Елена Усачева - Дом тысячи страхов
– Ведьма! – выругался Колька. – Надо было не кукле голову отрывать, а ей. Тогда бы она успокоилась. Зачем она вернулась?
– А как бы ты объяснял, что ушли трое, а вернулись двое? – напомнил ему Вовка. – Сказал бы, что она пошла родственников на дне водохранилища проведать и скоро вернется?
– Тьфу, черт! – выругался Спиря, стаскивая с себя остатки жилета.
Они уже дошли до своей комнаты. Водохранилище за окном было удивительно тихое и спокойное. Даже не верилось, что несколько часов назад по нему ходили огромные волны.
Колька выдвинул из-под кровати свой рюкзак и стал, комкая, бросать туда вещи. Вовка медленно расстегивал пряжки жилета.
– Интересно, – так же медленно начал он. – А почему они все с куклами ходят? У старика – кукла, у Алины – тоже. Это как символ? Что будет, если ее отобрать?
– Отбирали уже один раз, – напомнил Спиря, ползая по полу в поисках своих тапочек. – Не вышло ничего.
– А все-таки? – не унимался Вовка. – Может, у них вся сила в этих игрушках?
– Нет! – Колька резко затянул веревку рюкзака. – Что-то Бабкина не спешила помирать без своей цацки, – пробормотал он, оглядываясь. – Ну, а вы чего сидите? – Только сейчас он заметил, что все сборы проводил в гордом одиночестве. – Собирайтесь! Не понимаете, что оставаться здесь опасно?
Но друзья молчали, обдумывая каждый что-то свое. И в этой наступившей секундной паузе стало отчетливо слышно, как стены дома чуть вздрагивают от медленных тяжелых постукиваний.
– Опоздали, – упал обратно на кровать Спиря.
Макс сначала метнулся к окну, но во дворе никого не было, потом выглянул в коридор.
«Ша-ша-ша», – пробежал шорох по коридору. Вдоль стены прошмыгнула тень. Галкин устремился следом. Уже достаточно за сегодняшний день напуганный, Вовка вытянул шею, пытаясь разглядеть, что происходит.
Вернулся Макс, в рубашку его было что-то завернуто. И это что-то отчаянно брыкалось. Галкин бросил свою находку на кровать, придавил сверху подушкой.
– Вот, получайте! Под дверью подслушивала!
– Кукла? – догадался Спиря. – Чья?
– Старика. Мы ее на чердаке видели. Злющая – жуть. Я думал, она мне пальцы оттяпает.
По коридору простучали шаги, вошли Пашка с Серегой.
– Видели, сколько мы рыбы поймали? – хвастливо задрали они головы. – А вы здесь все сидите! Антон сказал, что после обеда снова купаться пойдем. А кое-кто и на катамаране выйдет.
Но Макс, Спиря и Вовка не разделяли радости приятелей. Они настороженно смотрели на их торжествующие, разгоряченные солнцем лица.
Кукла под подушкой шевельнулась. Макс бухнулся на нее сверху.
– Чего вы такие странные? – прошел по комнате Серега. – Случилось что?
– Случилось, – медленно кивнул головой Спиря. – Как водичка в озере? Не холодная?
– Нормальная, – неуверенно ответил Пашкович. – Да мы и недолго ловили. Час всего? Да? – повернулся он к Серегину.
– Час, – медленно кивнул Пашка, не сводя глаз с Галкина и с шевелящейся под ним подушки. – Там больше и делать нечего. А ты, Колян, куда собрался? – заметил он скособоченный рюкзак. – Домой бежишь? Не рановато ли?
– В самый раз, – буркнул Спиря, подтаскивая поближе свое добро. – Если вам здесь все нравится, можете оставаться.
– Нравится, – согласился Серега, поглядывая на притихших приятелей голубыми глазами.
Но тут Макс подпрыгнул слишком высоко, чтобы это осталось незамеченным.
Дверь распахнулась. На пороге стоял хозяин.
– Вам, кажется, сегодня еще за катамараном идти? – тихо спросил он. – Будьте осторожны на воде. Она, знаете ли, коварна. Всякое может случиться. По дорожке пойдете, на сучок наступите…
– Откуда вы знаете, что с катамараном что-то случилось? – прошептал Вовка. – Мы с вами не встречались.
– Так вы же мимо залива прошли. А потом мне девочка ваша обо всем рассказала. Алина, кажется… Да и командир ваш громко ругался. Смотрите, если помощь понадобится… Я могу моторку дать.
– Не видели вы нас! – вспомнил Вовка. – Не было дома, когда мы проплывали.
– Дома не было, а я был, – старик незаметно продвигался к подпрыгивающему на подушке Максу. Только сейчас стало заметно, что у хозяина водянисто-голубые глаза. Всегда гладко выбритые, сейчас его щеки быстро зарастали щетиной. – Я теперь тут всегда. Место это мое.
– Значит, дом сгорел? – то ли спросил, то ли сам для себя уточнил Вовка.
– Сожгли, – горестно вздохнул Андрей Геннадиевич. – Нехорошие люди пришли и сожгли. А ведь предупреждали их, что добром это не кончится. Не послушались. Нельзя древних духов беспокоить. Никогда это хорошо не кончалось. А домовых тем более.
– А вы-то как выжили? – Страх давно прошел, осталось сильнейшее желание разобраться, что же здесь такое произошло. Поэтому Наковальников несся со своими вопросами, как скоростная электричка сквозь снежную пургу.
– Так об этом вам еще в деревне сказали, – хмыкнул старик, облокачиваясь на спинку кровати Галкина. Макс, стараясь сдержать натиск рвущейся из-под него подушки, пытался не шевелиться. – Или вы древние поверья не знаете? В детстве сказок не читали?
– Вы утопленник? – медленно спросил Вовка.
Малахов по-старчески засмеялся, закашлялся.
– Ох, и выдумщики они там… – Андрей Геннадиевич сел на краешек кровати. – Днем тень свою увидят, решат, что с привидением встретились. Это понятно. Живут у воды, от нее зависят. Как тут всяких баек не напридумывать. Но все ведь гораздо проще.
– Вы утонули и откупились монетами? – направил разговор в нужное русло Вовка.
– Я всех поначалу предупреждал – не суйтесь, странное место. Плохое. Но меня не слушали. – Старик придвинулся ближе к Галкину. – Есть вещи, о которых лучше не знать и держаться от них подальше.
Макс снова подпрыгнул, и все повернулись к нему. Малахов сел к нему вплотную.
– Я и вас предупреждал – не ездите, не лазайте куда не надо. А вы полезли.
Старик быстро сунул руку под подушку, но Галкин оказался проворнее. Он вскочил, выдергивая из-под себя куклу. Волосы у нее были растрепаны, голубое платье помято, лицо перекошено гримасой ненависти.
– Отдай мне, – все так же мягко потребовал хозяин. – Отдай. – Его лицо, заросшее густой бородой, свело судорогой, над глазами закосматились брови.
– Дай! – пронзительно взвизгнула кукла.
– Отпустите Серегу с Пашкой, – потребовал Макс, кивая в сторону вытянувшихся по стойке «смирно» ребят. – И дайте нам отсюда уехать.
– Даже если ты с ней что-нибудь сделаешь, – движения старика были все такими же неспешными, – никто из вас не выберется отсюда живым!
При этих словах за спиной старика стало разгораться пламя. По стенам побежали оранжевые языки. Кукла в руках Галкина зашлась в истеричном крике.
