Лайза Макманн - Отчаяние
— Правда, правда. И не переживай по этому поводу. Ты ведь мне тоже нравишься.
Девушка моргает. Краснеет.
— Но у нас с тобой не может быть никаких отношений, пока ты моя ученица. Это недопустимо. Даже если тебе исполнилось восемнадцать.
Джейни молчит, уставившись в пол.
Дурбин приподнимает ее лицо за подбородок, касается пальцами щеки.
— Вот закончишь школу, тогда совсем другое дело, — продолжает он с многозначительным взглядом.
В первый миг Джейни думает, что ослышалась, потом понимает — ничего подобного. Конечно, все так и есть. Вот так он и добивается того, что они все молчат. Получается, сами виноваты.
Джейни знает, что именно ей нужно сейчас сказать. Противно, конечно, до рвоты, но ничего не поделаешь.
— Прошу прощения — говорит она. — Я в таком смущении…
— А вот это зря, — заявляет Дурбин, но она чувствует, что ее растерянность — это как раз то, что ему нужно.
Девушка ждет продолжения, знает, что такому самовлюбленному негодяю без этого не обойтись, и подавляет желание высказаться первой.
— Ничего страшного, дело обычное, — говорит он.
Джейни удается скрыть отвращение. Она грустно улыбается и молча уходит, хотя ее так и подмывает воскликнуть: «Какая же я дура!» На манер героини мелодрамы.
Через четыре секунды после того, как она выкатывает с его подъездной дорожки, звонит сотовый телефон.
Джейни отъезжает чуть подальше, чтобы ее не было видно из дома, и подключается.
— Я в порядке, Кейбел.
— Прекрасно. Люблю тебя.
Она смеется.
— Неужели?
— Пытаюсь вести себя как правильный коп.
— Слушай, а он совсем не прост. Я еду домой. Заскочишь обсудить детали?
— Обязательно.
— Я сейчас звякну Бейкеру, а потом капитану. Увидимся у меня.
_____
Джейни докладывает по телефону о результатах операции, и капитан заявляет, что они имеют дело с типичным случаем долбаного авторитарно-эгоистического синдрома.
Девушке что-то подсказывает, что этот термин Фран измыслила сама.
— Знаешь, — говорит после этого капитан. — Я не очень-то беспокоюсь из-за твоей поездки на эту тусовку юных химиков. С вами ведь будет эта миссис Булочка или как там ее. А вот на этой вечеринке не расслабляйся. Подозреваю, что он не просто так разрешил тебе принести спиртное. Если девушку подпоить, то потом этим можно и воспользоваться. Так что уж будь добра, держи ухо востро.
— Обязательно, капитан.
— Кроме того, тебе не помешает узнать побольше о снадобьях, снижающих самоконтроль и облегчающих сексуальный контакт. У меня есть несколько брошюр, прочитай их обязательно.
— Да, сэр.
_____
21.36
Джейни приезжает домой, кипя от злости на мистера Дурбина. Вот ведь манипулятор хренов! Хорошо бы как-нибудь забраться к нему в сон и обратить его в кошмар.
Через десять минут появляется Кейбел, внимательно к ней присматривается и крепко обнимает.
— У тебя блузка пахнет кремом после бритья, — замечает он, и его глаза суживаются. — Что там было?
— Я делала свое дело.
— А он?
— Подойди-ка сюда. Присядь, пожалуйста. Представь себе, что корпишь над химическими формулами.
Она разыгрывает перед ним всю сцену.
— Козел!
— Вот именно. А потом еще и норовил выставить меня плохой девочкой. Зря я, дескать, вообразила, что он на меня нацелился. Будто бы это не он только что трогал меня то здесь, то там.
Кейбел закрывает глаза.
— Конечно, — говорит он и кивает в подтверждение собственным мыслям. — Поэтому все и молчат.
— Вот! Я то же самое подумала, когда уже собралась уходить, а он встал в дверях так, что нельзя было выйти.
Парень начинает расхаживать по комнате.
Джейни усмехается.
— Кто куда, а я в кровать. После такого нужна разрядка.
_____
17 февраля 2006 года. 19.05
Джейни сидит на полу гостиной Дезире Джексон, вместе со слушательницами продвинутого курса химии, явившимися сюда для совместных занятий. Разговор идет вроде бы о формулах и реакциях, но стоит кому-то из девчонок упомянуть имя мистера Дурбина, как все переключаются на него.
Джейни пользуется этим со всей возможной осторожностью, умело и деликатно вставляет вопросы и намеки, внимательно прислушивается к репликам. Но решительно никто не говорит об учителе ничего плохого.
_____
22.12
Джейни укладывает учебники и тетради, вздыхает и едет домой, не услышав о мистере Дурбине ничего, не считая восторженных отзывов. Решительно все без ума от этого малого.
Да и с точки зрения учебы вечер пропал даром. Все, чем они занимались, она и так знает наизусть.
ПОЕЗДКА
19 февраля 2006 года. 12.05
Идет снег, да что там, просто валит.
Юные химики укладывают свои материалы и рюкзачки с дорожными припасами в микроавтобус, рассчитанный на пятнадцать пассажиров. Он приткнулся на школьной парковке. Мистер Дурбин расхаживает неподалеку. Его рука, затянутая в перчатку, прижимает к уху сотовый телефон, волосы припорошены снегом. Говорит он громко, с усилием, но его слова уносят порывы ветра.
В автобусе царит нервная, возбужденная суматоха. Ученики разместились на трех передних сиденьях.
Все, кроме Джейни.
Она сидит на четвертом.
Одна.
И дрожит.
Миссис Булочка в долгополом, просторном сиреневом зимнем пуховике настороженно смотрит из окна на мистера Дурбина и сплошную пелену снега.
— Надо бы отказаться от поездки, — бормочет она, не обращаясь ни к кому конкретно. — Нам ведь на северо-запад, а там погода будет только хуже. Влияние озер.
Ученики переговариваются вполголоса.
Джейни мысленно молит о том, чтобы погода улучшилась. При всей ее нелюбви к подобным групповым поездкам эта для нее очень важна.
Наконец мистер Дурбин заходит внутрь вместе с порывом ледяного ветра, занесшим снег, садится на водительское место и запускает двигатель.
— Я позвонил в оргкомитет. Секретарь уверяет, что на севере ясно и солнечно. Согласно последней сводке метеоцентра, зона снегопада ограничивается южной частью Мичигана. Сразу за Грэйлингом небо расчистится.
— Так, значит, мы едем? — нервно спрашивает миссис Булочка.
Мистер Дурбин подмигивает ей.
— Конечно, дорогая. Едем. Прошу пристегнуть ремни.
Он трогает автобус с места и выезжает с заснеженной парковочной площадки.
— Итак, вперед!
Ученики аплодируют. Джейни улыбается и проверяет содержимое рюкзака. Похоже, ничего не забыла, взяла все необходимое в расчете на тридцать шесть часов.
