Николай Берг - НОЧНАЯ СМЕНА. КРЕПОСТЬ ЖИВЫХ.
- Ну, я надеюсь, что мы туда в тоннель не полезем? - осторожно спрашиваю я.
- Мы ж не деревянные. Нечего нам там делать. Вот глянуть - что в магазине уцелело - стоит.
- Да вы сдурели, ребята! Они уж точно все уволокли, что смогли! - удивляется Ремер.
- Оружие, боеприпасы, одежду, фонарики, оптику и всякое снаряжение - да, уволокли. Но у них рыбачье снаряжение было неплохое - его они в метро всяко не поперли, не до того им было. Нам в Петропавловке - да хоть и Кронштадте, очень может пригодиться.
- Будем рисковать шкурой изза удочек?
- Гм… А вот ты изза чего шкурой рисковал? Всегда по делу?
Мне кажется, что Ремер очень бы не против дать под зад пихнувшему по больному месту Сереге, но он сдерживается.
- Не вижу особенно угрозы для шкуры. Если в магазине у них никого злобного не осталось - то тут особенно и напасть неоткуда.
- Стенолазы с балконов дома, или с крыши клуба. Прыгуны легко могут быть.
- Не исключено. Но уж больно шустеров много. Вряд ли на морфа хватило бы харча.
- Может с торца залезем - там у них аварийный ход?
- И чем железную дверь ломать будешь? Пальцем?
- У нас есть приятный струмент.
И Саша вытаскивает набор «Юного взломщика», что на Монетном дворе сделали. Тот самый - с гидравликой и прибамбасами.
В итоге жадные инстинкты моих компаньонов пересиливают здравый смысл. Правда, пара башенных пулеметов, да ручник, выданный Ремеру, да Ильяс с Андреем… Короче говоря я не завидую тем, кто полезет нас жрать. Хотя бы и стенолаз или там прыгун. Все это хорошо, только вот таскательная сила - опять я да молодые - Саша с новонабранным Тимуром.
Дверь, до которой мы добираемся по металлической лесенке присобаченной прямо к стене, взламывается не без труда. Ремер с пулеметом и Ильяс просачиваются внутрь. Возвращаются быстро. Чисто внутри. И пахнет приятно - пылью, оружейным маслом, никакого ацетона.
К нашему удивлению, в магазине есть свет. Поэтому голые полки и витрины както особенно голы. До неприличия. Магазин пустой, даже с манекенов снято все. Пустые подсобки. Правда, все же рыболовного снаряжения удается набрать, как и предполагалось, да еще в целости все резиноплюи, травматики и большая часть пневматического оружия - винтовки отсутствуют, их утащили. А вот пистолеты - на месте, да и пулекшариков достаточно, как и баллончиков с сжатым газом. Еще куча всяких кобур и чехлов, но это, пожалуй, и все. Сейф стоит распахнутый нараспашку. Ворох всяких бумажек на полу.
- Этото нахрена таскать - возмущается Тимур, и я в душе с ним согласен.
- Хаххаех! - покомандирски велит Ильяс. Ну, раз «таскаем», то - «таскаем».
Мало ему этого - он находит еще несколько картонных коробок с искалеченными наганами - сигнальные, шумовые под капсюль жевело. Совсем явная никчемушность. Но тащу и их.
За все время пока мы тут корячимся - на улице всего с десятков выстрелов. Несколько зомби вылезли. Не шустеров - те как раз попрятались еще тщательнее.
Жалкое мародерство какоето вышло. Ну и зачем нам вся эта чушь? Удочкито ладно, блеснылески, а вся эта псевдооружейная муть?
Спрашиваю сидящего рядом Андрея.
- Пригодится. Особенно для обучения подрастающего поколения. Привыкают пусть к оружию. Пока к такому. Зато не покалечатся. Хотя конечно фигня. Но мы убедились, что коллеги утащили из магазина достаточно, чтобы пробить себе дорогу и продержаться какоето время. Уже хорошо. И ушло их вместе со всякими носильщиками и заряжающими не меньше сотни, а то может и полторы. Это достаточная сила.
Все равно - чтото не верится мне, что у нас под землей громадный подземный лабиринт. Грунт у нас не тот, что в Москве, плывуна много, а это значит - всяких таинственных заброшенных тоннелей и подземных ходов тут нет. Все, что не обслуживается - затопит очень быстро. Как при Собчаке затопило кусок перегона между Лесной и Мужества… Но вообще склады НЗ в метро быть должны… То есть они были раньше, а вот что сейчас - демократизировано ли полностью, или еще нет - никому не ведомо.
- Ты вроде сегодня летишь? - спрашивает меня Андрей.
- Надеюсь, что да.
- Мы тут тебе приданое набрали. Если все в порядке и родителей вывезешь - стоит откупного остающимся старикам в деревне дать. Мы тут приготовили три одностволки ИЖ18 со сменными стволами да патронов мешок. Патроны, правда, не под зомби подготовлены, дисперсанты. И еще всякого - из набора Робинзона - соль, спички, сахар, мука. У Николаича забрать надо, он собирал. А от нас - вот коробка с рыболовной снастью. Рыба там у вас есть?
