Павел Блинников - Убийцы
На секунду у Барса возникло желание послать старого идиота к чертям собачьим, но он сдержался. Действительно, глупо пройти через все это и не получить хоть какой-нибудь информации. Пускай дурацкой, но информации.
— Надо было взять закуску, — буркнул Семен под мерное бульканье наполняемой рюмки.
— Закусывать мы будем исключительно дымом, — сказал Скорпион, протягивая сигарету и коробок спичек.
— Я не курю.
— Барс, я же ведь не тупой и маразмом не страдаю. Я помню, что ты не куришь, но сегодня ты закуришь. Считай, сегодня ты сделаешь поворот в жизни. Начнешь пить, курить и делать не так, как раньше. Забудешь прошлые грехи, для приобретения новых. Закуривай.
Сеня взял сигарету, спичка чиркнула по коробку, пламя осталось на кончике, а дым проник в легкие. И тут же вырвался наружу вместе с кашлем.
— Как ты куришь эту гадость? — сказал Сеня, откашлявшись. — Это отрава медленно тебя убивает.
— Ты помнишь, что я тебе сказал утром, — отозвался Скорпион, поднимая рюмку. Они чокнулись, теперь экзекуции подверглась глотка Барса вместе с желудком. Теплая водка вызвала рвотные позывы, Семен решил последовать совету убийцы — закусить дымом. Во второй раз сигарета показалась не отравой, а спасением. Тошнота ушла, а тепло на дне желудка осталось. И даже холод из могилы вроде перестал лизать пальцы ног.
— Между первой и второй, — сказал Скорпион, тоже прикуривая.
Сеня налил еще по одной, ощущая, как в голове зашумело. Он действительно мало пил, но и такое в его жизни бывало. Однако никогда опьянение не возникало так резко. Он даже разлил пару капель водки мимо рюмок.
— За встречу, — поднял рюмку Скорпион.
— В водке тоже снотворное? — спросил Сеня, не спеша чокаться.
— Нет, просто твой организм слишком ослаблен. Но у тебя сильное тело, Барс, ты справишься.
Второй раз в тиши леса прозвучало приглушенное "дзынь". Сеня снова обжег горло, но недотлевшая сигарета опять спасла.
— Ну и по третьей, за отъезд, — сказал Скорпион. — А потом начнем.
— Что начнем? — спросил Сеня, разливая.
— Давать тебе пинка.
Выпив третий раз и докурив сигарету почти до фильтра, Сеня почувствовал, тело наполнилось приятной слабостью. Правда, мысли запутались, а он не любил мутность рассудка. Искренне считал, мысли должны бежать ровно и трезво.
— Итак, продолжая то, с чего начал, — сказал Скорпион, — веришь ли ты, что после смерти есть жизнь? Что смерть не только конец, но и начало?
— Не знаю.
— Это хорошо. Но давай предположим, что есть. Что жизнь — это лишь предбанник, а баня начнется там дальше. Предположим, что все, что сейчас происходит, это лишь сон, а проснемся мы позднее, когда нас догонит старость, или когда мы словим пулю.
— Можно и предположить, но какой это имеет смысл? — Семен прилег на спину, опершись локтями об землю.
— Я сейчас преподаю тебе философию, парень, — ответил Скорпион, закуривая очередную сигарету. — Если ты проникнешься ей, у тебя может получиться.
— Стать убийцей?
— Да. И не просто убийцей, а настоящим убийцей. И тогда сможешь убить кого угодно и что угодно. Тогда ты изменишься, и это тебе понравится.
— Хорошо, представил.
— Тогда проведем параллель дальше. Если взять за основу постулат, что наша жизнь не столь важна, а важно то, что будет дальше, значит неважно, когда ты умрешь. Произойдет это сегодня, завтра, или через сто лет, все одно — ты умрешь. Кончишься. И далеко не факт, что умереть позже лучше, чем умереть раньше.
— А кто тебе сказал, что умерев, мы получим жизнь лучшую, чем теперь?
Скорпион улыбнулся и кивнул на рюмки. Когда Сеня наполнял вторую, он уже протягивал сигарету. Барс нехотя взял и прикурил.
— Никто тебе этого не скажет, — продолжил Скорпион, чокнувшись, и отправил рюмку в рот. — Но я не закончил проводить параллели. Сейчас я перескачу на религию, ты ведь знаешь основы религии?
— Смотря что подразумевать под основами, — Сеня ощущал, мысли все больше уходят, а голову заполняет исключительно голос убийцы.
— Что есть ад и рай?
— Ну да.
— Хорошо. Так вот, есть ад, и есть рай. Так, по крайней мере, считается. И по делам твоим при жизни, ты попадешь либо в кущи, либо в геенну. И будешь или мучиться или страдать. Возьмем пока это за основу. В любом случае рассматривать остальные религии нет смысла. Большинство сходятся, что жизнь после смерти есть, только ее форма разная. Как сходятся в том, что новая жизнь будет даваться по грехам.
— Угу.
— Так вот, а теперь расскажи мне, как ты должен связываться с Гаврилой.
Переход получился достаточно резкий, поэтому Сеня слегка опешил. А убийца лишь усмехнулся и сам налил еще по одной.
— Он должен прислать мне на мейл адрес и имя жертвы, через девять месяцев где-то, — сказал Сеня, машинально чокаясь.
— Хорошо.
Вдруг по лесу разнеслось еще одно "Кар-р". Сеня вздрогнул и обернулся. Огромный черный ворон опять пролетел вдалеке, медленно размахивая крылами. Ворон размером не меньше орла! Но Скорпион не дал Барсу передышки и продолжил:
— А как ты думаешь, куда ты попадешь после смерти?
— Если предположить, что есть рай и ад?
— Да.
— Тогда в ад. Я убил десять человек, а это, вроде, смертный грех.
— Отлично, что ты это понимаешь. Я вот давно сбился со счету жертв людей, а других существ и предметы я убиваю каждый день. Поэтому и мне дорога туда же — в ад. И это никак не изменишь. И в твоем случае, и в моем, мы обречены на мучения. Но я делаю кое-что, чтобы этого избежать.
— Что? — спросил Сеня, туша окурок о землю.
— Если я попаду в ад, то буду там не простой сошкой. Я убийца, это от меня никуда не денется. А ты будешь обычным страдальцем.
— Это все дико интересно, но какое это имеет отношение ко мне?
— Самое прямое. Если ты что-то делаешь, тебе нужен для этого стимул и оправдание. Считай, я только что тебе его дал. Если станешь убийцей, в аду сможешь стать кем-то большим, нежели простым грешником. Будешь не рабом, а властелином. Пусть и мелким.
— Это типа тогда что получается? Значит, допустим, мужик убивший жену по пьяни, будет сидеть в котле, а, допустим, Гитлер будет помешивать ложкой воду?
— Почти. У Гитлера будет свой котел, потому что он ничем не отличается от того человека, убившего случайно. Гитлер не убийца, он убивал не своими руками и заслужил просто котел погорячее. Чтобы стоять над ним с ложкой, надо стать кем-то куда большим, чем просто сумасшедшим ублюдком. Действительно плохим, настоящим извергом, а не бутафорским. Жить в другой системе координат уже здесь, еще при жизни.
