Александр Варго - Диггер по прозвищу Жгут
— Бронежилеты будут?
Квадрат расхохотался. Глядя на своего босса, глупо заулыбался Дениска, тускло блеснув вставными пластинами.
— Ой, уморил… Рост, ты как скажешь, ну словно в лужу пернешь, — прокудахтал он. — Может, тебе еще базуку дать и спустить на вертолете? И рожу намазать гуталином, как у Шварценеггера? Вопрос снимается, — он закончил смеяться. — Еще что-нибудь?
— Сколько примерно денег в мешках? — спросил Рост. Радостное выражение лица Квадрата померкло.
— Это не твоя забота. Достаточно того, что это мероприятие покроет твой долг полностью, а если все пройдет гладко, может, еще и на чай себе заработаешь.
У Роста снова возникло огромное желание схватить этого мерзкого очкарика и трясти его до тех пор, пока его лысеющая башка с гнилыми мозгами не отлетит к чертовой матери.
— Теперь тебе нужно подкрепиться. Сегодня вечером познакомишься со своим напарником.
Он уже стал собираться, как вдруг сказал:
— Рост, еще кое-что. Разумеется, было бы глупо отпускать вас одних. С вами поедут два моих человека. Они станут контролировать ситуацию и прикроют вас, если возникнут осложнения, хотя я верю, что все будет нормально. Но если, — голос Квадрата опустился до свистящего шепота, — ты, получив ствол, вздумаешь поиграть в ковбоя, мои люди изрешетят вас. Я не пугаю, это просто предупреждение.
Снаружи стало слышно, как подъехала еще одна машина. Через минуту хлопнула входная дверь, и внутрь, пригибаясь, чтобы не задеть головой низкий потолок, вошел второй телохранитель Квадрата, тот, который швырнул Роста на аквариум. Увидев Роста, он скорчил гримасу, которая, очевидно, по его твердому убеждению, означала улыбку.
— Это Масик. Оставляю вас одних, — засуетился Квадрат. — Увидимся завтра, после обеда.
Квадрат уехал с Дениской, оставив второго верзилу охранять Роста.
— Я Масик, — сказал тот, хотя прекрасно слышал, что Квадрат представил его Росту. — Попытаешься съ…ся — получишь по лбу. Ясно?
Рост исподлобья глядел на возвышающуюся над ним тушу. Вот так, все просто и ясно, это не Квадрат, который по два часа ходит вокруг да около, по крайней мере, тут все честно.
Масик запер Роста в дальней пыльной комнатенке, в которой была маленькая железная кровать и древняя тумбочка с незакрывающейся дверцей. В комнате пахло плесенью и сыростью. Рост уселся на кровать, пружины тоскливо заскрипели. Интересно, где он все-таки находится? За мутным, треснувшим стеклом было видно лишь бескрайнее поле, да на горизонте зеленела полоска леса.
Он плюхнулся на кровать и уставился в потолок. Через два дня все станет ясно. Рост не любил загадывать вперед, но в одном он был уверен на все сто — Квадрат не оставит его. Даже получив эти деньги.
Незаметно он уснул.
Вечером приехал Дениска. С ним был худощавый мужчина лет тридцати пяти, на глазах — черная повязка. Дениска с Масиком закрылись в комнате с телевизором, а мужчину втолкнули к Росту. Тот содрал с лица повязку и, затравленно озираясь, забился в угол, сев прямо на пол. На вопросы он не реагировал, устремив взгляд в пустоту, и Рост оставил его в покое.
20
На следующий день они съездили к банку. Над входом — стеклянной «вертушкой» — высились тяжелые латунные буквы, складывающиеся в сверкающее название:
Коммерческий Банк «МЕТРОПОЛЬ»Цепким взглядом Рост отметил, что внутри банка находятся еще два охранника, которым отлично видно, что происходит по всему периметру площадки перед главным входом. Рост обошел дом и увидел фотостудию, о которой говорил Квадрат. А вот и тот самый котлован, где им предстоит создавать видимость работы. Красные обтрепавшиеся флажки на железном заборе, которым был обнесен котлован, уныло колыхались на ветру.
«Как бы завтра в этой яме не остаться навсегда», — мрачно подумал Рост. Интересно, захватывают ли камеры наблюдения банка этот участок? Если да, то охране может показаться подозрительным, что за несколько минут перед доставкой денег вокруг этой несчастной ямки развили бурную деятельность какие-то рабочие. Кроме того, Рост обратил внимание, что выезжать со двора банка крайне неудобно — дорога достаточно узкая и выходит сразу на трассу. А если завтра тут будут стоять машины? А на главной дороге окажутся пробки? Другого пути отсюда не было, Рост помнил это по карте, которую вчера досконально изучил.
