Таня Хафф - Дым и зеркала
— Ты сказал «охренеть».
Дверь по-прежнему не поддавалась.
— Да, придется тебе это пережить.
— Не сталпливайтесь, все равно никто из вас не сможет помочь. — Голос Питера утихомирил панику. — Тони, он мертв?
— Нет, — ответила Кэсси прежде, чем Тони успел открыть рот.
Он обернулся и издал негромкий крик, увидев три четверти ее профиля, выглядывающего из-за его плеча.
— Тони? — Зев. Похоже, обеспокоенный.
Вспыхнув — крик слишком оказался похож на девчачий, Тони продолжил смотреть на гримера, а потом махнул рукой людям, стоящим позади него.
— Он без сознания, но не мертв.
— Откуда ты знаешь?
— Я вижу, как он дышит.
— А губы у него синие. — Брианна пробежалась лучиком света от фонаря по неподвижному телу Эверетта. — Мне нравятся его сандалии.
Он уже начал подумывать о том. чтобы отойти подальше и призвать дверь к себе, когда широкая ладонь Мауса сжала его плечо и оттащила Тони назад.
— Отойди. И ты тоже, мелкая.
Она направила фонарик на оператора. Свет отразился на блестящей поверхности штатива, который держал Маус.
— Хочешь разбить стекло?
— Да.
— Круто.
— Не советовал бы, — пробормотал Стивен.
Отлично. Тони, у котоого не было времени делать намеки, перехватил запястье Мауса. Тот опустил на него взгляд.
— А как же разбитое стекло? В смысле, осколки могут вонзиться в Эверетта.
— Рискованно, — признал Маус. — Но ему нужна помощь.
Он стряхнул руку с запястья и размахнулся штативом, направляя тяжелое основание во внутреннее окошко.
Со своего места Тони не видел, что тот врезался в стекло, хотя звук от удара эхом отдался в холле. МА потом были красная вспышка и еще один удар — Маус приземлился в двух метрах от двери. Штатив скользнул по деревянному полу и с лязганием врезался в дальнюю стену.
— Дом не даст причинить себе вред, — пояснил Стивен сквозь нарастающий шум разговоров.
— А сказать не мог?
— И они бы тебе поверили?
Очко в пользу мертвого парня.
— Ладно, ладно! Успокойтесь! — Посколько указаниям Питера все привыкли подчиняться, шум утих. — Я уверен, что мы сможем добраться до Эверетта через пару минут. Те, кто оставался в трейлерах снаружи, наверняка сейчас стараются открыть дверь.
В холле повисло такое гробовое молчание, что слышно было, как Эшли переминается с одной босой ноги на другую.
А потом Тина забрала свой фонарик и выключила его.
— А разве мы не должны их слышать? — уточнила она.
* * *— Ладно, на счет три.
Крис и Аджал, главный механик, ухватили поудобнее полутораметровые стальные трубы из строительных лесов.
— Раз. — Карен стерла с лица брызги дождя и передвинулась немного правее, откуда лучше просматривалась дверь в кухню. — Два. Три.
Удар. Красная вспышка, и обоих мужчин отбросило от дома. Карен пригнулась, и труба, пролетев над ее головой, врезалась в бок трейлера.
— Сказал же, что не сработает. — Голос Грэхема Бруммеля перекрыл затихающее эхо от стального удара. — Дом закрыт наглухо. Он не откроется до рассвета, и отсюда вы ничего не сможете с этим поделать. Так что лучше уж послушайтесь меня и уезжайте, как все остальные.
— Иди на хрен, — огрызнулся Крис, вставая на ноги. — Я не собираюсь тебя слушать, наверняка ты в это замешан. Я вызываю копов.
— И зачем вам понадобилось вызывать полицию, мистер Робинсон?
Крис, Карен и Аджал обернулись, а Грэхем Бруммель отступил в тень, когда Честер Бэйн вышел в круг света, отбрасываемый фонарем с бока трейлера. Он замер под своим зонтом и невозмутимо слушал сбивчивые объяснения подчиненных, мокнущих все сильнее с каждой минутой. Накониц он поднял здоровенную руку.
— Вы не можете попасть в дом.
Это был не вопрос, но Крис все равно ответил:
— Нет, сэр.
— Вы даже не можете прикоснуться к дому.
— Нет, сэр.
— Вы не можете связаться с людьми, оставшимися там, но полагаете, что они не могут выйти.
— Нет, сэр. — Он поморщился, когда Карен заехала ему локтем в бок. — Да, сэр?
— Мои дочери по-прежнему там.
Движимые безусловной реакцией заднего мозга на опасность они невольно сделали шаг назад. Карен снова пихнула Криса, и он выдал еще одно сдавленное: «Да, сэр».
— И смотритель знает, что происходит.
— Да, сэр. — В этот раз хором и с явным облегчением.
— Где он?
— Он… — Крис повернулся, понял, что Грэхем Бруммель уже не стоит перед трейлером, и нахмурился. Прежде чем он успел продолжить, раздался стук захлопнувшейся двери в районе гаража, ответивший на вопрос.
ЧБ издал странный звук — то ли задумчивый, то ли рычащий. Его подчиненные расступились, давая ему пройти вперед, обогнуть трейлер и пересечь небольшой дворик по пути к гаражу. Мокрый гравий хрустел при каждом неторопливом шаге. Около двери, ведущей в жилье смотрителя, ЧБ сложил зонтик и, не глядя, протянул его назад с полной уверенностью, что кто-то его заберет. Дверь оказалась заперта.
Он секунду подергал за медную ручку, прислушиваясь к перемещениям за дверью. Потом сделал четыре длинных шага назад. Аджал поторопился отойти с его пути.
— Мне звонить в полицию? — спросила Карен, пока ЧБ смотрел на дверь.
— Пока нет. — От кузнечного молота, завернутого в плащ от «London Fog» за восемьсот пятьдесят долларов, врезавшегося в крашеное дерево, был бы такой же эффект, как и от плеча ЧБ.
Дерево хрустнуло.
— Замок, — заметил он, отодвигая медный язычок замка через потрескавшуюся обшивку, — стоит того, чего стоит дверь, на которой он стоит. Подождие в каком-нибудь сухом месте, откуда просматривается дом. И позовите меня, если что-нибудь изменится.
— А нам не надо… — начал Крис и умолк, когда ЧБ замер с приподнятой над порогом ногой. — Неважно. Мы посидим где-нибудь и понаблюдаем за домом.
Два шага, и ЧБ снова остановился.
— Тони Фостер заперт внутри? — спросил он, не оборачиваясь.
— Э… Да.
— Хорошо.
На верху лестницы сидел черный кот. ЧБ его проигнорировал. Дверь за котом тоже оказалась заперта.
— Я считаю до трех, мистер Бруммель.
Дверь открылась на двух. Мистер Бруммель не выглядел особо довольным, но отойти с дороги он сообразил.
— Рассказывайте, — велел ЧБ, заходя внутрь.
Грэхем Бруммель фыркнул.
— А иначе что? Вызовете копов?
— Нет.
В одном-единственном слове угрозы было несоразмерно больше, чем букв.
* * *— Вы же знаете, что происходит?
Брат и сестра обменялись одинаковыми взглядами. По крайней мере настолько одинаковыми, насколько позволили увечья.