Несколько секунд тщеславие борется с любопытством, потом падает на обе лопатки, и я спрашиваю про дисперсант. Первый раз такое слышу. Ну, то есть дисперсия, дисперсант у Лема - это я помню, а при чем тут охотничьи патроны?
Оказывается все просто - когда не нужна хорошая кучность - патрон готовят так, чтобы он дробь разбрасывал сильнее - по птице с близи, например, хорошо выходит. Мда, в нашем положении это бесполезняк, а охотиться - вполне пойдет. Такто ИЖ18 годная машина. Я вспоминаю, как мы пользовали «гаубицу» покойного (или пока - беспокойного) Сан Саныча. Выручила она нас тогда.
Вовка тем временем заканчивает вертеть бронетранспортер вправо - влево и мы едем, наконец, по какойто второстепенной - но все же дороге. До меня доходит, что если все срастется - то сегодня я увижу родителей. Обжигает холодом - могу и не увидеть, хотя бы например вылета не будет. А если и будет - то как там сесть? Там же все в снегу. Тутто почистить взлетную полосу не проблема - а там все как есть. Не сядет самолетик. Кидать мешки с оружием и мукой на лету? Представляю, что там на мерзлой земле образуется… Черт, не подумал раньше, а теперь и времени нету. Может еще и хуже быть, но об этом и думать неохота вообще, запретил я себе об этом думать. Все, не думаю. Вообще.
На берегу, где уже развернут временный пункт для переправы, прощаюсь с ребятами - они укатывают на завод, а мне оформлять троих раненых - бюрократия уже корни пустила, поэтому без пропуска в Кронштадт не пустят, как в старые добрые времена. Хорошо еще разрешения на ношение оружия не ввели - а то Ремер отдал мне из своего наследства два Кедра и полрюкзака патронов и магазинов, предварительно вынув все остальное из кармашков. Бронежилет мне опять всучили, да и каску взамен сгоревшей, так что я скорее похож на легкобронированное военнотранспортное средство типа ишак.
Сгружаю все в кучу под присмотр Ильяса, потом трачу время на выбивание пропуска - публика тут спокойная, тыловая, про нас слыхали, но не слишком много.
Меня немного лихорадит - успеть на авиетку надо любой ценой, и я черт вас всех дери - обязательно успею. Правда, когда вижу знакомую морду с кучей пирсинга в губе и тяжелой нижней челюстью, понимаю, что попал серьезно. Не ожидал, что так быстро свидимся с этой чертовой паспортисткой. Даже до 45 лет ждать не пришлось. У Щуки помоему даже глаза блеснули - тоже узнала. «Здравствуйте, девушки!» - как сказал слепой, пошедший с одноглазым приятелем по бабам через темный лес.
Дальше все легко предсказуемо. Она тут главная смены на КПП. Кто б сомневался.
Разумеется, у нее есть Инструкция и она этой Инструкции будет следовать непререкаемо. Мне приходится тащиться в ее кунг - о, неплохо живет скотина и выслушивать длинную и нудную нотацию, что самое противное - крыть мне нечем, она спокойно укрывается за пунктами в принципе вполне вменяемой инструкции. Типичнейший ход бюрократии - вроде все правильно, а по сути издевательство. Мой жалкий писк на тему раненых ее совершенно не убеждает, наоборот, она еще больше торжествует. Да, такие отыграться любят.
Через некоторое время в дверь суется Ильяс и пытается, жалобно воя и стеная, добиться уступок. Видно здорово разобрало парня - жалостно так у него получается. Ну да, мордасия у него совсем страшно раздулась. Глаза аж совсем щелочками стали.
- Согласно пункту номер четыре настоящей инструкции я не имею права пропускать на Кронштадт лиц неизвестных, подозрительных, а также не имеющих документов и поручительств.
- Да кто тут подозрительный? Вы же со мной даже поругаться успели! И поручиться за нас может начальник второго сектора. Вы поймите, у меня тяжелораненый и двое серьезно раненых!
- Вас не помню, лицо у вас незапоминающееся. К тому же я ни с кем не ругаюсь, никогда. А начальник второго сектора как раз прошлым рейсом отбыл и вас опознать не может. К тому же раненые - тоже неизвестно кто. Я полагаю, что мне стоит обратиться к комендантской службе, чтобы вас задержали до выяснения. Кроме того, в соответствии с пунктом два Инструкции в мои обязанности входит тщательная проверка на предмет наличия подозрительных укусов - так что вам надлежит в досмотровой палатке вопервых раздеться, вовторых разбинтовать поврежденные места.
- То есть я так понимаю, что вы нас не пропустите?
- Очень бы хотела пропустить - но долг есть долг - высокомерно замечает Щука.