Чем больше Рост присматривался к обстановке, тем явственней он чувствовал, что решиться на подобную операцию было равносильно игре в русскую рулетку с револьвером, в барабане которого пять гнезд из шести заполнены патронами, оставляя прямо-таки ничтожный шанс на удачный исход дела.
Рост не мог понять спешку Квадрата. Даже он, не разбираясь в тонкостях банковской деятельности, знал, что деньги инкассаторская машина привозит и увозит постоянно, а следовательно, куда спешить? Может, в этот день сумма будет несколько отличаться от обычной?
Зато он понимал Квадрата в другом. К чему разрабатывать сложнейший план, напрягать профессионалов, с которыми тоже необходимо делиться? Зачем, если есть Рост, умудрившийся в невменяемом состоянии просрать семьдесят кусков баксов и с ними в придачу все свои мозги?
С этими мыслями он залез в машину.
— Все посмотрел? — ощерившись в дебильной улыбке, спросил Масик. Рост ничего не ответил, но это не задело громилу.
— Сейчас мы отъедем, выйдешь ты, тоже прогуляешься, — он ткнул толстым, как сарделька, пальцем в неподвижно сидящего напарника Роста. У того был крайне изможденный вид, похоже, он не спал несколько суток. — Слышь, ты, фуфел?!
Губы мужчины беззвучно зашевелились, глаза смотрели в одну точку. Масик рассвирепел. У него был такой вид, словно он готов был размазать по салону «Ниссана» этого полусумасшедшего мужчину. Но тот кивнул головой, показывая, что все понял.
Вечером приехал Квадрат. С ним был еще один мужчина азиатской внешности. Ему было около сорока пяти, может, чуть больше. Смуглолицый, коренастый, маленького роста, он при этом имел такие широкие плечи, что Масик и Дениска смотрелись по сравнению с ним нескладными подростками. Наверняка бывший борец, определил про себя Рост. Его предположение подтвердилось, когда вблизи он увидел уши азиата — бесформенные куски плоти, как застывающий воск.
— Это Адил, — представил смуглолицего Квадрат.
Перед тем как начать беседу, Масик обыскал Роста и его немногословного напарника. У Роста изъяли паспорт. Квадрат пояснил:
— Не обижайся, Рост, обычная конспирация. Получишь завтра, после работы. Если жив останешься, хе-хе, да ладно, шучу, шучу… Да-да, такие дела… Давайте присядем и пройдемся еще раз.
Они сели на скамейку, и Квадрат подробно повторил обязанности каждого из них.
— Адил и Масик будут с вами в машине, — сказал он в довершение. — Никакой самодеятельности, если хотите остаться живыми. Ну, вроде все. — Он утер пот со лба и посмотрел поверх очков на Роста.
— Осечек не выйдет?
Рост подобрался.
— Лично я не уверен в успехе, — сказал он, и Квадрат осклабился.
— А тебе и не надо быть уверенным, — зловеще прозвучал его голос, — ты не за это долг отрабатываешь. Делай, что говорят, вот и все дела.
— Как я могу что-то делать, если вот он, — едва сдерживаясь, Рост указал на сидящего истуканом мужчину, — похож на фонарный столб?! Я даже не знаю, как его зовут, а ты хочешь, чтобы завтра я с этим человеком шел на такое дело? Квадрат, это на тебя не похоже!
— Наконец-то ты начал говорить как настоящий мужчина, — краем рта улыбнулся Квадрат. — Не ссы, Рост. Он славный малый, только сегодня пробуксовывает. Что касается его имени, то называй его… к примеру, Игорьком. Или Володькой, один хрен. К твоему сведению, он все понимает, все слышит и мотает на ус. Да, вот что еще. Если же все-таки фортуна развернется к вам задом и вас заметут, забудьте все, о чем мы с вами говорили. Косите под психов, играйте в молчанку, в общем, делайте что хотите. Но если хоть один легавый услышит мое имя, лучше, ребята, вскрывайтесь прямо в камере. Иначе срок ваших жизней будет измеряться не годами, а секундами. Все, малыши, я с вами прощаюсь до завтра. Жду с нетерпением и только с хорошими новостями.
Визгливо засмеявшись, Квадрат вышел на крыльцо. Вслед за ним вышел Масик, и они еще о чем-то говорили вполголоса.
Затем их снова заперли в комнате.
— Ну, ты так и будешь молчать? — безнадежно спросил Рост. Мужчина вскинул на него глаза, и Рост поразился, сколько было в них безудержного горя и тоски. Он показал себе на рот и замотал головой.
Рост опустился на кровать, пытаясь поверить в то, что изобразил этот человек. Господи, да он немой!
— Ты не можешь разговаривать?
