Стивен Хэнд - Фредди против Джейсона
— Чего ради они устраивают свою вечеринку здесь, на краю света? — обратилась она к подруге.
Киа посмотрела на Лори так, будто рядом сидел либо малый ребенок, либо старый маразматик.
— Хм-м… в этом-то как раз все дело, Лори. Тут уж копы не испортят нам кайф… О черт!
Кто-то стоял посреди дороги.
Высокий плотный человек, лицо закрыто белой маской.
Киа резко повернула руль, каким-то чудом объехав этого идиота-самоубийцу.
— Господи, Киа! — закричала Гибб с заднего сиденья. — Я что, по-твоему, мешок с дерьмом? Как ты ведешь машину?
— Кто-то стоял на дороге! — резко ответила Киа.
Но ни одна из ее подруг никого на шоссе не заметила.
Проехав еще около мили по автостраде, они заметили у дороги на кромке поля пугало — оно-то и было им нужно. Зловещего вида чучело служило ориентиром, отмечавшим узкую полосу, на которой кукуруза была уже скошена. Дорожка вела вглубь неубранного поля.
Свернув направо, машина въехала в темное море, каким представлялось ночью кукурузное поле. Только свет фар освещал им дорогу. Продвигаясь дальше по выкошенному проезду, они вскоре услышали какой-то звук. Звук громкий… повторяющийся… настойчивый…
Что за черт?
Ясно: это грохот барабанов и топот людей, прыгающих в такт зажигательному ритму.
Джип выехал на расположенную посреди поля поляну, где, как на парковке, рядами стояли машины.
Лори, уже долгое время пребывавшая в угнетенном состоянии, почувствовала облегчение и даже некоторый душевный подъем.
Она слышала стук ударных, в грудь ее били волны басов; лимузины и пикапы окружали площадку, на которой толпились люди — множество людей разных возрастов и занятий, — но все они были одержимы одной целью: как следует отдохнуть и оттянуться.
Не теряя времени подруги выскочили из машины и двинулись по узкой тропе, проложенной между густыми зарослями кукурузы. Тропа привела на широкую поляну.
Добро пожаловать на вечеринку!
На площадке было не меньше сотни подростков, они, окружив ди-джея, ритмично взмахивали руками и изгибались, двигаясь в такт ревущим басам и как бы сливаясь в едином порыве, — все это очень напоминало массовый психоз. Медные светильники в форме древних амулетов стояли по периметру танцплощадки. Стробоскопические лампы озаряли ночь яркими вспышками в такт ритмичной повторяющейся мелодии. Где-то за машинами был установлен небольшой электрогенератор, питающий фонари и мощную мегаваттную звуковую установку.
Некоторые из приехавших на вечеринку поставили машины, направив свет фар на танцующих. Подростки кружились в сумасшедшем ритме грохочущей музыки и, казалось, впадали в ужасающее безумство. Зоркая и ироничная Киа, очень чувствительная к малейшему искажению моды, одобрила мешковатые солдатские камуфляжные штаны и куртки в сочетании со спутанными гривами и парней, и девушек. Черт возьми, даже светящиеся в темноте трости, только недавно вновь вошедшие в моду, были в руках у некоторых танцоров, старающихся показать себя особо крутыми.
Гибб взяла стакан с пивом из рук парня, который только что с блаженной улыбкой на лице скакал как одержимый. Он не замечал ничего. Это же вечеринка! Так что, люди, веселитесь и пейте!
— Тебе полегчало, Гибб? — спросила Лори.
— Да. Я сейчас загружаю организм.
Позабыв о Лори и Киа, она почти сразу исчезла, подхваченная кипучим людским потоком, и только ее руки, взметнувшиеся над головой, еще несколько секунд были видны подругам.
Позади танцплощадки Лори заметила большой зерновой силос[6].
Киа тоже обратила на него внимание — высокий цилиндр с закругленной крышкой. Господи, очертания этого чертова силоса возбудили в ней сексуальные желания. Надо что-то делать, надо показаться врачу.
Почти вплотную к силосу стоял старый, ржавый, заросший травой кукурузоуборочный комбайн. Грохот музыки, крики и визг танцующих почти не долетали сюда, а высокое зернохранилище было лишь чуть освещено огнями.
Чья-то рука вдруг протянулась из темноты и ухватилась за длинный и острый режущий нож хедера[7]. Это была рука Джейсона Вурхиса.
Он выломал нож из блока и пошел через кукурузные заросли к танцевальному кругу.
Девушки, которых от видел в том доме, сейчас здесь.
Тогда они скрылись от него.
Они едва не сбили его на дороге, когда ехали сюда.
Они должны умереть.
Фризелл сделал перерыв, отложив в сторону палочки. Пот лил с него градом, и думал он сейчас лишь об одном — о том, чтобы выпить пива. Все это время он пыхтел за ударной установкой. Теперь можно и покуролесить.
— Эй, подруги, — закричал он, соскакивая со стула, стоящего среди барабанов, — вы на световое шоу?
Он помахал светящейся барабанной палочкой пред самым лицом Киа.
— А ты, наверное, облегчиться? — отбрила его Киа.
Получил, что заслужил. Фризелл поплелся вихляющейся походкой назад, а Киа и Лори смешались с толпой.
Громко тарахтя, небольшой красный мотороллер остановился на краю круга, где бушевала вечеринка. Водитель мотороллера смахивал не то на почтальона, не то на курьера, шлем на его голове казался огромным, поскольку не соответствовал размерам тела. Это был Линдерман.
— Привет, Линдерман!
О нет! Он только что приехал — и буквально сразу же его застукали Чак с приятелями по футбольной команде, смахивающими на неандертальцев. Линдерман попытался ускользнуть от них, но было поздно.
— Иди к нам, дружище! — вопил Чак. — У нас есть кое-что для тебя.
— Да пойми, Чак, я шел…
В следующее мгновение Линдерман почувствовал, как его шлем слетел с головы и горлышко огромной бутыли с пивом, с силой разжав губы, просунулось ему в рот. Он попытался вырваться, но не смог — в результате все его лицо оказалось залито проклятым пивом. Для всей спортивной компании это было самое веселое происшествие за весь вечер. Зубрила-отличник весь в пиве. Прикольно!
— Здорово… — пробормотал Линдерман. Его тоненькая курточка с замшевыми вставками на груди и спине насквозь пропиталась пивом. — Спасибо, парни… спасибо.
Чак и его дружки посмеялись и отстали от Линдермана, распространявшего вокруг себя крепкий аромат пива, так для него начался этот вечер.
В центре поляны крутилась и скакала плотная масса танцующих, треск барабанов и уханье басов действовали на психику. В самом центре сбившихся в кучу танцоров, в мелькающих лучах стробоскопических ламп Линдерман разглядел Гибб.
Ну и ну! Она совсем не та, что была сегодня утром.
