Алексей Атеев - Демоны ночи
Павел взглянул на часы. В школу, наверное, уже поздновато, а с соседями потолковать – самое время. И он направился по знакомому адресу. По дороге Павел пару раз слышал вопли газетчиков: «Подвиги кровавого ребенка… Учительница стала жертвой малолетнего маньяка…» – и это наполняло сердце газетчика законной гордостью.
Возле дома, где еще вчера проживали Никулины, ничего не говорило о случившейся утром трагедии. Кровь и прочее – замыты, место падения посыпано свежим песком, только на стене, почти на уровне земли, Павел заметил несколько прилипших, уже успевших почернеть комочков.
Ее мозги, сообразил он, но задерживаться не стал и подошел к нужному подъезду. Люди в этом доме, видать, жили попроще, поскольку консьержки не имелось, но железная входная дверь была на замке. Павел с минуту потоптался, но тут появился жилец и вставил ключ в скважину. Павел пристроился сзади.
– Вы к кому? – подозрительно спросил мужчина.
– Я из газеты… – окрыленный удачей, небрежно отозвался наш герой, даже не сочтя нужным называть свое издание.
– По поводу сегодняшних событий? Как там мальчишки кричат: «Сумасшедший ребенок уносит с собой тайну кровавого преступления».
– Это я написал! – не удержался Павел.
– Гениально! – иронически усмехнулся мужчина. – А сейчас зачем пожаловали? Вроде все выжали.
– Хотел потолковать с соседями… Поглубже разобраться в истоках этого преступления.
– В истоках, значит? – Мужчина еще ехиднее заулыбался.
– Может, вы чего подскажете?
– Ага. Я подскажу, вы напишете и денежки получите. А мне – шиш!
Тут уж засмеялся Павел:
– Готов в случае удачи поделиться гонораром.
– Не знал я их. Нынче с соседями не больно общаются, тем более дружбу водят. Поднимитесь на седьмой этаж. Может, в соседних квартирах больше знают.
Пока ждали лифта, пока входили в него, мужчина молчал и только в воняющей застарелой мочой кабине презрительно бросил: «Падалью питаетесь». Пока Павел соображал, что на это ответить, лифт остановился, мужчина вышел, и Павел поехал дальше.
Действительно, на седьмом этаже одна из дверей была опечатана. Павел позвонил в соседнюю. Долго никто не открывал, потом послышались шаркающие шаги, и старушечий голос спросил: «Кто?»
Павел назвался. Ему ничего не ответили. Он вновь нажал кнопку звонка. И вновь ни звука. Ясно было: старуха стоит за дверью, но открывать не желает.
– И черт с тобой! – выругался журналист и перешел к соседней.
Тут открыли сразу, словно ждали его прихода. Разбитного вида деваха в полузастегнутом халате поинтересовалась, чего желает красивый молодой человек. Павел сообщил цель своего визита. Девица, игриво поводя глазками, сказала, что живет здесь недавно и никого вокруг не знает. А если молодой человек желает с ней познакомиться, она не возражает.
Но наш герой отклонил соблазнительное предложение и поднялся этажом выше. Но и здесь с ним никто не желал разговаривать. И Павел, взглянув на часы, решил отправиться домой.
Давно стемнело. Шел слабый снежок. Хотелось есть. В кармане лежала честно заработанная сотня долларов, можно было бы зайти в какой-нибудь ресторан, однако злачных заведений на пути не попадалось. Зато он увидел школу. В самом здании было темно, но пара окон первого этажа освещена.
«Зайти, что ли? – нерешительно подумал Павел. – А вдруг кто-нибудь там есть. Поговорить для очистки совести, чтобы завтра не тащиться. Времени уйдет от силы час…»
В просторном вестибюле было пустынно, лишь техничка лениво шуровала «лентяйкой».
– Директор на месте? – сурово спросил Павел.
Она сонно кивнула, даже не взглянув на него. Наш герой, сам не так давно закончивший школу, прекрасно знал, где находится соответствующий кабинет. В приемной тоже никого не было. Он отворил дверь. За столом сидела женщина в очках и что-то писала. Она подняла голову и с равнодушным вниманием взглянула на Павла. Женщине было на вид лет сорок пять – пятьдесят, сохранившее некоторую привлекательность лицо портили только линзы очков, обладавшие весьма сильным увеличением, отчего ее глаза напоминали вытаращенные зенки морского окуня.
– Из милиции? – кратко спросила женщина.
– Из газеты, – так же односложно отозвался журналист.
– Ага. «Классная дама пала жертвой юного извращенца». Как же, слышали! – Губы директрисы презрительно скривились.
«Вся Москва уже, что ли, прочитала? – с некоторой досадой подумал наш герой. Его эйфория начала постепенно улетучиваться. – Сейчас скажет про падаль». Но директриса не стала изъясняться эпитетами, а старомодно спросила: что ему угодно?
– Возможно, мой материал вам не понравился, – осторожно начал он.
– Я его не читала, – холодно сообщила директриса.
– Откуда тогда?..
– На каждом углу вопят! Статья ваша, конечно же, принесет школе кучу неприятностей. Уже днем звонили из управы.
– Значит, вы считаете, что все дело в статье?
– Ничего я не считаю! Вернее, считаю: нужно проверять факты, да и вы, как мне кажется, не очень подходите для роли корреспондента.
– Это почему же?
– Слишком молоды.
Сейчас я ее немножко лягну, с удовольствием подумал Павел.
– А вы находите, что полностью соответствуете занимаемой должности? – со скрытой насмешкой спросил он.
– Вполне соответствую! – резко произнесла директриса.
– Но у других может появиться иное мнение. Вот вы как будто обвиняете меня в некомпетентности, а моей статьи даже не читали. Но ничего противоречащего фактам я не написал. Рассказал только то, что видел собственными глазами. И учительница вашей школы появилась там на моих глазах, и их падению я – свидетель. А сюда я пришел с намерением разобраться в причинах. И разговор начал именно с вами, а, скажем, не с техничкой. Написать, особенно в наше время, можно что угодно. А вот выводы, последующие за публикацией, могут быть не в вашу пользу.
– Не пугайте! – Тон директрисы был все еще задиристым, но Павел уже почувствовал в нем слабину.
– Всего доброго, – с ноткой угрозы сказал он. – Хотя, видит бог, я не желал ссориться. – И он направился к двери.
– Погодите, – послышалось сзади, – я вовсе не желала вас обидеть. Просто сегодня день такой… Все это так ужасно! – Директриса тяжело вздохнула.
Кажется, моя взяла, обрадовался Павел.
– Так мы поговорим спокойно? – вернувшись к столу, доброжелательно спросил он.
– Спрашивайте.
– Этот мальчик, Никулин?.. Дайте, пожалуйста, ему краткую характеристику.
– Обыкновенный ребенок. Тихий. Учился средне. Спортом не занимался. Авторитетом в классе не пользовался. Поэтому мы ужаснулись…
– А родители? Кто они? – перебил директрису Павел.
