большая спальня пустует. Чистая, две кровати, мебель всякая. Разместитесь с комфортом.
Жить в выморочной комнате Гошке не хотелось. Но комсомольцу, в придачу почти дипломированному менталисту, бояться подобной ерунды стыдно, потому он промолчал. И Валера промолчал, обрадованный, что не останется с непривычным деревенским бытом один на один.
Баба Нюра встретила их у калитки. Закутанная в хламиду неопределенного цвета, из-под платка одни глаза блестят, сухая, как прошлогодний стручок акации, согнутая в две погибели, с клюкой вдобавок.
– Здрастуйте, хлопчики! Заходьте до хаты! – Натуральная Баба Яга из детской сказки.
А когда вошли в дом и увидели громадную русскую печь, впечатление только усилилось. Посадит бабка сейчас на лопату – и поминай как звали «ивасиков-телесиков». У Гошки пятки зачесались дать деру. Поздно! «Газончик» с теткой Верой и оставшимся напоследок Юриком уехал.
Юрика тетка Вера поселила у себя. Об этом Гошка и Валера узнали через полчаса, когда, рассовав вещи по ящикам комода, вышли во двор, свежим воздухом подышать, окрестности осмотреть. И бабкины «удобства» посетить заодно.
– Пацаны, как устроились? – донеслось неожиданно сзади. Юрик стоял у жердины, отделяющей двор бабы Нюры от огородов.
– Ты откуда взялся?
– Так вон Верин дом, самый крайний. Я у нее поселился. Огородами здесь пять минут хода.
И в самом деле, дом бабы Нюры стоял на одном склоне холма, ближе к балке, деревенская улица упиралась в другой. Дорогой если объезжать – далеко, зато напрямик – рядом. А чуть далее, на верхушке холма, возвышалось большое кирпичное здание. Крыша под новеньким шифером, широкие окна, площадка перед входом асфальтом вымощена. Красиво построено, добротно. Но как-то неуютно на продуваемом всеми ветрами холме.
– Смотрите, что мне Вера выделила, – Юрик похлопал себя по ватным штанам цвета хаки. – Увидела, что я свои промочил в луже, переодеть заставила. Теплые! Она и самогона налить предлагала – согреться, – но я отказался, разумеется.
– Ого, так она тебя и переодеть успела? – ехидно усмехнулся Валера. – Заботливая. А как же Ксюша?
Юрик насупился, и Гошка поспешил сменить тему разговора, показав бестактному Валере кулак.
– Интересно, это у них клуб, что ли? Серый он какой-то.
– Клуб как клуб, – буркнул Юрик. – Типовой проект. У нас в Писаревке такой же. Пасмурно сегодня, потому серым всё кажется. Пошли на обед, что ли? А то до столовки далеко топать.
Обед получился славный. На первое – суп с галушками, на второе – гуляш и гречневая каша. Правда, на третье подали не компот, на что Гошка очень надеялся, а кипяченое молоко. Но сытый и разомлевший, он решил, что промах этот поварихам простить можно. К тому же Валера от дополнительного стакана молока не отказался.
После обеда председатель Семён Кузьмич предложил студентам отдохнуть. Однако Ксюша Нечипоренко предложение отвергла с ходу:
– Мы не отдыхать приехали! Морозы обещают, а у вас свекла на полях! Делаем так: механомаги идут на машинный двор, помогают чинить комбайн и тракторы. Остальные – в поле. Оценим фронт работ и начнем пока вручную.
Семён Кузьмич крякнул растерянно, почесал пятерней затылок. Завертел головой, в поисках поддержки. Но, как назло, тетки Веры рядом не было. И председатель сдался.
– Ну… работать, так работать. Пошли, отведу вас на поле.
Далеко идти не пришлось. Свекольное поле начиналось сразу за правлением и тянулось, тянулось… Короче, вручную его за неделю никак не убрать. А если учесть, что Серёга Зарубин, лучший на курсе механомаг, комбайн до вечера наверняка отремонтирует, то и пытаться не стоило. Гошка открыл рот, чтобы объяснить эту простую истину бригадирше. И закрыл. Кто-кто, а Нечипоренко прекрасно диспозицию понимает. Ударный коммунистический субботник ей нужен, чтобы колхозный эгрегор подзарядить. Или, иными словами, моральный дух колхозников поднять.
Бригада из десяти менталистов, пусть недоучившихся пока, – это сила! Каждый в отдельности – обыкновенный человек, но вместе они коллектив. Попасть в резонанс коллективному надсознательному для четверокурсника – азы, даже троечница Женька Вергунчик справилась. А дальше – усталости нет, движения точны и выверены до абсолюта, душа переполнена радостью и осознанием значимости своего дела.
Гошку и Валеру приставили грузчиками к «газону» Митяя, единственной работоспособной машине в колхозе, потому им приходилось тяжелее, чем другим. Пока закидываешь надерганную девчонками свеклу в кузов – нормально. Но затем надо ехать с Митяем к овощехранилищу, разгружать вдали от питающего энергией коллектива, и это несравнимо труднее.
Во время недолгого перекура Митяй признался, перекатывая на зубах «беломорину»:
– Ох и работящие у вас девки! Особенно та, кругленькая.
– Алёна, что ли?
– Ага. Я бы такую в жены взял. Да только она городская, образованная. На меня и не глянет.
– В деревне девушек мало, что ли? – удивился Гошка.
– Так нет ни одной! Ни девчат, ни хлопцев. Школу еще при Хруще закрыли, детвору в район учиться возят. Вот они как окончат, назад и не возвращаются. Девчата – в город едут или замуж выскакивают, хлопцы – в армию.
